Век перевода. Выпуск 1 - [42]

Шрифт
Интервал

За строем строй,
И пал, спеша на битву безрассудно,
Здесь, у провисших врат, перед стеной.
Листья, листья, только лишь листья
Падают, кружат, умирают
К неистовой эпохе обратись:
Бойцов непостижимых твердь рождает —
Рать демонов, которым не спастись.
Поля залитые, Стонволл-стена,
Булл-Рана, Шайло, Антьетама дни…
Перед рассветом яростным склонись
И вялый свет заката прокляни.
Пусто — только лишь листья плачут,
Словно старик в вихре бури
Что это — крик? Безумная цикута
Во мрак немой перстом дрожащим тычет, —
Ты мумия, оглохшая навек.
Лишен добычи,
Беззубый волк, в овраге издыхая,
Лишь ветер слушает…
Давно уж кровь их ран,
Дав силу хищной чистоте потопа,
Соль возвратила в древний океан
Забвенья… Что же, дни свои с тоскою
Считая и поникнув головою,
Одеты в траур, с мрачным торжеством —
Что скажем мы об их костях нечистых,
Поросших безымянною травою?
Обломках рук, осколках черепов,
Затерянных среди опавших листьев?
Взвод серых пауков гарцует строем…
Во тьме глухой, среди сплетенья ив,
Совы зловещий крик-призыв,
Зерно невидимое в душу заронив,
Напомнит нам о рыцарстве былом.
Скажем — только лишь листья
Падают, кружат, умирают
Мы скажем — это только лишь листья
Шепчут, страшась многокрылой ночи,
Кружась в полумраке мглистом.
Ночь темная — начало и конец…
Меж альфой и омегой просветленья
Немых доктрин нас ждет холодный плен,
Что взор темнят иль, словно ягуар
В пруду заросшем, с отраженьем бьются.
Что скажем мы, упрятавшие знанье
В свои сердца? Ужель всё унесем
Во гроб? А может, сразу сделать гробом
Свой дом? Разверстым гробом?
Что ж, ступай…
Врата закрыты, и стена гниет:
Премудрый змей на шелковичном ложе
Тишь смерти языком тревожит —
Могильный страж, который всех сочтет!

MARE NOSTRUM

Quem das finem, rex magne, dolorum?

Залив тянулся на пращи бросок,
Укрыт стеной остроконечных скал.
Из скуки дней ушли мы в тот чертог,
Где древний мир своих героев ждал.
Наш парус черный рвался сквозь туман,
Лишь чайки белой искрой озарен,
И ветер, дикой страстью обуян,
Его толкал усердно в глубь времен.
И там, под кровом тайным, где наш челн
Пронзил тростник и шепчущий прибой,
Мы причастились подле мирных волн
Тех самых блюд, что вез Эней с собой.
Когда, устав от бури, поутру
Желанной суше ты падешь на грудь,
Брось якорь и на радостном пиру
Съешь блюдо с чашей — чтобы кончить путь!
Чтоб берег вожделенный стал твоим,
Энеева пророчества залог,
И бог скитальцев снова грозный Рим
Морским бродягам основать помог,
Чтоб дивный век попробовать на вкус,
Что скрыт от глаз, но вечно молодой, —
Когда клинок смиряло пенье муз
И в винном бурдюке был рай земной.
Возляжем с кубком на краю земли,
Где наши предки спят в тиши веков,
Пусть Океан ломает корабли —
Он Средиземным стал для моряков!
Какую землю мы возьмем себе?
Где пустим корни и продолжим род?
Ход полушарий подчинив судьбе,
К себе домой мы начали поход —
Назад — от Геркулесовых столпов
К закату, где благословенный край
Устал нас ждать, готовя стол и кров,
Где сок лозы нам обещает рай!

