Века и поколения: Этнографические этюды - [22]

«Они кочуют вслед за скотом, за травой и водой» — эта классическая фраза из древнего текста определяла хозяйственный уклад скотоводов Центральной Азии и Аравийского полуострова, вторгавшихся неукротимой лавиной в поисках новых пастбищ, новых водоемов в земледельческие области. И может быть, только последователи древнейшего вида занятий человека — охотники и собиратели, уходившие в поисках диких животных — объекта охоты — в самые отдаленные и труднодоступные зоны, чаще всего не приближались к другим людям, а удалялись от них.

Ойкумена — заселенная людьми часть земного шара — уже с древних времен представляла арену длительных или скоротечных процессов общения между племенами и народами как важнейшего условия социально-экономического прогресса человечества. А где было общение, там возникала необходимость накопления этнографических знаний.

Средиземноморские державы устремлялись в поисках новых земель и богатств преимущественно на восток или север, а с севера и востока в Средиземноморье вторгались в поисках торговых партнеров или просто наживы племена и народы, именуемые в античных записях «варварами». Нет, слово «варвар» не имело ни у древних греков, ни у древних римлян того презрительного оттенка, который ему дали последующие эпохи. Оно просто означало всякого чужеземца — не эллина и не римлянина.

В долинах Ганга и Хуанхэ не индийца, не ханьца точно так же называли «варваром».

Известия о других народах и странах доходили до древнейших центров цивилизации. Чтобы узнать соседей, отправлялись в разные стороны света не только военные экспедиции, но и своеобразные торгово-дипломатические миссии.

Стремясь найти поддержку у других стран против постоянного нашествия кочевников-гуннов, ханьский император отправил из долины Хуанхэ на запад около 135 г. до н. э. своего начальника дворцового караула Чжан Цяня со свитой, наказав ему достигнуть царства Юэчжи (в Туркестане) и установить с ним союзные отношения.

Вот как изложено сообщение о миссии Чжан Цяня в «Исторических записках» ханьского историка Сыма Цяня: «Император… узнал от пленных гуннов, что они разбили войска правителя Юэчжи и сделали из его черепа сосуд для питья. Юэчжи хотели отомстить гуннам, но у них не было союзников. Ханьский император давно думал уничтожить гуннов и, узнав об этом, решил завязать сношения с Юэчжи… Чжан Цянь изъявил свое желание и был отправлен в Юэчжи вместе с покорившимся в свое время гунном Таньи. Они вышли из пределов Шэньси и были захвачены гуннами. Когда их привели к вождю гуннов, тот сказал: „Юэчжи расположено от нас на севере, почему же император Хань посылает туда послов? Что бы сказал император Хань, если бы я захотел отправить послов в Юэ, что расположено к югу от Хань?“ Чжан Цянь со своим спутником прожил у гуннов почти десять лет. Вождь гуннов женил Чжан Цяня на своей соплеменнице, которая родила ему сына. Однако Чжан Цянь не потерял своего посольского бунчука и, воспользовавшись предоставленной ему свободой у гуннов, бежал вместе со своими спутниками в сторону Юэчжи. Через несколько десятков дней пути на запад они прибыли в Давань (царство Коканд в Средней Азии на месте современной Ферганы). Даваньский правитель давно был наслышан о богатствах Хань и желал завязать с ним сношения, но не мог. Увидев Чжан Цяня, он обрадовался и спросил, как можно достигнуть его желания (установить отношения с Хань). Чжан Цянь ответил: „Будучи отправленным с посольством от императора Хань, я был задержан гуннами и теперь бежал от них. Государь, прикажи вожакам проводить меня; и если я сверх ожидания возвращусь в отечество, то дом Хань пошлет тебе несметное количество даров“. Даваньский правитель поверил этому и приказал проводить Чжан Цяня…»

В своем донесении государю о путешествии Чжан Цянь писал: «Давань лежит от гуннов на запад, почти за 10 000 ли (ли — около полукилометра) к западу от столицы (Хань). Даваньцы ведут оседлую жизнь, занимаются земледелием, сеют рис и пшеницу. Есть у них виноградное вино. Много добрых коней — аргамаков. Эти лошади имеют кровавый пот и происходят от дикой породы лошадей. Есть города и дома. В Давани есть до семидесяти больших и малых городов, население исчисляется в несколько сот тысяч. Оружие у даваньцев — луки со стрелами и копья. Искусны в конной стрельбе…» Согласно донесению Чжан Цяня, император получил сведения о том, что Давань, Дася (Бактрия) и Аньси (Персия) — это большие государства, в которых много разных вещей. Там ведут оседлую жизнь и в художественных ремеслах во многом сходны с Хань. Эти страны имеют слабое войско и дорожат ханьскими вещами.

Не правда ли, точные, интересные наблюдения, но наблюдения не жаждущего знаний, а типичного представителя своего времени и своего монарха — восточно-азиатский вариант агентурных донесений Саргону. Особенно сближается с ними фраза о посольстве Чжан Цяня: «В донесении говорилось, что от Шэньду (Индия) на север лежат владения Большой Юэчжи и Канцзюй (владение в районе от современных Ташкента до Хорезма), которые имеют сильное войско и его можно нанимать. Так что если их удастся склонить на свою сторону как подданных, то можно распространить ханьские владения почти на 10 000 ли!»