Великая аграрная реформа. От рабства до НЭПа - [10]
Д. Пучков: То есть тогдашнее государство образца 1861 года фактически выступало за колхозы?
Е. Прудникова: Это не колхозы. Это скорее латифундии. Крупные хозяйства, которые обрабатываются наемной силой. В советской реальности к ним приближаются совхозы.
Д. Пучков: Но оно не выступало за мелкие крестьянские хозяйства, которые стремительно расцветут…
Е. Прудникова: Конечно нет! Это же смерть державе. Мелкое хозяйство в принципе не может сравниться по продуктивности с крупным — не бывает такого! Что, кстати, прекрасно поняли большевики еще в 1917 году. И знаменитые слова «Недоедим, но вывезем!» — это полная чепуха. Потому что недоедали одни, а вывозили другие. На этот счет товарищ Сталин где-то в конце 20-х годов поинтересовался: как у нас насчет товарного хлеба?
Д. Пучков: Товарный хлеб — это то, что продается?
Е. Прудникова: Да, тот, что идет на продажу. Член коллегии ЦСУ товарищ Немчинов ему сделал доклад, где сообщил, что до 1918 года около 20 % товарного хлеба давали крупные помещичьи хозяйства, использующие труд наемных работников, и 50 % — кулацкие. Правда, не совсем понятно, к какой категории Немчинов относил мелких помещиков. Пятьдесят десятин по тем временам с крестьянской точки зрения — крупное хозяйство, с экономической же — мелочь. Ну что такое 50 гектаров?
Д. Пучков: Кулаки были настолько сильны? Вот он — сельский хозяин!
Е. Прудникова: Кулаки тут выступали в двух лицах: как относительно крупные сельские хозяева и как мелкооптовые хлеботорговцы, причем аккумулировали хлеб на продажу они именно во втором качестве. И было их не более 5 % всех хозяев. Остальные 30 % зерна давали собственно крестьянские хозяйства, составлявшие 95 % от общего числа. В основном, конечно, это середняки, которых было около 20 %. Бедняки и себя-то не могли прокормить.
И в этом самая большая проблема реформы. Не обзавестись крупными хозяйствами — они сами заведутся. Самая большая проблема: куда девать остальных? Вот представьте себе: у нас в 1861 году было 10 миллионов крестьянских хозяйств, которые и не жили, и не умирали… Давайте посмотрим для начала, как они жили.
В Российской империи была какая-то статистика. Иметь с ней дело — то еще удовольствие, но более-менее что-то можно выяснить. Например, говорим мы о земельных участках. Попробуй пойми, что это за участок: чисто пашня, пашня с лугом или пашня с лугом и с домом? Везде даются разные цифры, и более-менее угадать можно только по порядку величины.
И все-таки: возьмем среднюю температуру по больнице, самое среднее хозяйство: 4,5 десятины надела и 5 человек людей. Это иллюзия, что у нас были огромные семьи по 10–15 детей. Когда я взяла количество крестьян и поделила на число хозяйств, получила цифру пять. Итак, возьмем пять человек…
Д. Пучков: Мать, отец…
Е. Прудникова: Мать и отец, трое детей или двое детей и бабушка. То есть девять родилось, шестеро умерли, трое остались. И у них на поле средняя урожайность. Я очень долго искала, но все же нашла: средняя в хороший урожайный год — 50 пудов с десятины. Давайте посчитаем, сколько они собрали, имея 4,5 десятины надела и собирая с каждого по 50 пудов. Сколько получается?
Д. Пучков: 4,5 десятины?
Е. Прудникова: Да.
Д. Пучков: 225 пудов.
Е. Прудникова: А вот и нет! У нас же трехполье! Треть земли не засеяна, под паром, остается 3 десятины, и получаем 150 пудов. Из них мы 12 пудов на десятину откладываем на семена, получаем 36. Остается 114 пудов.
Д. Пучков: А сколько съедят?
Е. Прудникова: По физиологической минимальной норме, чтобы выжить, надо иметь 12 пудов на человека. Получается 60. От урожая остается 54 пуда, из них 18 на лошадь, 9 на корову, остается около 30. Если у них есть овца, на овцу три пуда, на жеребенка дай пять, на теленка три… В общем, пудов 20 остается, чтобы везти на рынок. А ведь это уже почти середняк. То есть это бедняк, конечно…
Д. Пучков: Но бедняк, который ест досыта.
