Великая война. 1914–1918 - [136]
15 мая 1916-го, почти через год после той победы, Гетцендорф начал собственную карательную экспедицию (Strafexpedition) с северной горной цепи Трентино, между озером Гарда, красивым альпийским курортом, и истоками Бренты — реки, которая несет свои воды к лагунам Венеции. От обороняющихся не укрылось, что враг готовится к наступлению. Артподготовка была мощной (2000 австрийских орудий против 850 итальянских). Итальянцы самоотверженно сражались, пытаясь сдержать захватчиков. Римская бригада, защищавшая Пьяццу, погибла почти полностью. Австрийцам нигде не удалось продвинуться больше чем на 15 километров, и, несмотря на то что их потери были меньше, чем у итальянцев (80.000 человек против 147.000), карательная экспедиция прорывом не угрожала и не заставила Кадорну, главнокомандующего итальянской армией, отказаться от наступления на Изонцо. Шестое сражение на этой реке началось в августе и было связано с обороной пограничного города Гориция. За ним последовали седьмое, восьмое и девятое сражения — в сентябре, октябре и ноябре. Удалось расширить плацдарм на противоположном берегу Изонцо и укрепить позиции на каменистом нагорье Карсо. Итальянская пехота, понесшая тяжелые потери и разочарованная неудачными попытками перейти в наступление, все еще была готова атаковать — пусть и по команде холодного и бессердечного Кадорны.
Вне всяких сомнений, действия итальянской армии в 1916 году принесли ощутимую пользу: отвлекая австрийские дивизии от Южного русского фронта, они позволили царской армии организовать успешное наступление против ослабленного врага. Соглашение, подписанное в Шантийи в декабре 1915 года, обязывало русских предпринять такое наступление, а разведданные о Strafexpedition Гетцендорфа вынудили Кадорну настаивать на его скорейшем начале. Результаты операции русской армии превзошли все расчеты и ожидания даже самой Ставки Верховного главнокомандующего, которая планировала на 1916 год возобновление наступательных операций против немцев на севере, а не против австрийцев на юге. Продвижение немцев на северном направлении угрожало Петрограду, столице империи, и привело к захвату промышленно развитых прибалтийских провинций, где Людендорф создал полноценную оккупационную экономику. Предвосхищая то, что Гитлер попытался воплотить в жизнь после 1941 года, он разделил регион на шесть административных районов, во главе каждого поставил немецкого военного губернатора и поручил ему использовать сельскохозяйственный и промышленный потенциал для военных нужд Германии. Сам Людендорф писал об этом так: «Я полон решимости восстановить на оккупированной территории цивилизацию, над которой немецкие руки трудились на протяжении столетий. Население этих земель, смесь разных народов, никогда не создавало собственной культуры и, предоставленное самому себе, поддастся польскому влиянию»[486]. Он предсказывал превращение Польши в более или менее независимое государство под контролем Германии и весной 1916 года планировал переселение в Балтийские страны немцев, которые получат землю, экспроприированную у местного населения. Исключение было сделано для евреев, многие из которых знали немецкий язык и считались полезным инструментом оккупационной политики.
План Людендорфа по германизации российских земель в Польше и Прибалтике был одной из причин того, что Ставка в качестве главной стратегической задачи на 1916 год определила наступление на Северном фронте. Оно началось 18 марта — по просьбе Франции, чтобы ослабить давление под Верденом, — с атаки по обе стороны озера Нарочь в направлении Вильно, главного города Восточной Польши. Благодаря переводу российской промышленности на военные рельсы и новому призыву русская армия по численности теперь превосходила своих противников: 300.000 против 180.000 на севере и 700.000 против 360.000 в центре. Только в южном секторе, которым командовал генерал Алексей Брусилов, сохранялось равенство сил, по 500.000 человек у каждой стороны. На севере русские сначала имели огромное превосходство в пушках и боеприпасах, 5000 орудий и 1000 снарядов на орудие — значительно больше, чем было у немцев перед прорывом линии Горлице-Тарнув[487].
