Великая война. 1914–1918 - [170]
Таким образом, основой немецкого плана атаки стала скорость. Год назад Нивель надеялся (безосновательно) прорвать оборону немцев у Шмен-де-Дам за несколько часов. Конечно, с плохо обученной пехотой и слабой артиллерией сделать это было невозможно. Теперь же в распоряжении Людендорфа имелось сколько нужно хорошо подготовленных войск, а также орудий — план был реальный. Наступать предполагалось на широком фронте — 80 километров — и углубиться в позиции противника. Глубина атаки обеспечивалась максимальной концентрацией артиллерийского огня последовательно на ближней, средней и дальней дистанции в течение непродолжительного времени — 5 часов. У Людендорфа было 6473 орудия — полевых средних и тяжелых, а также 3532 миномета разного калибра и более 1.000.000 снарядов и мин[618]. Все пушки, многие из которых перебросили с востока, заранее пристреляли при помощи специально сконструированного прицела, позволявшего получить информацию об отклонении точности стрельбы от теоретической. В сочетании с подробными метеорологическими данными о скорости и направлении ветра метод обеспечивал, насколько это было вообще возможно, точное поражение целей, будь то вражеские траншеи или позиции артиллерии. Наряду с разрывными снарядами применялись боеприпасы с газом, слезоточивым или удушающим (фосгеном), чтобы свести на нет защиту, которую обеспечивали противогазы. Слезоточивый газ должен был заставить пехотинцев инстинктивно снять противогазы, вслед за чем фосген выводил их из строя.
Определенные варианты сочетания этих мер уже реализовывались в последнем наступлении против русской армии под Ригой в сентябре 1917 года — тогда немецкая артиллерия без предварительной пристрелки обрушила шквал огня на позиции русских и создала условия для прорыва[619]. Брухмюллер, теперь начальник артиллерии Людендорфа, с удовлетворением убедился, что использование орудий, пристрелянных в тылу, так что они не выдают свои позиции до начала атаки, может создать условия для успешных действий пехоты[620].
Именно с учетом удачного эксперимента Брухмюллера 11 ноября 1917-го в Монсе Гинденбург принял решение о наступлении на Западном фронте в следующем году, поставив на карту все[621]. С этим планом связывали очень большие надежды. В письме Гинденбургу от 7 января 1918 года Людендорф охарактеризовал настроения высшего военного командования Германии следующим образом: «…предлагаемое новое наступление… приведет к решающему успеху, на который мы все надеемся. <…> Мы [тогда] сможем выдвигать западным державам такие условия мира, которых требуют безопасность наших границ, наши экономические интересы и наше международное положение после войны»[622]. Окончательная победа могла принести существенные выгоды на Западе, в частности контроль над высокоразвитой промышленностью Бельгии, а также включение в немецкий Рур французского угольного и железорудного бассейна Лонгви-Брие[623]. Фламандская часть Бельгии, традиционно враждебная франкоговорящей Валлонии, поддалась соблазну. В феврале 1917 года в Брюсселе под патронажем немецких военных властей был создан Совет Фландрии, который за несколько последующих месяцев выторговал автономию региона под протекторатом Германии. Впрочем, надежды фламандцев на независимость противоречили намерениям немцев. Фландрия хотела демократии и полной независимости — Германия настаивала на подчинении. Таким образом, в 1918 году немецкая внешняя политика в отношении Бельгии споткнулась об упрямый либерализм народа, пантевтонские настроения которого были не настолько сильны, чтобы отказаться от национальных прав[624].
Продолжение войны на Востоке
Несмотря на то что главные усилия Германия направила на подготовку наступления на западе, ее политические интересы, связанные с будущим, по-прежнему сосредоточивались на востоке. Националистические настроения там были менее выраженными, а стремление к независимости не столь сильным. Германия верно рассчитала, что у нее есть благоприятная возможность подчинить себе тех, кто только что избавился от гнета бывшей Российской империи. Народы Балтии — литовцы, латыши, эстонцы — на протяжении веков сохраняли связи с немецкоговорящими странами, а многие землевладельцы являлись этническими немцами. Финляндия, хотя и обладала некоторой автономией внутри царской империи, стремилась получить полный суверенитет и была готова принять помощь Германии. Первоначально политика Ленина состояла в том, чтобы позволить нерусским народам империи отделиться, если они этого хотят, одновременно поощряя местные левые силы (при поддержке оставшихся там солдат русской армии) к просоветским выступлениям. В балтийских землях, оккупированных Германией в результате успешных операций 1916–1917 годов, такие революции оказались быстро подавлены, и власть перешла к прогерманским режимам. В Литве, стремившейся к полной независимости, это вызвало волнения[625]. В Финляндии парламент, предусмотренный еще царской конституцией, поровну разделился между правыми и левыми, и вопрос об отношениях страны с Германией спровоцировал гражданскую войну. Правые на протяжении всего конфликта в Европе поддерживали Германию, и финские добровольцы в составе 27-го егерского батальона сражались в рядах немецкой армии на Балтийском фронте с 1916 года. После провозглашения в декабре 1917-го независимости Финляндии готовность правых вступить в союз с Германией вынудила левых создать собственную рабочую милицию, и в январе 1918 года начались боевые действия. Левые захватили Хельсинки, столицу страны, а правые отступили в северные провинции. Германия прислала оружие — 70.000 винтовок, 150 пулеметов и 12 полевых пушек, все русского производства. Одновременно из России прибыл военачальник, которому было суждено возглавить военные формирования правых. Речь идет о Густаве Маннергейме, прибалтийском дворянине, бывшем офицере царской армии — необыкновенно сильной личности и талантливом военачальнике.