Е. Прудникова: Не совсем досыта, но как-то живет. А теперь посмотрим, сколько денег в начале XX века нужно были крестьянину: на подати и расходы домашние — 4 рубля 50 копеек, на подушный оброк за себя и за малолетнего сына — 7 рублей 50 копеек, это уже 12 рублей. На соль 70 копеек, 12 рублей 70 копеек на конскую сбрую… На все про все получается 26 рублей. Это если он продаст зерно по рублю за пуд, ему еще не хватит. А ведь это, я повторяю…
Д. Пучков: Середняк.
Е. Прудникова: Нет, не середняк еще, это то, что при советской власти называлось «маломощный середняк». Реально это бедняк, верхняя граница бедности. Бедными в начале XX века считались хозяйства, где было меньше 5 десятин надела, не более одной коровы, не более одной лошади. Таковых было 75 %. Середняков, то есть тех, которые имели больше одной коровы, больше одной лошади, но не сильно больше, — еще 20 %. И только 5 % были так называемые зажиточные. Но при общине не сильно размахнешься в ведении хозяйства — землю-то делили не по деньгам и не по лошадям, а по душам. Допустим, десятин двадцать они могли взять в аренду у односельчан или у соседнего помещика. Брали какое-то количество батраков. Но на самом деле это были не помещики, это были те же крестьяне, и хозяйство они вели тем же методом.
Почему Сталин, в высшей степени прагматичный и трезвый глава государства, накануне войны обезглавил армию? В чем подлинные причины чисток 1937 года? За что был расстрелян Михаил Тухачевский? И какое отношение ко всему этому имеет Адольф Гитлер? На эти и другие «неудобные» вопросы нашей истории ищут ответы журналист Елена Прудникова и петербургский историк Александр Колпакиди. Их версия событий хотя и не бесспорна, но оригинальна и отвечает на многие вопросы…
Если послушать военных историков и мемуаристов, на всем протяжении Великой Отечественной войны умные генералы только и делали, что пытались объяснить штатскому тирану, как надлежит действовать. Иной раз тиран их слушал — и тогда Красная Армия побеждала. Или не слушал — и тогда случались катастрофические поражения. Но так ли все просто? Что вообще должен делать глава государства, понимающий, что не может выиграть надвигающуюся войну и что его армия заведомо не способна дать отпор агрессору? Как ему спасти страну от захвата, а народ от истребления? Эта задача стояла перед Сталиным в 1941 году, и он нашел выход, беспрецедентный, уникальный по своей сути и грандиозный по замыслам.... В новой книге Елены Прудниковой не только поднимается одна из сложнейших и противоречивых тем российской истории, но и впервые с 1953 года публикуется уничтоженная и изъятая из всех библиотек пьеса расстрелянного заместителя Берии Всеволода Меркулова «Инженер Сергеев». Во время войны она с триумфом обошла все ведущие сцены Советского Союза (Малый театр открывал ею свою новую сцену), а после была запрещена и забыта.
Антироссийская пропаганда 90-х годов держится, по сути, на четырех столпах. Это миф о репрессиях, миф о том, что Великая Отечественная воина вовсе не была Отечественной, миф о Катыни и миф о «голодоморе». Если первые три за последние десять лет уже изучены и частично или полностью опровергнуты, то «голодомор», по сути, никем и не изучался. История, будучи городской образованной дамой, мало интересуется крестьянским вопросом. Между тем, не осмыслив сути советской аграрной реформы и цены, которую наша страна заплатила за то, чтобы вырваться из феодализма, вообще невозможно понять то страшное и великое время.По сути, «голодомор» — окончательная цена дворянских гнезд, барышень в белых платьях, выездов и бриллиантов, Петергофа и Третьяковской галереи, побед русского оружия и кутежей русских миллионеров.
![Двойной заговор. Сталин и Гитлер: несостоявшиеся путчи [с иллюстрациями]](/storage/book-covers/a1/a1c3798df27df0c67002f12abca75657ce5beda9.jpg)
Почему Сталин, в высшей степени прагматичный и трезвый глава государства, накануне войны обезглавил армию? Почему Гитлер, имевший во всех завоеванных странах «пятую колонну», так и не сумел создать ее в СССР? В чем подлинные причины колоссальных чисток 1937 года? На эти и другие «неудобные» вопросы нашей истории ищут ответы петербургский историк Александр Колпакиди и журналист Елена Прудникова. Их версия событий хотя и не бесспорна, но оригинальна и отвечает на многие вопросы…
Еще со времен XX съезда началась, а в 90-е годы окончательно закрепилась в подходе к советской истории логика бразильского сериала. По этим нехитрым координатам раскладывается все. Социальные программы государства сводятся к экономике, экономика к политике, а политика к взаимоотношениям стандартных персонажей: деспотичный отец, верные слуги, покорные и непокорные сыновья и дочери, воинствующий дядюшка, погибший в противостоянии тирану, и непременный невинный страдалец.И вот тогда на авансцену вышли и закрепились в качестве главных страдальцев эпохи расстрелянный в 1937 году маршал Тухачевский со своими товарищами.
