Великанша - [60]
Для веспучианцев буры — вьючные животные и средство передвижения. На них они ездят верхом, но чаще запрягают в повозки, которые крепят к крупу животного с помощью легкого деревянного шеста. Повозки по–своему уникальны. Деревянные, яркие, трёх метров в длину; они состоят из бочкообразного кузова и передней части. Кузов цилиндрической формы опирается на четыре сочлененные ходули с надувными резиновыми подошвами. К кузову под углом сорок пять градусов, носом вниз, крепится передняя часть, слегка суживающаяся и заканчивающаяся продолговатым багажником.
Внутри кузова есть распределительный механизм, четырьмя независимыми зубчатыми передачами соединенный с четырьмя ходулями снаружи. Когда бур тащит повозку, в распределительном механизме создаются возвратнопоступательные движения, которые передаются посредством шсстсрёнок на ходули и заставляют последние поочередно подниматься, заносить вперёд резиновые подошвы и опускаться. Когда бур поворачивает, на соответствующую переднюю ходулю ложится дополнительная нагрузка, и связь ходули с распределительным механизмом разрывается. Тогда она начинает функционировать как опорная нога, точка разворота — до тех пор, пока нагрузка не вернется к исходной.
Буры обучены четырём простейшим командам — одна, трехсложная, означает «Пошёл!», три односложные — «Тпру!», «Влево!» и «Вправо!». Вожжи в руках возничего крепятся к передним конечностям буров — для дополнительной стимуляции.
Веспучианский прогресс в области транспорта поразил меня до глубины души. Казалось, в плане перевозок веспучианцы превзошли самих себя и вряд ли сумеют удивить чем–то в будущем. Но вообразите моё изумление, когда, возвращаясь с послеобеденной прогулки, я наткнулся на повозку, катившуюся по дороге без помощи бура!
Автоматические повозки здесь делаются преимущественно из металла и разительно отличаются от своих деревянных собратьев. Спереди багажного отсека крепятся две крохотные фары, над ними торчат две заостренные ручки — по–видимому, рычаги управления. Даже звук повозки производят совсем другой. В деревянных тихонько щелкают шестерни, а автоматические беспрерывно фыркают, причем фырканье идет из задней трубы, полуприкрытой тонкими, словно пряжа, проводами.
Не мешкая, я отыскал Венду и поделился с ней ошеломительным открытием. Как выяснилось, на восточном берегу реки Серилья расположился завод по производству локомобилей — так называют эти чудо–повозки. Локомобили не представляют собой ничего нового, пояснила Венда, но все же относительно редки, поскольку владелец и основатель завода лишь недавно внедрил передовые технологии, которые позволяют наладить массовое производство. А виденная мной модель — лишь первая ласточка, предвестница тысяч, если не миллионов, других.
На следующее утро Венда, имевшая доступ как в высокосветские, так и в околосветские круги местного общества, привела меня на завод познакомить с владельцем. Его кабинет находился на двадцать шестом этаже внушительного административного здания. Хозяин, скромный, непритязательный человек среднего роста, лет шестидесяти, решительно замотал головой, заслышав моё подобострастное «господин изобретатель». Звали его Энриг Ордф.
В Серилье меня уже знали как писателя, а поскольку у всспучианцсв слова «писатель» и «журналист» на редкость схожи, мистер Ордф справедливо предположил, что к нему прислали корреспондента местного издания. Я не стал его разубеждать. После ухода Венды он у гостил меня сигарой и закурил сам. Потом встал у огромного окна и поманил меня пальцем.
— Видите вдали здания из гофрированной стали? Наш сталелитейный завод. Большой синий комплекс в центре — штамповочная, рядом — цех цветного литья, с другой стороны — железо–литейный. Вон в тех просторных складах на берегу реки хранятся комплектующие с других заводов и двигатели для локомобилей. А это длинное здание напротив административного — сборочная мастерская. Если приглядеться, можно заметить, как новенькие «ордфы» прямо с конвейера грузят на речные суда в порту.
Я прищурился на ярком свету: глянцевые «ордфы» потоком текли из ворот мастерской на погрузчик, а с него — на четыре баржи.
У меня захватило дух. Не столько из–за масштабов серильского завода, сколько из–за таланта его основателя. Даже заурядный вид и скромная биография инженера, переквалифицировавшегося в предприниматели, не отменяли того факта, что мне выпала чссть стоять рядом с величайшим гением, равных которому на Альфераце‑VІ нет и не предвидится. Увы, я не журналист, иначе бы сочинил потрясающую статью об этом уникуме, но как простому писателю мне оставалось только молча восхищаться и глазеть.
Мистер Ордф шагну л к двери.
— Идемте. Со временем у меня туго, но, думаю, успею показать, как собирают «ордфы».
Миновав вереницу этажей и кабинетов, где сидели администраторы, кураторы, инженеры, технологи, бухгалтеры, секретари и офисные помощницы, мы спустились в вестибюль. Мистер Ордф прямиком направился в сборочный цех, откуда доносился громкий лязг и скрежет. Сразу за дверью к высоким мосткам вела железная лестница. Мой проводник стал карабкаться по ступеням, я последовал за ним.
