Великая Российская трагедия. В 2-х т. - [287]

Фактически восстановлен каркас старой административно-бюрократической системы (АБС), основу которой составляет монополия номенклатуры, с той лишь разницей, что раньше она размещалась по обкомовским кабинетам, а сейчас сосредоточилась в администрации, которая, впрочем, занимает те же обкомовские здания. Восстановлена независимая от народа и неподконтрольная представительной власти вся страшная единая централизованная иерархическая система исполнительной власти. Хотя и намного менее эффективная и состоит она из менее профессионально подготовленных людей (номенклатуры). И если эта номенклатура раньше называла себя коммунистической, а теперь — антикоммунистической, сути это не изменяет. Гражданин оказался менее защищенным, чем ранее, в эпоху господства партии, которая стыдливо пряталась за фиговые листы парламентарных органов, через которые она проводила свои законы. Сейчас нет даже желания маскировать диктатуру. Указ заменил закон.

В этом смысле можно утверждать, что 21 сентября — 4 октября 1993 года в России совершен также и номенклатурный государственный переворот как реванш бюрократического чиновничества, которое почувствовало тяжелую руку народовластия в лице Советов, становившихся последовательными защитниками законности и прав человека и гражданина. Одно из важных звеньев ликвидации выборной демократии —это полный слом избирательной системы, формирование административной структуры на централизованных началах, жестко подчиненной федеральной и местной исполнительной власти. Если ранее, до государственного переворота, центральная избирательная комиссия формировалась исключительно высшим органом государственной власти, а местные — советами разных уровней — и все они отчитывались и перед ними, и соответственно — перед гражданами, — то с появлением Указа № 1400 была по сути образована “особая административная власть”, причем, закрытая и вне контроля со стороны законодателя и общественности. Поэтому появившиеся, правда, спустя полгода после проведения выборов 12 декабря 1993 года сообщения о манипуляции миллионами голосов в целях “подтверждения” принятия “новой конституции”, несомненно, отражают реальные факты умышленных искажений и подтасовок. Их объективно не могло не быть — вот ведь в чем суть новых “положений”, заменивших собой положения “старой конституции”, изложенных в специальном ее разделе “Избирательная система”, — именно в целях обеспечения своей “победы”: она им гарантирована и впредь, поскольку все избирательные комиссии — это суть, всего лишь одно из ответвлений президентской исполнительной власти, выведенной по сути из под контроля не просто общества, народа, но и из под контроля самого закона, и даже — “новой конституции”.

Таким образом, первый акт этой величайшей драмы в истории России завершился расстрелом российского федерального Парламента 4 октября 1993 года. Его продолжением стали административные акты, обеспечивающие ликвидацию представительных органов власти — Советов, издание соответствующих указов и распоряжений региональных администраторов. Возможность расправиться с областными, краевыми, городскими и районными советами была предоставлена ставленникам Ельцина в областях, краях и крупных городах главам администраций, работающим в то же время под неусыпным контролем еще одних ставленников Ельцина — представителей президента. И это — не случайно. Принцип “омерты” означает не только абсолютное молчание (что дает только смерть), но закрепление круговой поруки в той же мафии: участвовали в политических преступлениях не только Ельцин, Черномырдин, Ерин, Филатов, Козырев, Шумейко и т.д., но и региональные административные власти. Дескать, что же, “всех” судить?, — мы же “все” одно дело делали. Так спокойнее. Так кажется спокойнее.

Это было нужно для того, чтобы повязать всех круговой порукой, — коль придется отвечать за попрание Конституции, так всем сразу.

Чиновник тем и отличается от человека нормального, что у него на первом месте стоят не моральные ценности, не право, не интересы общества, а интересы его служебного кресла. У чиновника одна главная головная боль — сохранить свое доходное место при любых режимах, при любых властях. “Потому и появляются такие персонажи исторической драмы, — пишет депутат Ярославского областного Совета Е.Ковалев, — как бывшие, очень бывшие, председатель облсовета и его заместители, готовые ради своего благополучия на предательство. Ведь еще не успели закрыться двери распущенного облсовета, как было объявлено, что и тому и другому обеспечены места в администрации.” [172]

Роспуск областных Советов постановлениями глав администраций продолжил череду нормативных актов, не предусмотренных ни одним законом, фактически он означал второй акт государственного переворота. Вот этой тотальности переворота не понял мой коллега, профессор Э.Володин, в своей блестящей в целом статье “Версия” в “Литературной России”, которая послужила поводом для моего письма в эту газету из "Лефортово".

Нелепость ярославского случая заключается в том, что областной Совет первыми “сдали” его руководители, давно уже выполнявшие в нем роль “пятой колонны”. Что же заслужат они в памяти людей, кроме презрения, кто из уважающих себя людей подаст им руку? Время покажет, так пишет журналист, может быть, жестоко, но по сути верно.