Тем не менее этим преимуществом воспользоваться не удалось. Артиллерийская подготовка оказалась не согласованной с атакой пехоты 2-й армии, которая наступала на очень узком фронте и попала под собственный огонь, а затем отвоеванный выступ начали с трех сторон обстреливать пушки немцев. Три четверти потерь пехоты, 15.000 человек, пришлось на первые восемь часов боя. Теоретически в прорыв можно было бросить 350.000 человек, если бы наступление шло более широким фронтом, а так подкрепления лишь увеличивали потери, не помогая продвинуться вперед. 31 марта, когда атаки прекратились, потери русских составили 100.000 человек, в том числе 12.000 умерших от обморожений — в конце зимы все еще было очень холодно. В апреле немцы предприняли контратаку и, потеряв 20.000 человек, вернули все утраченные в результате наступления русских позиции[488].
Таким образом, перспективы общего наступления, которое планировалось на июнь, были туманными. Ставка вновь настаивала на прорыве севернее Припятских болот, деливших фронт на две части. Следует отметить, что генерал Алексей Эверт, командующий группой армий, потерпевшей неудачу у озера Нарочь, вообще не хотел атаковать. Впрочем, начальник русского Генерального штаба Алексеев настаивал, с трудом добившись согласования действий между Эвертом и генералом Алексеем Куропаткиным, командующим другой группой армий северного сектора, и пообещав щедрое подкрепление как людьми, так и боеприпасами. К удивлению всех, кто присутствовал на совещании 14 апреля, новый командующий Южным фронтом Брусилов, в марте этого года сменивший Иванова, рвался в бой. Он верил, что при соответствующей подготовке возможны успешные действия против ослабленных австрийцев. Брусилов не просил подкреплений, и ему разрешили попытаться осуществить свой план. Генерал уже не раз доказывал собственную компетентность, и время подумать о проблемах наступления на окопавшегося противника, позиции которого прикрываются артиллерией и который имеет резервы, чтобы бросить в прорыв, у него было. Брусилов пришел к выводу, что в такой ситуации следует атаковать широким фронтом, лишая врага возможности сосредоточить резервы в жизненно важных пунктах, а также укрыть наступающую пехоту в глубоких блиндажах, из которых солдаты поднимутся с началом атаки, а передовую линию придвинуть как можно ближе к австрийцам, выкопав проходы на расстояние 70 метров от вражеских окопов. Это были важные нововведения. В прошлом русские зачастую оставляли нейтральную полосу шириной в 1,5 километра или даже больше, обрекая наступающую пехоту на тяжелые потери при подходе к траншеям противника. Не менее тяжелые потери пехота несла в незащищенных окопах от артиллерийского обстрела врага до начала атаки.
Перед вами — одна из лучших книг о Первой мировой войне, переведенная на многие языки мира. Ее автор, известный английский военный историк Джон Киган, в своем фундаментальном исследовании дает исчерпывающую картину первого глобального конфликта XX века, трактуя ход войны, ее причины и последствия с точки зрения западной историографии. Д.Киган рассматривает Первую мировую войну как трагическую случайность, вызванную цепью политических ошибок и нарушившую естественное течение мировой истории. Книга снабжена картами и будет интересна как специалистам, так и любителям истории.
Новый сборник статей критика и литературоведа Марка Амусина «Огонь столетий» охватывает широкий спектр имен и явлений современной – и не только – литературы.Книга состоит из трех частей. Первая представляет собой серию портретов видных российских прозаиков советского и постсоветского периодов (от Юрия Трифонова до Дмитрия Быкова), с прибавлением юбилейного очерка об Александре Герцене и обзора литературных отображений «революции 90-х». Во второй части анализируется диалектика сохранения классических традиций и их преодоления в работе ленинградско-петербургских прозаиков второй половины прошлого – начала нынешнего веков.
Смерть Чавеса вспыхнула над миром радугой его бессмертия. Он появился из магмы латиноамериканского континента. Он – слиток, родившийся из огненного вулкана. Он – индеец, в чьих жилах бушует наследие ацтеков и инков. Он – потомок испанских конкистадоров, вонзивших в Латинскую Америку свой окровавленный меч, воздевших над американским континентом свой католический крест. Он – социалист, тот красный пассионарий, который полтора века сражается за народ, отрицая жестокую несправедливость мира.Как Камчатка является родиной вулканов, так Латинская Америка является родиной революций.
Автор этой книги Андрей Колесников – бывший шеф-редактор «Новой газеты», колумнист ряда изданий, автор ряда популярных книг, в том числе «Спичрайтеры» (премия Федерального агентства по печати), «Анатолий Чубайс. Биография», «Холодная война на льду» и т.д.В своей новой книге Андрей Колесников показывает, на каких принципах строится деятельность «Общества с ограниченной ответственностью «Кремль». Монополия на власть, лидирующее положение во всех областях жизни, списывание своих убытков за счет народа – все это было и раньше, но за год, что прошел с момента взятия Крыма, в деятельности ООО «Кремль» произошли серьезные изменения.
