Вексельное право - [27]
– Что же, Кружилин – ростовщичал?
– А уж это бог его знает! – благодушно рассмеялся главный бухгалтер кредитного. – Икс выдавал Игреку, тот акцептовал векселек у Зэта, а очутился документ у Евгения Александровича! Вот и делайте какие хотите выводы. Но смею повторить: все векселя у него были – «бронзовые»… Чем еще могу служить?..
– Спасибо. Всего хорошего.
– Взаимно… Что же, арестуете Евгения Александровича?
– Помилуйте, за что?
– Да, знаете, двадцатый годок на нас такого страха нагнал, что до сих пор невесть что мерещится… – Тут старый главбух подмигнул мне. – Заходите, если вам лично понадобится ссуда, под векселек – милости просим. В разумных пределах, разумеется, ну, скажем, рублей двести…
– Так ведь и мой вексель будет – бронзовый?
– Не скажите… У вас служебное положение… особенное.
– Значит – под служебное положение?
– А как же? Те же денежки. Заметьте: о-со-б-е-н-н-о-е служебное положение – всегда и ныне, и присно, и во веки веков, если не дурак – доходное дело… Заходите; коли что – спротежируем.
– А после – опротестуете вексель?
– Ну, что вы!.. Умные люди всегда найдут выход из самого безвыходного положения!..
– Еще раз: всего хорошего!..
– Взаимно…
Кружилин с Софьей явились аккуратно в назначенное время. Он, как всегда, по-молодому, высокий, стройный, подтянутый, радушный, но без тени фамильярности.
На левом рукаве – повязка: черный траурный креп.
И Софья – в глубоком трауре, даже с вуалью, которые нэп возродил к жизни.
– Здравствуйте… мы ведь немного знакомы. Помните?
– Помню, помню. Садитесь, Евгений Александрович. А вас, Софья Евгеньевна, прошу подождать на диванчике в коридоре… Письма принесли?
– Да… – сказала и держит пачку писем, прижимая к груди, как сокровище. – Вы ведь отдадите мне их обратно?
– Вполне возможно…
Кружилин вмешался:
– Не нервничай, Сонечка, возьми себя в руки. Ничего уже не поправишь. – И мне: – Мы сейчас прямо с кладбища…
– Нашли?..
– Да, сторож указал… Как все это ужасно!.. Я так любил покойного… А Софья – если бы сейчас были монастыри – как в омут головой кинулась бы… Иди, иди, Сонечка, походи часок.
Он брал на себя «руководство» служебной встречей.
– Итак, приступим, товарищ Кружилин. – Я раскрыл дело, когда Софья вышла. – Для начала следующий вопрос: может быть, вам известно – откуда у Андреева было вот это ружье? – я кивнул на смежный столик, где лежала «кочерга, осыпанная бриллиантами».
– «Голланд»-то?.. Он что же – из него?.. Как ужасно!..
– Да, из него.
– «Голланд» – мой подарок Володе в день помолвки…
– Так, отлично. Значит, ружье номер 453 – ваше? Откуда оно у вас?
– Мне продал инженер Туренко. Знаете его? Вот-вот, он самый.
– Когда?
– В колчаковщину… Точнее – в тысяча девятьсот девятнадцатом. А он что, отнекивается? Вы же были у него?
– Был. Туренко утверждает, что продал вам это ружье в прошлом году. За полсотни рублей. Врет?
– Безусловно!
– А какая ему цель врать?
– Просто: о самоубийстве Андреева уже ходит по городу много слухов. Кому охота служить мишенью для сплетников?
– А-а!.. Что ж – возможно, возможно. И еще сведущие лица утверждают, что «Голланд» – не «Голланд», а тулка, и что это не гладкостволка от рождения, а сверленый штуцер. Ну, как?..
– «Сведущие лица»! Пьяница, выживший из ума, Русанец, и лесник Потапов!.. Нашли авторитетов!..
– А все же?
– Говорю вам: чушь, ересь!.. У «Голланда» великолепный бой! Бесподобный бой, только ружье старинное, под черный порох, и требует применения концентраторов: ведь мастер Голланд сделал эту двустволку задолго до бездымного пороха.
Я опять сказал:
– Возможно, возможно, – и всматривался в его глаза, показавшиеся мне теперь рысьими.
А Кружилин наглел с каждой минутой.
– Не «возможно, возможно», милейший мой, а так точно!.. Если бы я не был стар и Володя Андреев не был моим зятем, я бы не расстался с этим сокровищем! Я бы в гроб с собой его унес, пусть черви источили бы его, как скоро источат меня самого!..
Мы помолчали.
Я соображал: значит, уже побывал и у Туренки, да там не сговорились, и у Русанца побывал. И Потапов оказался честным малым.
Итак – один на трех! Мужественный старец!..
Он становился наглее, я – злее: для меня уже было совсем ясно, что охотовед Кружилин, милый и добрый Евгений Александрович – прохвост!.. Я сказал ласково-ласково:
– Мы решили отправить этот… эту тулку на экспертизу, на Тульский оружейный завод.
Кружилин рассмеялся:
– А что вам даст такая экспертиза? Ну, предположим, что я ошибся при покупке ружья, еще во времена колчаковщины. Спешка, знаете ли: снабжение партизан – дел, пахнувшее тогда виселицей… Учтите: снабжение партизан. Что меняет экспертиза?
– Вот что, дорогой Евгений Александрович… Помните кремневый пистолет, принадлежавший
