Великая ложь. Теория любви: мифы и реальность. - [26]

Объективная необходимость такого союза возрастала по мере того, как в обществе увеличивалась роль трудового распределения и уменьшалась роль уравнительного»{83}.

«... Хотя парный брак был союзом мужчины и женщины, обеспечивающем половые отношения между ними и тем самым рождение детей, но объективно необходимым делали его не потребность в удовлетворении полового инстинкта и не потребность общества в обеспечении биологического воспроизводства своих членов. И та и другая потребности могут быть удовлетворены и без индивидуального брака. Брак между индивидами был необходим как экономический союз между мужчиной и женщиной»{84}.

«Дальнейшее возрастание роли трудового распределения, утверждение обособленной собственности, накопление богатств и т.п. вело к укреплению брачных отношений...»{85}.

Укреплению семьи способствовал еще один фактор. Помогать женщине кормить детей мог не только муж, но и братья, члены ее рода. Однако у одной женщины могло быть пять братьев и ни одной сестры, а у другой — только сестры и ни одного брата. У семьи же состав гораздо более определенный.

«Все сказанное выше о парном браке может навести на мысль, что он всегда был союзом одного лишь мужчины и одной лишь женщиной. Таким он являлся чаще всего, но далеко не всегда. Как свидетельствуют данные этнографии, один мужчина мог быть связан точно такими же союзами не с одной женщиной, а с несколькими одновременно, то есть иметь нескольких жен, а одна женщина могла состоять в таких отношениях с несколькими мужчинами одновременно, т.е. иметь нескольких мужей. Иными словами, и мужчины и женщины могли одновременно состоять не в одном, а в нескольких парных браках каждый. Парный брак, таким образом, совершенно необязательно представлял собой единобрачие. Он не исключал не многоженства, ни многомужества»{86}.

По этой причине его название следует признать неудачным, и Семенов предлагает другое: «протоэгалитарный брак», в котором подчеркивается и первобытность этой формы брака, и равенство участвующих в нем сторон.

«Подчинение половых отношений социально-экономическим не было в доклассовом обществе сколько-нибудь полным. Половые отношения могли осуществляться в нем совершенно свободно и до брака, и вне брака. Вступление в брак накладывало на индивидов определенные обязанности, давало им друг на друга определенные права в сфере половой жизни, но не накладывало на них обязанности воздерживаться от половых связей с посторонними людьми»{87}.

От прежней стадии «чистого» группового брака у многих народов сохранились мужские и женские дома, где отдельно от родителей проживали юноши и девушки до вступления в брак — отзвук времен, когда мужская и женская группы рода жили обособленно друг от друга; у некоторых народов наряду с обычными формами добрачных отношений среди молодежи наблюдались также любовные экспедиции в соседние деревни — в древности одна из основных форм общения между мужской и женской группами союзных родов.

«… Групповой брак, который предшествовал парному, не исчез сразу же после появления последнего. Он долгое время продолжал существовать, конечно, в измененном виде, наряду с парным браком»,{88} по-прежнему ограничивая круг возможных половых партнеров и тем самым регулируя внебрачные отношения и добрачные отношения молодых людей, которые выглядели точно так же, как выглядели отношения полов до появления парной семьи.

Это та самая ситуация, когда в обществе одновременно существуют две формы брака и одна форма семьи, чего никогда не понять «арифметическим» мудрецам.

Патриархический (моногамный) брак

Индивидуальная половая любовь появилась лишь после того, как установилась следующая форма брака, которую принято называть моногамией. «Основой формирования моногамии было становление, а затем созревание классовых отношений. В своей классической форме моногамный брак и моногамная семья утверждаются лишь в зрелом классовом обществе. Переход от доклассового общества к классовому означал прежде всего коренное изменение социально-экономической структуры, системы производственных отношений»{89}.

«Сущность перехода от доклассового общества к классовому состояла в возникновении частной собственности»{90}. «Возникновение частной собственности означало обособление отношений по распределению произведенного продукта. Теперь уже не членство в коллективе и не труд, а частная собственность на средства производства стала фактором, определяющим распределение созданного обществом продукта. На смену уравнительному и трудовому законам распределения пришел закон распределения по собственности»{91}. «Участие в создании продукта само по себе не давало работнику никаких прав на его долю. Раб получал долю продукта только в силу того, что его смерть была невыгодна рабовладельцу»{92}.

«Любое общество, чтобы существовать, должно распределять часть произведенного продукта среди детей»{93}. «С переходом к классовому обществу и полным исчезновением уравнительного распределения обязанность содержать детей целиком легла на семью»{94}. «В парной семье в роли кормильцев выступали и муж, и жена. Как члены определенных коллективов и как работники оба они были включены в систему первичных отношений распределения. С переходом к классовому обществу коллективы исчезли, а труд сам по себе перестал давать право на получение доли общественного продукта. В докапиталистических антагонистических обществах такое право теперь давала лишь собственность на средства производства.