Ведогони, или Новые похождения Вани Житного - [112]
— Какой тебе ведогонь!!! Это нас со Стешей осколками задело, али гвоздями! Бомба на нас свою подпись поставила! — и, упомянув о маленьком смертнике, Ваня вернулся к самому началу, к тому, как решил позвать с собой на Кавказ лешака из Теряевского леса…
Когда у соседей началась программа «Время» (в окошки было слыхать), мальчик как раз перешел к подробностям взрыва на Армавирском вокзале, подумав, что, небось, в новостях‑то как раз об этом и сообщается. Бабушкино лицо оставалось непроницаемым. Наконец история подошла к концу — Василиса Гордеевна, которая, слушая, одновременно накручивала на веретено черную нитку, покачала головой, дескать, и это всё?!
Ваня обиженно воскликнул:
— А тебе мало?! Чего ж ты ждала? Еле ведь живы остались…
Бабушка, вздохнув, отвечала, что у него не память, а решето, в которое просыпалось самое важное. Но когда удивленный мальчик попытался выяснить, что же такое важное в решето ускользнуло, Василиса Гордеевна уточнять не стала, дескать, сам должон вспомнить, а не вспомнишь, так что ж я могу поделать… Зато, де, ты задачки хорошо решаешь, вон Нина Борисовна‑то как хвалила тебя!.. Ваня махнул рукой на издевательскую похвалу и стал наседать на бабушку, чтоб она хоть что‑то ему объяснила…
Тогда Василиса Гордеевна сказала мудреное, дескать, я ведь, внучок, и сама толком не знаю, что ж с тобой произошло‑то, только, де, по метке на лбу и догадалась, что ты еще где‑то побывал, а не только на Кавказе… Вернее, не совсем, дескать, ты, а… ведогонь твой…
Ваня припомнил, что уж что‑то слышал от бабушки про ведогоней… А Василиса Гордеевна продолжала:
— Видать, с тобой такое стряслось, что ты оказался на перепутье, когда наречница надвое речёт: может, сгинешь, может, нет!.. Вот в такую минуту ведогоню и удалось вырваться — и тем спасти тебя. И пошел он, сердешный, плутать по темным мирам… А тебя, видать, отбросило назад — подальше от злой минуты… А вот где ведогонь твой блукал — это только ты ведаешь: ведь он воротился и, значит, воспоминанья его где‑то внутри тебя осели… А поскольку и у Степаниды, вруши этой, такая же отметина на лбу, да еще в одно время с тобой полученная, то и выходит, что ведогони ваши вместе бродили — вместе и назад воротились…
Ваня только головой качал: ничего себе! Потом спросил:
— Ты говоришь — воротились, а что ж: могли и не воротиться?!
— А то как же! У–у, воли им ни в коем случае давать нельзя, обычно‑то они только, когда ты спишь, выходят из тебя, али вот еще когда человек занеможет да сознание утратит — тогда тоже ведогонь выскакиват и бродит по своей воле не пойми где… Или вот в такие развилистые минуты: когда — может, да, а может, нет… А уж когда ведогонь волю почует — то уж, конечно, ему неохота на место вертаться и быть в твоей воле… Он уж привык жить наособицу! Кому ж охота в клетку‑то, в яму‑то, в подвал‑то ворочаться!.. Да хоть бы и в башню!..
Ваня, нахмурившись, вспоминал все нестыковки пути и всё больше убеждался, что бабушка права — что‑то тут такое было, вернее, кто‑то там такой был… Мальчик спросил:
— А… какие они из себя — ведогони? Призраки, что ли?
— Каки тебе «призраки»! — рассердилась Василиса Гордеевна и плюнула на нитку, чтоб не мохрилась. — Я ж говорю: вылетат ведогонь из тебя в виде бабочки… Ударится обо что‑нибудь живое — и станет человеком! Ведогонь в точности похож на свого хозяина: голос в голос, волос в волос! Один к одному! И никакой он не призрак: из того же теста слеплен, что и мы с тобой…
Но Ваня покачал головой: не очень‑то ему верилось, что ведогони состоят из плоти и крови.
— Бабаня, а скажи, — ему всё до донышка хотелось выяснить про этих странных существ, — а когда ведогони не возвращаются в человека, то куда ж они тогда деваются?
— Вселяются в кого–ни‑то… Иной раз ведогонь, почуяв, что пришел твой смертный час, — а значит, и его, — загодя выскакиват на волю, чтоб найти друго тело, которо еще долго протянет… Чужого ведогоня выгонит и… шасть туда!
— Как лиса зайца?
— Как лиса зайца. Но тут уж никакой петух не под–могнет. Ведогонь может и в какой‑нибудь людской образ вселиться… Хоть вот в куклу…
— В куклу!!! — воскликнул Ваня. — Это интереесно…
— А еще ведогонь, не пожелав вертаться на законно место, может уйти туда, где на неведомых путях-перепутьях свое сердечушко оставил, где дорогие для него воспоминанья. Я даже думаю, что ведогони умерших людей с того света в наш ворочаются, когда что‑нибудь важное тут забыли — вот тогда ведогонь в людской образ и вскакиват: в картину, в фотокарточку, в журнальну картинку…
— В куклу, — договорил Ваня.
