Ведьмин род - [6]
Все еще рассеянно улыбаясь, она подышала на озябшие руки и, подхватив компьютер, направилась в дом.
Прежде Эгле не замечала, до чего красивы здешние горы. Сейчас, когда развеялся дым от горящих лесов, когда тяжесть с ее души чуть отступила, Эгле все больше казалось, что она попала внутрь книжной иллюстрации, видового альбома: новая открытка за каждым поворотом. Склоны и кроны, игра света и тени, огромные валуны, будто порождения сурового, но не чуждого романтике скульптора. Край незамерзшего озера, прикрытый низко склоненными ветками, и на черной воде — два белых лебедя.
— Март! — Эгле не удержалась. — Смотри!
Он притормозил так близко к краю пропасти, что снаружи зашелестел, осыпаясь, гравий.
— Почему они не улетели на зиму? — В его голосе было больше тревоги, чем восхищения. — Что они едят?!
— Им виднее, — Эгле засмеялась. — Истощенными не выглядят, несчастными — тоже.
Лебеди, как по команде, расправили крылья, позируя. Мартин осторожно тронул машину:
— Когда мне было четырнадцать лет, я увидел в парке девчонку, которая кормила лебедей белым хлебом. Отщипывая кусочки от такой, знаешь, длинной витой булки, нежной внутри, хрустящей снаружи. Она была с виду моя ровесница, на год старше, как потом выяснилось. И я, бескомпромиссный защитник природы, стал на нее орать…
— Ты?!
— Ну, внешне это выглядело пристойно, я даже голоса не повышал… почти. Но я сообщил, что она убивает птиц, что лебеди в лучшем случае ожиреют, не улетят на зиму и вмерзнут в лед, и она придет полюбоваться на прекрасные белые трупы. А в худшем с ними сделается несварение, разбухший хлеб забьет внутренности, птицы сдохнут в корчах прямо сейчас, и она, опять-таки, сможет полюбоваться на прекрасные белые…
— Это что, правда?! — спросила шокированная Эгле. — Насчет хлеба и лебедей?
— В целом да, но я, конечно, сильно преувеличил.
— На месте девочки я бы там и утопилась, в пруду.
— Она была к этому близка, — Мартин вздохнул. — Могла бы просто плюнуть и уйти, или обругать меня, или огрызнуться. Но она даже не пыталась себя защитить. Зарыдала, как в последний раз в жизни, так отчаянно… И я понял, что, наверное, сделал что-то не то и надо исправлять содеянное.
Дорога отвернула от ущелья и протянулась в ложбине между двух гор. Подмерзшее полотно блестело наледью. В багажнике ехала провонявшая бензином камера в полиэтиленовом пакете, в деловой папке хранился чип с видеозаписью прерванной казни. Эгле была благодарна Мартину, который держал удар, как бронированный солдат на поле боя, и не говорил сейчас ни об Ивге, ни о «Новой Инквизиции» в селении Тышка.
— …Два часа после этого я просил прощения и утешал, как мог. Я пригласил ее в кафе…
— Только не говори, что у вас была любовь, — быстро сказала Эгле.
— В четырнадцать лет? — Он улыбнулся. — Нет… Но ты никогда не спрашивала о моих бывших, я думал, ты патологически неревнива…
— Я?! — Эгле растерялась. — Это ты пошутил сейчас?
— Хотя в чем-то ты права, — он задумался, вспоминая. — Я на нее запал. Она была балерина, студентка хореографического училища. В тот день впервые за год купила булку, чтобы съесть единственную крошку, больше ведь нельзя. Остальное решила отдать лебедям. Знаешь, балерина в пятнадцать лет — это нечто… не вполне земное. А она, кроме прочего, еще была…
— Ведьма, — пробормотала Эгле.
— Да, среди балетных — ведьм полно, даже больше, чем среди киношников. Я тогда был щенок, естественно, чуять ее не мог, спросить напрямую не решался… Я ей просто сказал, что моя мама ведьма, и посмотрел на реакцию. Ох, как она ожила… стала легкой, как голодный лебедь. Ее звали Дафна, и у нее было отличное чувство юмора… Мы подъезжаем?
— Нет. — Эгле огляделась. — Это не здесь, там трасса поворачивает подковой… И что у вас было дальше с этой девочкой?
— Я познакомил Дафну с мамой, обе остались очень довольны, потом мы вместе ходили к маме на лекции, по студенческим билетам. Это… не то чтобы любовь, но у меня было чувство, что я делаю нечто очень, очень правильное. Что я изменяю мир для этой девчонки, у меня-то по рождению есть все… и я должен делиться с теми, кому меньше повезло. Дафна светилась, летала, пригласила меня на спектакль, где была занята со своим училищем. Но, что совершенно закономерно, через пару дней она узнала, кто мой отец… и сбежала.
Он говорил легко, без тени обиды или огорчения, но Эгле догадалась, что тогда, в четырнадцать лет, он вовсе не был так бесстрастен.
— Испугалась, — сказала Эгле. — Что… она не состояла на учете?
— Состояла. — Мартин аккуратно вписался в крутой поворот. — И как раз мой отец ее ставил на учет за год до нашей встречи, причем со скандалом, с побегами, со спецприемником… Проблема Дафны оказалась не в том, что она ведьма, а в том, что у нее был отчим-мерзавец. Все это я узнал много лет спустя, разумеется.
— Какой кошмар, — пробормотала Эгле.