Русские и украинцы всегда жили вместе и жили дружно. Поссорить братьев-славян было первоочередной задачей Западного мира и подкупленных им агентов влияния из числа людей всегда и всем недовольных. На Украине получилось, в России нет. Как происходило развитие ползучих революций в наших странах, чем обернулась деятельность ЦРУ для людей непричастных и сотрудников пятой колонны, наглядно показывает книга «Украина це Россия». Контингент получит всё, что хотел, но не мог найти в предыдущих книгах: • как зомбируют людей • за что скакали майдауны • кто сбил «Боинг» • куда подевался Blackwater в степях Украины • как выглядит коричневый переворот • надо ли идти на митинг и брать с собой маленьких детей • как и зачем разгоняют демонстрации • куда ведут несогласных мощнейшие российские мыслители — певцы, артисты, журналисты • почему антисоветчик всегда русофоб В книге найдутся познавательные лекции о православии и про ислам с последующими вопросами и ответами по теме доклада.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Михаил Евграфович Салтыков (Н. Щедрин) известен сегодняшним читателям главным образом как автор нескольких хрестоматийных сказок, но это далеко не лучшее из того, что он написал. Писатель колоссального масштаба, наделенный «сумасшедше-юмористической фантазией», Салтыков обнажал суть явлений и показывал жизнь с неожиданной стороны. Не случайно для своих современников он стал «властителем дум», одним из тех, кому верили, чье слово будоражило умы, чей горький смех вызывал отклик и сочувствие. Опубликованные в этой книге тексты – эпистолярные фрагменты из «мушкетерских» посланий самого писателя, малоизвестные воспоминания современников о нем, прозаические и стихотворные отклики на его смерть – дают представление о Салтыкове не только как о гениальном художнике, общественно значимой личности, но и как о частном человеке.
«Необыкновенная жизнь обыкновенного человека» – это история, по существу, двойника автора. Его герой относится к поколению, перешагнувшему из царской полуфеодальной Российской империи в страну социализма. Какой бы малозначительной не была роль этого человека, но какой-то, пусть самый незаметный, но все-таки след она оставила в жизни человечества. Пройти по этому следу, просмотреть путь героя с его трудностями и счастьем, его недостатками, ошибками и достижениями – интересно.
«Необыкновенная жизнь обыкновенного человека» – это история, по существу, двойника автора. Его герой относится к поколению, перешагнувшему из царской полуфеодальной Российской империи в страну социализма. Какой бы малозначительной не была роль этого человека, но какой-то, пусть самый незаметный, но все-таки след она оставила в жизни человечества. Пройти по этому следу, просмотреть путь героя с его трудностями и счастьем, его недостатками, ошибками и достижениями – интересно.
«Необыкновенная жизнь обыкновенного человека» – это история, по существу, двойника автора. Его герой относится к поколению, перешагнувшему из царской полуфеодальной Российской империи в страну социализма. Какой бы малозначительной не была роль этого человека, но какой-то, пусть самый незаметный, но все-таки след она оставила в жизни человечества. Пройти по этому следу, просмотреть путь героя с его трудностями и счастьем, его недостатками, ошибками и достижениями – интересно.
Борис Владимирович Марбанов — ученый-историк, автор многих научных и публицистических работ, в которых исследуется и разоблачается антисоветская деятельность ЦРУ США и других шпионско-диверсионных служб империалистических государств. В этой книге разоблачаются операции психологической войны и идеологические диверсии, которые осуществляют в Афганистане шпионские службы Соединенных Штатов Америки и находящаяся у них на содержании антисоветская эмигрантская организация — Народно-трудовой союз российских солидаристов (НТС).
Книга «Пенсионная реформа и рабочее время» родилась как отклик, во-первых, на утвержденную пенсионную реформу, грозящую сокращением жизни людям труда, и, во-вторых, на попытку сжать в четыре дня рабочую неделю — инициативу, против которой выступает даже бизнес. Известные публицисты и ученые Клим Жуков, Михаил Попов и Александр Золотов, опираясь на строгие выводы политэкономии и философии, разбираются: Чем грозит россиянам сокращение рабочего дня? Какой оптимальный возраст для выхода на пенсию? Сможет ли прижиться в России прогрессивный налог? Обсуждение данных вопросов позволит сформировать собственное обоснованное мнение и последовательно отстаивать его в союзе с теми, кто выступает за общественный прогресс.