Великая сила молитвы - [6]

Уже после, в процессе службы, я стал узнавать, что это за страна такая и люди. И от этих знаний стало мне, откровенно говоря, не по себе. По менталитету, развитию основное население застряло в Средневековье. Многие верят в черную магию, носят с собой амулеты вроде зубов кобры, как стихи, шепчут заклинания.

Считается, если придешь в гости к местным, то они обязаны тебя принять, накормить-напоить. Хотя какая там еда – чай да лепешки. Улыбаются, все хорошо, а как уйдешь, могут догнать и убить. Дома – ни-ни, а за порогом можно. Вот это «нож в спину», что так противно нашему человеку, у них считается едва ли не нормой. А может, и правилом, кто их там знает. И такая двойственность во всем. Помню, в каком-то городке был праздник и плов раздавали прямо на улице. Всем подряд. Ну пошли наши солдатики, я остался в части, брезглив я от природы, уж лучше буду голодным сидеть, чем питаться вот так, ну а есть ребята попроще. Люди как люди. Я их не осуждаю. Каждому свое. Пришли они на площадь, им в пиалы положили из другого котла, при этом раздающие так широко улыбались, ешьте, мол, праздник у нас. Они взяли, но не пришлось им по вкусу, хотя солдатские желудки, известное дело, даже гвозди перемалывают, а тут что-то не то. Один товарищ пересыпал плов в газетку и принес в часть, а мы как раз базировались в здании госпиталя, где много техники всякой, микроскопы, колбы, мензурки… стали рассматривать внимательно «плов», а это рис с мелко покрошенным кирпичом. Вот оно восточное гостеприимство.

На войне как войне. Мечта одна – вернуться домой живым. А тут меня назначили старшим разведгруппы после того, как предыдущая – вся – не вернулась с задания. Я не то чтобы трус, но просто мне впервые в жизни по-человечески захотелось жить. Причем жить у себя дома. Плен хуже смерти. И тут стал я думать о Боге, молитвы, конечно, никакой не знал. Все мои богословские познания ограничивались двумя словами на нательном крестике – спаси и сохрани. Это главное. И я стал от себя молиться, так честно, как просят дети. Накатила на меня какая-то волна, сначала стало все безразлично, но я снова вернулся к теме смерти, не хотелось родителей огорчать, а больше всего бабушку. Она у меня мировая! Заслуженный донор, между прочим. Это сколько жизней спасла, получается. Ну я так по-наглому, по-другому просто не умел тогда, думаю про себя: «Господи, уж прости, но хотелось бы, чтобы вся моя группа выжила». Конкретно так по именам прошелся. Просил я, чтобы Бог научил меня, как вести себя в тех условиях. Бывало и такое: разведчики все сделают, возвращаются обратно и на мине подорвутся или гюрза сразу двух угробит. Страшное дело – война, особенно когда не знаешь ничего о той местности, где воюешь.

И тут я пошел к костру, где «деды» курили, сам-то я некурящий и даже дыма не переношу, но… ноги сами привели к тем, кто послезавтра должен вернуться в Союз, домой. Разговорились. Они меня, как мальца непутевого, давай учить. Поскольку народ в Афгане в большинстве случаев неграмотный, а про телефоны в то время даже речи не могло быть, то используется у них язык огня и камней. Например, если посветил ночью огонь факела и резко погас – пришел нежданный гость, если два, то два, если больше семи – много. Идешь по дороге – смотри внимательно на камни, если три камня на дороге вдоль рядышком – опасность от людей, могут быть мины. Три камня поперек – дорога неожиданно может прерваться, обвал, камнепад. Весь вечер я как губка впитывал эти знания. Ребята рассказывали, как на опыте познали этот язык, по одной и той же дороге могут сновать местные тарантайки туда-сюда – и ничего, а как поедет грузовик с солдатами – взорвется. Целая наука.

На следующий день пошел я на задание и нашел камни и вдоль, и поперек. Сделал зарисовки, потом передал в штаб, когда вернулся.

И такая во мне буря поднялась. Вот это что получается – Господь услышал меня и показал, как выжить. Стал я мечтать хоть какую-нибудь молитву выучить, у меня же воспитание стопроцентно советское, даже дома, когда про себя мурлыкал что-нибудь в ванной, получалось: «Взвейтесь кострами синие ночи»…

В этот же вечер увидел на сослуживце какой-то странный пояс, он носил его под тельняшкой и старательно так прятал, я пошутил, никак, мол, пояс верности, а он, стесняясь, ответил, что специальная молитва на нем написана, которая от всех бед хранит. Попросил посмотреть, а это девяностый псалом. Я тут же его переписал и выучил, слова прямо про нас, золотые: «Наступиши и попериши льва и змия». Стал я читать псалом перед заданием, и все гладко, как говорится, ни льва, ни змия, хотя до этого какой только живности не встречалось, видели и трехногую гиену, и варана с выколотыми глазами – земля войны не умеет щадить людские чувства.

Ну вот вернулся живой. Вы меня сейчас спросите, в какую церковь я стал ходить, когда пришел из армии? Отвечу честно, ни в какую. Вернулся в университет, доучился, в аспирантуру не пошел. Мечтал деньги зарабатывать. Жизнь потрепала, одно время хотел карьеру сделать в областной администрации, и сначала все пошло как по маслу. А потом губернатор сменился, и меня как члена старой команды уволили. Причем быстренько так. Долго ходил безработным, всех виноватил в своих бедах. Постепенно жизнь наладилась, сейчас жена, две дочки, внучка скоро будет, работаю начальником снабжения в нефтяной компании…