Перед вами — одна из лучших книг о Первой мировой войне, переведенная на многие языки мира. Ее автор, известный английский военный историк Джон Киган, в своем фундаментальном исследовании дает исчерпывающую картину первого глобального конфликта XX века, трактуя ход войны, ее причины и последствия с точки зрения западной историографии. Д.Киган рассматривает Первую мировую войну как трагическую случайность, вызванную цепью политических ошибок и нарушившую естественное течение мировой истории. Книга снабжена картами и будет интересна как специалистам, так и любителям истории.
Автор монографии — член-корреспондент АН СССР, заслуженный деятель науки РСФСР. В книге рассказывается о главных событиях и фактах японской истории второй половины XVI века, имевших значение переломных для этой страны. Автор прослеживает основные этапы жизни и деятельности правителя и выдающегося полководца средневековой Японии Тоётоми Хидэёси, анализирует сложный и противоречивый характер этой незаурядной личности, его взаимоотношения с окружающими, причины его побед и поражений. Книга повествует о феодальных войнах и народных движениях, рисует политические портреты крупнейших исторических личностей той эпохи, описывает нравы и обычаи японцев того времени.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В настоящей книге чешский историк Йосеф Мацек обращается к одной из наиболее героических страниц истории чешского народа — к периоду гуситского революционного движения., В течение пятнадцати лет чешский народ — крестьяне, городская беднота, массы ремесленников, к которым примкнула часть рыцарства, громил армии крестоносцев, собравшихся с различных концов Европы, чтобы подавить вспыхнувшее в Чехии революционное движение. Мужественная борьба чешского народа в XV веке всколыхнула всю Европу, вызвала отклики в различных концах ее, потребовала предельного напряжения сил европейской реакции, которой так и не удалось покорить чехов силой оружия. Этим периодом своей истории чешский народ гордится по праву.
Имя автора «Рассказы о старых книгах» давно знакомо книговедам и книголюбам страны. У многих библиофилов хранятся в альбомах и папках многочисленные вырезки статей из журналов и газет, в которых А. И. Анушкин рассказывал о редких изданиях, о неожиданных находках в течение своего многолетнего путешествия по просторам страны Библиофилии. А у немногих счастливцев стоит на книжной полке рядом с работами Шилова, Мартынова, Беркова, Смирнова-Сокольского, Уткова, Осетрова, Ласунского и небольшая книжечка Анушкина, выпущенная впервые шесть лет тому назад симферопольским издательством «Таврия».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В интересной книге М. Брикнера собраны краткие сведения об умирающем и воскресающем спасителе в восточных религиях (Вавилон, Финикия, М. Азия, Греция, Египет, Персия). Брикнер выясняет отношение восточных религий к христианству, проводит аналогии между древними религиями и христианством. Из данных взятых им из истории религий, Брикнер делает соответствующие выводы, что понятие умирающего и воскресающего мессии существовало в восточных религиях задолго до возникновения христианства.
В книге видного американского историка Джеймса Форда Родса, которая в 1918 г. принесла ему Пулитцеровскую премию, подробно освещается ход Гражданской войны в США, от сецессии южных штатов в 1860–1861 гг. до капитуляции армий Юга в 1865-м. Здесь представлены яркие портреты главных лидеров – президента США Авраама Линкольна и первого, и единственного, президента Конфедеративных Штатов Америки Джефферсона Дэвиса, командующих силами северян – Улисса Гранта, Уильяма Шермана, Джорджа Томаса, Джорджа Мида, Джозефа Хукера, Джорджа Макклеллана, а также Роберта Ли, Томаса Джексона, Джозефа Джонстона, Джеймса Лонгстрита – командующих силами южан; описаны как их действия на поле боя, так и участие в политических дебатах, проходивших в Вашингтоне и Ричмонде.
В результате сотрудничества авторитетного британского историка, писателя и журналиста Дэна Джонса и талантливой бразильской художницы Марины Амарал была создана уникальная визуализация истории войн и революций в период с 1914 по 1945 год. Эта книга содержит около 200 фотографий, каждая из которых изначально была сделана в черно-белом цвете и раскрашена специально для этого издания. Здесь представлена эпическая, захватывающая история четырех десятилетий глобального конфликта, начавшегося с убийства эрцгерцога Франца-Фердинанда и закончившегося уничтожением Хиросимы взрывом первой в истории атомной бомбы. Это рассказ не только о гигантских пожарах Первой и Второй мировых войн, а также об идеологических и экономических конфронтациях, которые их зажгли, но и о революции в России, гражданских войнах в Ирландии и Испании, вторжении США в Латинскую Америку, колониальных войнах в Марокко, Эфиопии и Палестины, о «внутренних фронтах» воюющих держав и влиянии всех этих трагических событий на жизнь обычных людей на всех континентах.
«История Первой мировой войны» создавалась в то время, когда были еще живы свидетели и участники событий. Это позволило автору, опираясь не только на архивные материалы, объективно рассмотреть наиболее интересные и важные моменты военной кампании 1914–1918 годов.
Книга оксфордского профессора, одного из самых авторитетных исследователей нацизма, рассказывает о Второй мировой войне с точки зрения граждан Германии. В ее основу легли частные письма и дневники времен войны. В хронологическом порядке, с 1939 по 1945 г., изложено, как немцы восприняли начало войны, какие у них были надежды и страхи и как менялись их мысли и чувства в моменты побед и поражений, а также после разгрома нацизма. Автор подробно останавливается на том, как граждане воюющей страны воспринимали репрессии и жестокости на завоеванных территориях и в самой Германии, как относились к покоренным народам, к евреям и к «окончательному решению еврейского вопроса», а также на сложных взаимоотношениях между государством и церковью.