— У меня волосы дыбом, как вспомню, — просто сказал Мартин. — Эта сволочь, ее отчим, запугивал ее и стыдил, забивал голову дрянью, чтобы девчонка не сопротивлялась. Ты, мол, ведьма, ты похотливая сучка, если кто-то узнает о нашей связи, тебя все проклянут… Прости, Эгле, меня явно не туда занесло, а начал ведь с лебедей. Извини.
В этом мире сочетаются обыденность и миф. Здесь ведьмы танцуют в балете, а по улицам города бродят нави — злобные и несчастные, преследуемые жестокой спецслужбой «Чугайстер». Когда крах неизбежен, когда неминуема катастрофа, кто поверит в новую любовь, такую невозможную по обывательским меркам?
Она — прекрасная принцесса, но безобразна. Он — свирепый дракон, но человечен. Оба они выламываются из клетки ритуалов, жестоких либо лицемерных, оба проигрывают войну против мира, где искренность смешна, а любовь невозможна…Но проигрывают ли?М. и С. Дяченко считают «Ритуал» самым романтичным своим произведением.
«Ведьмин зов» Марины и Сергея Дяченко – долгожданное и прямое продолжение их знаменитого романа «Ведьмин век», который публикуется в этой книге в новой авторской редакции. Действие романа «Ведьмин зов» происходит через тридцать лет после событий, описанных в первой части дилогии, в современном городе, живущем одновременно по законам индустриального общества и по законам мифа. Ведьмы – могущественные существа, бывшие некогда обычными женщинами. Инквизиция – служба, призванная с ними бороться, в рядах которой состоят как идейные борцы, так и садисты, упивающиеся властью.
Этот мир другой, но он похож на наш. В нем создают ядерное оружие, а высокие технологии развиваются рядом с магией, суевериями и наговорами. Всесильная Инквизиция контролирует ведьм, а нежить возвращается, чтобы увести живых. Ненависть ведет этот мир к апокалипсису, но любовь победит всё – даже законы мироздания. Цикл «Ведьмин век» переведен на английский, немецкий, польский и украинский языки. Он состоит из трех книг: «Ведьмин век» – Премия SFinks, 2004 г. Зарубежный роман года / Зиланткон, 1998 г. Большой Зилант; «Ведьмин зов»; «Ведьмин род». Марина и Сергей Дяченко известны во всем мире.
Прямое продолжение романа «Vita Nostra». Институт специальных технологий города Торпа, где подростков превращают в Слова великой Речи. Друзья, враги, любовь студентки Александры Самохиной с поправкой на взросление — и на осознание того, что мир несовершенен, а Сашка, с ее колоссальными возможностями, может его изменить. Если поймет, как избавиться от страха.
Жизнь Саши Самохиной превращается в кошмар. Ей сделали предложение, от которого невозможно отказаться; окончив школу, Саша против своей воли поступает в странный институт Специальных Технологий, где студенты похожи на чудовищ, а преподаватели — на падших ангелов. Здесь ее учат… Чему? И что случится с ней по окончании учебы?
Горячая точка, а по сути — гражданская война, когда свои стали чужими. И нет конца и края этой кровавой бойне. А тут ещё и появившиеся внезапно дроны-шокеры с лицом Мэрилин Монро, от которых укрылся в подвале главный герой. Кто их прислал? Американцы, русские или это Божья кара?
Старый друг, неудачливый изобретатель и непризнанный гений, приглашает Мойру Кербишли к себе домой, чтобы продемонстрировать, какая нелегкая это штука — самоубийство... Как отмечает Рейнольдс в послесловии к этому рассказу из сборника Zima Blue and Other Stories, под определенным углом зрения его (в отличие от «Ангелов праха») вообще можно прочесть как вполне реалистическое произведение.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книгу вошли два романа:«Хроники Маджипура»Юноша Хиссуне, работающий в Лабиринте, находит способ пробраться в Регистр памяти, хранящий множество историй, накопленных за тысячелетия существования человеческой цивилизации на Маджипуре. Перед его глазами вновь происходят самые разные события из самых разных эпох маджипурской истории.«Время перемен»Действие происходит в отдаленном будущем на планете Борсен, заселенной потомками мигрантов с Земли, которая к тому времени практически погибла в результате экологических бедствий.
«… Были, конечно, и те немногие, кто свято верил в торжество прогресса. Но издательство тщательно скрывало имена разработчиков программы «PCwriter-2008», поэтому всем приходилось довольствоваться только слухами. А уж слухов в профессиональном сообществе всегда хватало. По одной из версий, программу набросали левой ногой два сисадмина из «Кока-Кола Боттлерс Россия». Идея, мол, давно носилась в воздухе, а поймал ее за хвост бывший кракер Роман Седельников, больше известный как Линукс. Помогал ему, якобы, некий Гамовер (настоящее имя не установлено)
Феду считали ведьмой из-за характерного родимого пятна на теле. Ведь именно к Феде пришла нявка, которая когда-то была ее сестрой Люрой, а ожившие мертвецы просто так не приходят. И попробуй докажи, что дело тут не в твоих колдовских чарах… Когда наступает очередной апокалипсис, из глубин океана выходят чудовищные глефы, разрушающие все, до чего смогут дотянуться. И перепуганным насмерть людям нет никакого дела, что эти подводные монстры и симпатичные ласковые дальфины – одно и то же. И уж тем более никому нет дела до происходящего в душе такого странного существа… В сборнике участвуют Сергей Лукьяненко, Генри Лайон Олди, Святослав Логинов, Владимир Васильев и другие писатели, в том числе победители конкурса рассказов по уникальным мирам лучших фантастов Европы Марины и Сергея Дяченко.