Великие алхимики - [7]
Таким образом, металлы — это «простые тела», они способны разлагаться.
Надо лишь знать секретный ингредиент, который способен искусственно ускорить превращение в нужном направлении.
Легенды и трактаты сохранили информацию о том, будто некогда избранные владели этими тайными знаниями.
Если повнимательнее почитать древние руководства, то можно, в принципе, воссоздать технологию…
И алхимики стали вчитываться в древние туманные тексты и экспериментировать.
Как можно получить первичную материю?
Ответ прост: в ничтожных количествах она есть везде, ее надо только сконцентрировать до некоего осязаемого количества.
Для этого вещества надо плавить, выпаривать, перегонять через дистиллятор[18]…
А можно вещество растворить в какой-нибудь едкой жидкости.
То, что не растворится, может оказаться искомым философским камнем.
Или растворится, и тогда его можно выпарить из раствора.
Благодаря экспериментам с едкими растворами, арабы породили миф о существовании так называемого алкагеста — универсального растворителя. Который растворяет практически все на свете[19].
Арабы открыли немало кислот, но ни одна из них не могла претендовать на звание универсального растворителя.
И самое главное — ни одна из кислот не растворяла золото, металл, как уже говорилось, считающийся совершенным.
Много позже, в 1270 году, итальянский алхимик Бонавентура (он же — кардинал Джованни Фаданци) нашел-таки растворитель для золота.
Это была смесь из концентрированных кислот, азотной и соляной, вошедшая в химию под названием «царская водка»[20].
Адская жидкость растворила золото, и итальянец какое-то время торжествовал: он сумел получить алкагест…
Вскоре выяснилось, что «царская водка» бессильна против стекла, песка…
Ее можно хранить в обычной бутылке.
Так что она — вовсе не универсальный растворитель…
Это был настолько тяжелый удар, что Бонавентура его не перенес.
Он разочаровался в алхимии и всю оставшуюся жизнь занимался только изготовлением лекарств…
Теоретическое обоснование трансмутации — это, разумеется, не единственное достижение арабов на ниве алхимии.
Поиск утерянного Искусства требовал профессиональных знаний, навыков и оборудования, а также — много сил и времени.
К VIII веку началось разделение алхимиков на алхимиков-прикладников и алхимиков-фанатиков.
Первые использовали свои профессиональные навыки для производства красок, выплавки металлов, изготовления лекарственных препаратов (когда научились делать вытяжки из растений)…
Этим они зарабатывали на жизнь, все свободное время занимаясь поиском философского камня — это было профессиональной манией.
Если угодно, хобби.
Вторые, начав как обычные алхимики-прикладники, превращались в людей, одержимых только желанием раскрыть тайну Великого Деяния.
Все остальное считали настолько мелким, что не стоит и время тратить.
Годами вчитывались в древние рукописи и проверяли свои догадки на практике…
Экспериментировали с любым новым веществом…
Как знать, может это и есть чудодейственный препарат, способный превратить любой металл в серебро или золото?
На содержание лаборатории требовались средства.
Был только один способ получить деньги на исследования — найти состоятельного покровителя.
Говоря современным языком, найти инвестора, заинтересованного в исследованиях…
В качестве платы за материальную поддержку алхимики обещали приумножить состояние покровителя — когда удастся открыть тайну трансмутации металлов…
Не все «инвесторы» были готовы ждать результатов долгие годы.
Случалось, что в конце концов у них лопалось терпение, и судьба ученого заканчивалась трагически.
Так, например, багдадского алхимика Абу-Бакр Мухаммед ибн Закария ар-Рази (865–925 гг.) финансировал хоросанский князь Аль-Мансура.
Этот алхимик был выдающимся ученым своего времени.
Он, автор более двухсот трактатов[21] (естествознание, медицина, философия…), в историю вошел под именем Аль-Рази.
Европейцы знали его как Разеса…
Итак, Аль-Рази обещал научить князя, как серебро можно превращать в золото.
Один опыт шел за другим…
Алхимик был уверен в успехе.
Рано или поздно он сумеет…
Еще немного, еще чуть-чуть…
Но князь с каждым месяцем укоренялся во мнении, что его дурачат.
Однажды пришел в лабораторию алхимика — посмотреть.
Когда очередной эксперимент, проведенный в его присутствии, не удался, Аль-Мансура разгневался.
Ударил ученого по голове и приказал страже бросить «обманщика» в темницу.
От удара алхимик ослеп.
Умер в заточении…
Много веков спустя, в средние века, европейские покровители взяли за правило жестоко наказывать алхимиков, не сумевших осуществить трансмутацию.
Но об этом позже.
Арабы породили целую школу алхимии — с единым жаргоном, с методологией…
Со временем ее усвоили европейские алхимики.
Даже лаборатории — арабские и потом европейские средневековые — выглядели в целом одинаково.
Попытаемся представить, как выглядела типичная алхимическая лаборатория[22].
Находилась она в подвале или в комнате без окон (из предосторожности — а то вдруг кто-нибудь подглядит…).
Полутьма.
Освещение — факелы или масляные светильники.
Вдоль стен на полках стоят сосуды, наполненные химикалиями, и лабораторная посуда (колбы, реторты…).