ПОСЛЕДНИЕ ДНИ АЛИСЫ

Отдавшись лени сумеречных дней,
Громадина, хоть вовсе не толста,
Алиса дремлет, а в листве над ней
Оскал мерцает вечного Кота.
Свет, что блеснул на гибельных вратах,
Так и застыл, и травяной волне,
Живого мира отразившей страх,
Стоять вовек в зеркальной глубине.
Мудра Алиса! Тщась забыть про то,
Что, злобствуя, таит в уме своём,
Учёный нос задрав, глядит в ничто
И думает весь день, но ни о чём,
Растерянна пред бездной роковой —
Не шевельнуться ей без двойника.
На сердце Все-Алисы мировой —
Любви бессильной ярость и тоска,
Любви к себе, к Алисе-близнецу,
Что губы тянет, нежности полна,
Но не прильнуть к любимому лицу:
Здесь Зазеркалье, и она одна —
Одна, бесстрастьем тяжким налита,
В инцесте духа, теореме грёз,
Как пламя бестелесное, пуста,
Безвольна, словно меловой утёс.
Здесь день напрасно жаждет умереть,
А в небесах — лишь только ночь, без дня,
И взор усталый обречён смотреть,
Как стынет прах, живую плоть тесня.
Безликая толпа, рабы теней,
Мы тоже не вернёмся в мир живых —
Нас душит саван цифр и степеней,
Мы функции, мы ворох карт слепых,
Ввысь уносимых… Без грехов — и в рай?
Бог плоти нашей, гнев святой яви!
Дай злыми быть, путь каменистый дай,
Чтоб заслужили дар твоей любви!

Михаил Лукашевич>{25}

БЁРРИС ФОН МЮНХГАУЗЕН (1874–1945)

ЕПИСКОП-СКВЕРНОСЛОВ

«Зовут в Италию. На кой?
Блажна сия причуда!» —
Епископ Крут сказал с тоской
И по столу хватил рукой —
Аж прыгнула посуда.
«Мы в адском пламени сгорим
Из-за поездки в чертов Рим!
Всё проклянешь, покуда
Дотащишься дотуда».
До папы весть дошла, что Крут
Ругается безбожно.
И вот легат уж тут как тут
И просит в Рим на папский суд
Приехать неотложно…
На сотню непотребных слов
Дал отпущение грехов
Прелату добрый духовник —
И думал, что запас велик.
Чуть свет карета седока
Несет по кочкам ходко.
Внутри молчание пока.
В окне трясутся нос, щека
И складки подбородка.
Но мук подагры наконец
Не выдержал святой отец:
«Эй, кучер! Легче ты, баран!
Без ног доставишь в Ватикан!»
Прислужник в замке в нужный час
Не вспомнил про побудку.
«Дерьмо собачье!» В этот раз
Всерьез уменьшился запас —
Прелат струхнул не в шутку!
На въезде в Лемниц был овраг,
И колесо в овраге — крак!
Накладная поломка!
Крут выругался громко…
А вот и Мюнхен! Град хмельной!

Еще от автора Ингеборг Бахман
Вампир

Хотя «Вампир» Д. Байрона совсем не закончен и, по сути, являетя лишь наброском, он представляет интерес не только, как классическое «готическое» призведение, но еще и потому что в нем главным героем становится тип «байронического» героя — загадочного и разачарованного в жизни.


Манфред

Мистическая поэма английского поэта-романтика Джорджа Ноэла Гордона Байрона (1788–1824) о неуспокоившемся после смерти духе, стремящемся получить прощение и вернуть утерянную при жизни любовь.


Корсар

Байрон писал поэму «Корсар» с 18 по 31 декабря 1813 г. Первое издание ее вышло в свет 1 февраля 1814 г.


Мазепа

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Паломничество Чайльд-Гарольда

И вечно буду я войну вестиСловами — а случится, и делами! —С врагами мысли…Мне хочется увидеть поскорейСвободный мир — без черни и царей.В этих строчках — жизненное и творческое кредо великого английского поэта Джорджа Гордона Байрона (1788–1824). Его поэзия вошла в историю мировой литературы, как выдающееся явление эпохи романтизма. Его жизненный путь отмечен участием в движении карбонариев и греческих повстанцев за освобождение Италии и Греции от чужеземного ига.Творчество Байрона, своеобразие его поэтического видения оказали заметное влияние на развитие русской поэзии XIX века.Книга издается к 200-летию поэта.Художник А.


Паломничество Чайльд-Гарольда. Дон-Жуан

В сборник включены поэмы Джорджа Гордона Байрона "Паломничество Чайльд-Гарольда" и "Дон-Жуан". Первые переводы поэмы "Паломничество Чайльд-Гарольда" начали появляться в русских периодических изданиях в 1820–1823 гг. С полным переводом поэмы, выполненным Д. Минаевым, русские читатели познакомились лишь в 1864 году. В настоящем издании поэма дана в переводе В. Левика.Поэма "Дон-Жуан" приобрела известность в России в двадцатые годы XIX века. Среди переводчиков были Н. Маркевич, И. Козлов, Н. Жандр, Д. Мин, В. Любич-Романович, П. Козлов, Г. Шенгели, М. Кузмин, М. Лозинский, В. Левик.


