Великая хроника - [10]

длинное туловище. Они более искусные лучники, чем венгерские и команские, и луки у них более мощные. В какую бы землю они ни вошли, они уничтожают [все] население земли, кроме младенцев, которым Цингитон, что переводится как "Царь царей", государь их, налагает печать свою раскаленную на лицо их. Печать свою Цингитон доверяет сорока двум советникам. Ни один из целого войска не осмеливается [говорить] шепотом, ни один из целого войска не осмеливается спросить, куда идет государь наш или что он намерен делать. Они пьют кобылье молоко и сильно пьянеют. Услышать точные сведения о них мы не можем, ибо впереди них идут некие племена, именуемые морданами, и они уничтожают всех людей без разбору; и ни один из них не осмеливается надеть обувь на ноги свои, пока не убьет человека; и, я полагаю, ими были убиты проповедники и братья-минориты и прочие послы, которых отправил для разведывания король Венгрии. Без колебания они разорили все земли и разрушили все, что ни попадалось, до самой упомянутой реки.

11

№ 47. [Послание Генриха Распе, ландграфа тюрингенского ¹⁰¹герцогу Брабантскому ¹⁰² о татарах. 1242 г.]

Светлейшего мужа, славного и благородного, наделенного необычайными добродетелями и увенчанного процветанием, по замыслу божьему, Й., божьей милостью герцога Брабанта и Бононии, Н., божьей милостью ландграф тюрингенский и палатин саксонский, приветствует и [желает] избежать угрозы, [нависшей над] христианской верой.

Внемлите острова и все народы христианской веры, крест господень исповедающие, в пепле и рубище, посте и рыдании, и плачем возрыдайте, исторгните потоки слез, ибо грядет и [пропуск в рукописи. - В.М.] снова грядет день господень, великий и горький ¹⁰³ чрезмерно, когда явится неслыханное гонение на крест Христа с севера и от моря, когда смятутся умы и опечалятся сердца, лица омоются слезами, а души отягчатся вздохами, [лишь] временами обретая покой. В меру своих возможностей мы сообщаем вам, что бесчисленные племена, ненавидимые прочими людьми, по необузданной злобе землю: с ревом попирая, от востока до самых границ нашего владения подвергли всю землю полному разорению, города, крепости и даже муниципии разрушая, не только христиан, но даже язычников и иудеев, никого не щадя, всех равно без сострадания предавая смерти, за исключением одних лишь младенцев, [155] которым царь их, величаемый Цингитоном, ставит клейма на лбу. Людей они не поедают, но прямо пожирают. Едят они и лягушек [и] змей и, дабы быть кратким, не различают никакой пищи [чистой от нечистой]; и как при виде льва бегут все животные, так при виде этого племени все народы христианские обращаются в бегство. Даже команы, люди воинственные, не смогли в земле своей выстоять против них, но двадцать тысяч команов бежали к христианам и вступили в союз с христианами ¹⁰⁴; и готовы они сражаться против каждого народа, кроме вышеупомянутого. Что удивительного? Ведь у них страшное тело, яростные лица, гневные глаза, цепкие руки, окровавленные зубы, а пасти их в любое время готовы поедать человечье мясо и впивать человечью кровь; и таково количество их, что полчище их тянется на двадцать дневных переходов в длину и пятнадцать - в ширину. И чтобы немногими словами выразить многое, [скажем, что], поскольку упомянутые люди, называемые тартарами, всю Руссию и Польшу вплоть до границ Богемского королевства и половину Венгерского королевства подвергли полному разорению и как бы неожиданно врывались в города и вешали правителей [их] в центре города, полагаем мы, что они - меч гнева господня на прегрешения народа христианского, чему свидетель - блаженный Методий ¹⁰⁵, который называет этих тартар из-маильтянами и дикими ослами, лесными ослами и т.д. Мы же, уповая на доброту и сострадание всевышнего судии, смиренно [умоляем] святых мужей проповедников и миноритов, дабы они призвали весь народ христианский, идущий за крестом, молиться, скорбеть и поститься. Предлагаем также, обратив помыслы к небесам, взять щит и меч. Ибо мы предпочитаем погибнуть в войне, чем видеть беды народа нашего и [осквернение] святынь. Если щит наш, на который придется первый удар, сокрушится, если наша стена занялась ¹⁰⁶ и земля разорена, [то и] соседние стены и соседние провинции подвергнутся опасности. Прощай. Я услышал от брата Роберта из Фелеса, что без колебания тартары эти разорили семь монастырей братьев его.

12

№ 48. [Послание аббата монастыря Святой Марии в Венгрии ¹⁰⁷.

К священнослужителям и всем верным святой матери церкви, которые увидят или услышат сие послание, [обращаются] Ф., милостью божией смиренный аббат монастыря Святой Марии, и все здешнее братство Ордена святого Бенедикта, находящееся в Венгрии. Да [156] пошлет нам дух святой утешение, спасение, которое принес вам святой Венедикт, и вечную славу.

Подателей сего братьев-священнослужителей В. и Й., монахов храма нашего, которых мы посылаем из монастыря Святой Марии в Русции в Гибернию для пребывания [там], мы вверяем вашей милости. И это мы вынуждены были сделать из-за неожиданного нашествия тартар, о которых говорят, что они измаильтяне, о горе! Увы, мать церковь, стенающая и горюющая о детях [своих], преданных богу, которых разметало среди разных народов из-за тартар, [которые], неожиданно нагрянув, мощным ударом вторглись в восточные пределы и огромную часть людей, живших там, предали смерти. Кроме того, богатства церкви нашей и доходы братьев, идущие на их содержание, они совершенно разграбили; и, говорят, что прошло сорок два года