— Во–во… — кивнула бабушка и рассеянно спросила: — А у этой‑то… Стешиной куклы: платье в горох, что ль, было?
Ваня, недоумевая, кивнул.
— А на шляпе маков цвет?..
Ваня опять кивнул.
— Ну ладно, — вздохнула бабушка. — О чем бишь я? Ну да: а есть таки настырные ведогони, которы пытаются тебя выжить из родной твоей жизни! Хотят, значит, занять твое место!
— Как так? — удивился мальчик.
— А вот так: приехал бы ты днем позже — а тут уж другой Ваня живет–поживат, говорит, что он настоящий Ваня и есть, а ты не пришей кобыле хвост!
«Родители» этой книжки — «Витя Малеев в школе и дома», «Алиса в Зазеркалье», а бабушка — сказка о Семилетке. После того как Орине исполнилось семь, время ускорило свой бег, и девочка из Поселка в течение трех дней стала девушкой и женщиной. Впрочем, все это произошло не дома, а в Потусторонье, которое оказалось отражением прожитой ею жизни. Орина вместе с соседским мальчиком должна выполнить трудные задания, чтобы вернуться домой. Только вот не ошиблась ли она в выборе попутчика…
В новой серии приключений Вани Житного герой со своими друзьями — домовым Шишком, лешачком Березаем и летающей девушкой Златыгоркой — отправляются на Балканы в поисках последней самовилы. Их ждут опасные приключения и путешествия во времени, в результате которых они оказываются на войне, расколовшей бывшую Югославию.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Эта книга — современная сказка про найдёныша Ваню Житного, который отправился вместе со своими спутниками — помощниками домовиком и петухом в далёкое опасное путешествие за волшебным мелом. Он попадает в лес, где живут людоеды, знакомится с лешими, водяными, и в конце концов оказывается в Москве в октябре 1993 года…
Елена, пожилая женщина, получившая в наследство домик, находит в печи не до конца сгоревшую таинственную книгу и, воспользовавшись рецептом из нее, становится подростком. Жизнь и приключения старушки в теле девочки, – которой приходится заново налаживать отношения с семьей, а также вновь отправляться в школу, причем на ее пути то и дело возникают чудовища, то ли мифические, то ли вполне реальные, – составляют сюжет этой кавказской феерии.
Действие романа разворачивается в 1970-е годы. Интрига так или иначе затрагивает судьбы обширной галереи действующих лиц, каждого — со своей загадочной и драматической историей, своими терзаниями, заблуждениями, своими пороками и страстями. Начинаясь как стилизованная история предательства и мести, сюжет преодолевает пороги детективных коллизий и постепенно входит в русло вполне земного, даже натуралистического реализма и, проведя читателя сквозь физические и душевные страдания персонажей, когда уже кажется, что все обречены и выхода нет, вдруг совершает новый поворот.
Жизнь – это чудесное ожерелье, а каждая встреча – жемчужина на ней. Мы встречаемся и влюбляемся, мы расстаемся и воссоединяемся, мы разделяем друг с другом радости и горести, наши сердца разбиваются… Красная записная книжка – верная спутница 96-летней Дорис с 1928 года, с тех пор, как отец подарил ей ее на десятилетие. Эта книжка – ее сокровищница, она хранит память обо всех удивительных встречах в ее жизни. Здесь – ее единственное богатство, ее воспоминания. Но нет ли в ней чего-то такого, что может обогатить и других?..
Книга Алекпера Алиева «Артуш и Заур», рассказывающая историю любви между азербайджанцем и армянином и их разлуки из-за карабхского конфликта, была издана тиражом 500 экземпляров. За месяц было продано 150 книг.В интервью Русской службе Би-би-си автор романа отметил, что это рекордный тираж для Азербайджана. «Это смешно, но это хороший тираж для нечитающего Азербайджана. Такого в Азербайджане не было уже двадцать лет», — рассказал Алиев, добавив, что 150 проданных экземпляров — это тоже большой успех.Книга стала предметом бурного обсуждения в Азербайджане.
«Представьте себе, что Вселенную можно разрушить всего одной пулей, если выстрелить в нужное место. «Шаманский космос» — книга маленькая, обольстительная и беспощадная, как злобный карлик в сияющем красном пальтишке. Айлетт пишет прозу, которая соответствует наркотикам класса А и безжалостно сжимает две тысячи лет дуалистического мышления во флюоресцирующий коктейль циничной авантюры. В «Шаманском космосе» все объясняется: зачем мы здесь, для чего это все, и почему нам следует это прикончить как можно скорее.
Уже почти полгода Эльза находится в коме после несчастного случая в горах. Врачи и близкие не понимают, что она осознает, где находится, и слышит все, что говорят вокруг, но не в состоянии дать им знать об этом. Тибо в этой же больнице навещает брата, который сел за руль пьяным и стал виновником смерти двух девочек-подростков. Однажды Тибо по ошибке попадает в палату Эльзы и от ее друзей и родственников узнает подробности того, что с ней произошло. Тибо начинает регулярно навещать Эльзу и рассказывать ей о своей жизни.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.