Рекомендуем почитать
На склоне пологой тьмы

Дорогой читатель, это моя пятая книга. Написана она в Болгарии, куда мне пришлось уехать из России в силу разных причин. Две книги — вторую и третью — Вы найдёте в московских библиотеках: это «Холсты» и «Амбивалентность», песни и творческие вечера при желании можно послушать на Ютюбе. Что сказать о себе? Наверное, сделать это лучше моих произведений в ограниченном количеством знаков пространстве довольно сложно. Буду счастлива, если эти стихи и песни придутся кому-то впору.Наталья Тимофеева.



Из фронтовой лирики

В сборник «Из фронтовой лирики» вошли лучшие стихи русских советских поэтов-фронтовиков, отразившие героический подъем советского народа в годы Великой Отечественной войны.


Я продолжаю влюбляться в тебя…

Андрей Дементьев – самый читаемый и любимый поэт многих поколений! Каждая книга автора – событие в поэтической жизни России. На его стихи написаны десятки песен, его цитируют, переводят на другие языки. Секрет его поэзии – в невероятной искренности, теплоте, верности общечеловеческим ценностям.«Я продолжаю влюбляться в тебя…» – новый поэтический сборник, в каждой строчке которого чувствуется биение горячего сердца поэта и человека.


Мы совпали с тобой

«Я знала, что многие нам завидуют, еще бы – столько лет вместе. Но если бы они знали, как мы счастливы, нас, наверное, сожгли бы на площади. Каждый день я слышала: „Алка, я тебя люблю!” Я так привыкла к этим словам, что не могу поверить, что никогда (какое слово бесповоротное!) не услышу их снова. Но они звучат в ночи, заставляют меня просыпаться и не оставляют никакой надежды на сон…», – такими словами супруга поэта Алла Киреева предварила настоящий сборник стихов.


Лирика. Т. 1: Стихотворения, 1824-1873

От редакцииЭто издание является первым полным собранием стихотворений Тютчева академического типа. В то же время оно рассчитано не только на специалистов, но и на широкий круг читателей, что определило некоторые особенности его композиции.Стихотворные тексты разбиты в данном издании на два раздела.Первый раздел (1824-1873) включает всю основную оригинальную лирику Тютчева, т. е. ту часть его наследия, которая является драгоценным достоянием русской и мировой лирики. Сюда же отнесены избранные переводы, могущие по своим художественным достоинствам быть поставленными вровень с подлинниками и в наибольшей степени несущие на себе отпечаток творческой индивидуальности поэта.


Поэты пушкинской поры

В книгу включены программные произведения лучших поэтов XIX века. Издание подготовлено доктором филологических наук, профессором, заслуженным деятелем науки РФ В.И. Коровиным. Книга поможет читателю лучше узнать и полюбить произведения, которым посвящен подробный комментарий и о которых рассказано во вступительной статье.Издание предназначено для школьников, учителей, студентов и преподавателей педагогических вузов.


100 стихотворений о любви

Что такое любовь? Какая она бывает? Бывает ли? Этот сборник стихотворений о любви предлагает свои ответы! Сто самых трогательных произведений, сто жемчужин творчества от великих поэтов всех времен и народов.


Лирика 30-х годов

Во второй том серии «Русская советская лирика» вошли стихи, написанные русскими поэтами в период 1930–1940 гг.Предлагаемая читателю антология — по сути первое издание лирики 30-х годов XX века — несомненно, поможет опровергнуть скептические мнения о поэзии того периода. Включенные в том стихи — лишь небольшая часть творческого наследия поэтов довоенных лет.


Серебряный век русской поэзии

На рубеже XIX и XX веков русская поэзия пережила новый подъем, который впоследствии был назван ее Серебряным веком. За три десятилетия (а столько времени ему отпустила история) появилось так много новых имен, было создано столько значительных произведений, изобретено такое множество поэтических приемов, что их вполне хватило бы на столетие. Это была эпоха творческой свободы и гениальных открытий. Блок, Брюсов, Ахматова, Мандельштам, Хлебников, Волошин, Маяковский, Есенин, Цветаева… Эти и другие поэты Серебряного века стали гордостью русской литературы и в то же время ее болью, потому что судьба большинства из них была трагичной, а произведения долгие годы замалчивались на родине.