Ни один из находящихся в строю тяжелых крейсеров не в состоянии противостоять меткому залпу орудий “Дойчланд”. Важнейшие узлы кораблей этого класса не защищены броней, и действие 280-мм фугасного снаряда будет разрушительным. Конечно, крейсера могут ответить огнем своих 203-мм орудий, но у германского корабля самые уязвимые пункты бронированы достаточно надежно, во всяком случае он может выдержать гораздо больше попаданий, чем его “тонкокожие" противники. Без преувеличений можно сказать, что создание “Дойчланд" и однотипных кораблей полностью меняет привычную стратегию и тактику войны на море, равно как и многие взгляды на кораблестроение.
Что позволило экономике СССР, несмотря на громадные потери в первые годы Великой Отечественной войны, выдержать противостояние с экономикой гитлеровской Германии, на которую, к тому же, работала вся Европа? В чем была причина такого невероятного запаса прочности Советского Союза? В тайне могучего советского проекта, считает автор этой книги — Николай Иванович Рыжков, председатель Совета Министров СССР в 1985–1990 гг. Успешные проекты, по мнению Рыжкова, не могут безвозвратно кануть в Лету. Чем ближе столетие Великой Октябрьской социалистической революции, тем больше вероятности, что советский проект, или Проект 2017, снова может стать актуальным.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге видного американского историка Джеймса Форда Родса, которая в 1918 г. принесла ему Пулитцеровскую премию, подробно освещается ход Гражданской войны в США, от сецессии южных штатов в 1860–1861 гг. до капитуляции армий Юга в 1865-м. Здесь представлены яркие портреты главных лидеров – президента США Авраама Линкольна и первого, и единственного, президента Конфедеративных Штатов Америки Джефферсона Дэвиса, командующих силами северян – Улисса Гранта, Уильяма Шермана, Джорджа Томаса, Джорджа Мида, Джозефа Хукера, Джорджа Макклеллана, а также Роберта Ли, Томаса Джексона, Джозефа Джонстона, Джеймса Лонгстрита – командующих силами южан; описаны как их действия на поле боя, так и участие в политических дебатах, проходивших в Вашингтоне и Ричмонде.
В результате сотрудничества авторитетного британского историка, писателя и журналиста Дэна Джонса и талантливой бразильской художницы Марины Амарал была создана уникальная визуализация истории войн и революций в период с 1914 по 1945 год. Эта книга содержит около 200 фотографий, каждая из которых изначально была сделана в черно-белом цвете и раскрашена специально для этого издания. Здесь представлена эпическая, захватывающая история четырех десятилетий глобального конфликта, начавшегося с убийства эрцгерцога Франца-Фердинанда и закончившегося уничтожением Хиросимы взрывом первой в истории атомной бомбы. Это рассказ не только о гигантских пожарах Первой и Второй мировых войн, а также об идеологических и экономических конфронтациях, которые их зажгли, но и о революции в России, гражданских войнах в Ирландии и Испании, вторжении США в Латинскую Америку, колониальных войнах в Марокко, Эфиопии и Палестины, о «внутренних фронтах» воюющих держав и влиянии всех этих трагических событий на жизнь обычных людей на всех континентах.
«История Первой мировой войны» создавалась в то время, когда были еще живы свидетели и участники событий. Это позволило автору, опираясь не только на архивные материалы, объективно рассмотреть наиболее интересные и важные моменты военной кампании 1914–1918 годов.
Книга оксфордского профессора, одного из самых авторитетных исследователей нацизма, рассказывает о Второй мировой войне с точки зрения граждан Германии. В ее основу легли частные письма и дневники времен войны. В хронологическом порядке, с 1939 по 1945 г., изложено, как немцы восприняли начало войны, какие у них были надежды и страхи и как менялись их мысли и чувства в моменты побед и поражений, а также после разгрома нацизма. Автор подробно останавливается на том, как граждане воюющей страны воспринимали репрессии и жестокости на завоеванных территориях и в самой Германии, как относились к покоренным народам, к евреям и к «окончательному решению еврейского вопроса», а также на сложных взаимоотношениях между государством и церковью.