Ведьма: Жизнь и времена Западной колдуньи из страны Оз - [5]

Расправив плечи и гордо подняв голову, священник зашагал дальше, не обращая внимания на кислый привкус страха во рту. Небо потемнело от песка и пыли, а свистящий по холмам ветер жалобно стонал, будто заранее оплакивал обреченное на провал начинание.

РОЖДЕНИЕ ВЕДЬМЫ

Уже почти стемнело, когда Фрекс, весь в холодном поту, набрался смелости войти в деревушку. Он тут же затопал, замахал кулаками и закричал хриплым голосом:

— Эй, маловерные! К вашим душам взываю! Внемлите гласу разума! Слушайте, пока можете, ибо грядет искуситель испытать вас крепко!

Слова эти, до смешного архаичные, сработали. Вышли угрюмые рыболовы, таща за собой пустые сети, и земледельцы, чьи сухие поля в этом году почти не принесли урожая. Все шли потупившись, виноватые, как сам грех, следуя за Фрексом к перекосившимся ступеням лодочной мастерской. Появления Часов ожидали с минуты на минуту: слухи были заразны, как чума.

— Вы глупы, как младенцы, что тянутся к раскаленным головешкам! Вы словно детеныши дракона, готовые присосаться к огненным сосцам!

Фрекс и сам слышал, что книжные ругательства звучат неубедительно. Он устал и был далеко не в лучшей форме.

— Брат Фрекспар, — обратился к нему деревенский староста Бри. — Остыл бы ты и дал нам спокойно посмотреть, какой облик примет искуситель.

— Слабы вы еще противостоять искусителю! — вскричал священник.

— Разве не ты наставлял нас в делах праведных? — хитро возразил Бри. — Мы ведь никогда не сталкивались с настоящим соблазном. Может… может, мы хотим испытать себя?

Рыбаки засмеялись, видя, как ловко провел Фрекса староста. Священник сверкнул глазами и набрал полную грудь воздуха, но тут послышалось громыхание колес по дороге. Все притихли и обернулись. Фрекс потерял своих слушателей, не успев даже толком начать.

Фургон с Часами тянула четверка лошадей, а рядом шли гном и его молодые приспешники. На широкой крыше примостился Дракон — воистину величественный зверь! Он сидел подобравшись, будто и впрямь был живой и готовился вот-вот спрыгнуть. Сам фургон был покрыт позолотой и раскрашен в карнавальные цвета. Рыбаки смотрели разинув рты на приближающееся чудо.

Не успел гном объявить о представлении, как Фрекс уже вскочил на ступеньку фургона часть складной сцены.

— Почему, вы думаете, эту штуку зовут Часами? — взревел он. — Я вижу только маленький циферблате нарисованными стрелками. Смотрите сами! Стрелки не движутся, они застыли на без одной минуты двенадцать. А почему? Ведь здесь полно механизмов, это я вам точно говорю. Перед вами вырастут механические поля, взойдет механическая луна, механический вулкан извергнет красное тряпье с зашитыми черными монетами. Так почему же нет настоящих часов? Что скажешь ты, Гвинетта? Или ты, Периппа? Почему нет настоящих часов?

Но ни Гвинетта, ни Периппа не слушали его. Все зачарованно смотрели на фургон.

— А я вам скажу почему! Часы эти показывают не земное время, а духовное. Сколько осталось до осуждения и оправдания. Ибо душа любого из нас находится всего в минуте от Страшного Суда. Да, друзья мои, всего лишь в минуте. Подумайте, если бы вы сейчас умерли, то разве захотели бы навечно гореть в пламени, уготованном идолопоклонникам?

— Что-то шумно у нас сегодня, — отчетливо, под общий смех, проворчал кто-то.

Над Фрексом (он обернулся на звук) открылась дверца, и на сцену, тявкая высоким голоском, выскочил кукольный песик, чья черная кудрявая шерстка напоминала прическу Фрекса. Хохот усилился. В сгустившейся темноте священнику плохо было видно, кто именно смеется и кто кричит ему отойти и не заслонять обзор. Он не собирался уступать, но тут его бесцеремонно спихнули со ступеньки.

Тем временем гном произносил напыщенную приветственную речь.

— Вся наша жизнь — бессмысленная суета. Как черви зарываемся мы в нее, копошимся и уходим в землю после смерти. Почему же не отвлечься от тщеты нашего существования и не прислушаться к гласу пророчества, не посмотреть воочию на чудо? Ведь вся жизнь, сколь бы плачевна и незначительна она ни была, проникнута тайным, глубинным смыслом, который открыт Дракону времени. Он способен видеть прошлое, настоящее и будущее; его знания не ограничены отведенными нам жалкими годами. Смотрите же и слушайте, что он готов поведать!

Заинтригованная толпа подвинулась ближе к Часам. Стало совсем тесно. С неба светила холодная луна, словно глаз злого, мстительного божества.

— Прекратите! Отпустите меня! — вырывался Фрекс. Он и не предполагал, что все выйдет так скверно. Никогда еще прихожане не поднимали на него руки.

Часы тем временем рассказывали о внешне набожном человеке с кудрявой бородой и такими же волнистыми темными волосами, который проповедовал умеренность и щедрость, а сам хранил ларец с золотом и изумрудами в накладной груди у безвольной, изнеженной жены благородных кровей. История кончалась тем, что обманщика проткнули вертелом через неприличное место, зажарили на костре и подали на ужин голодной пастве.

— Клевета! В вас пытаются пробудить самые низменные чувства! — кричал багровый от ярости Фрекс, но теперь, во тьме, кто-то решил заглушить его. Сзади на шею легла чья-то рука. Фрекс дернулся посмотреть, что за наглец позволил себе такую дерзость, но головы нападавших были закрыты капюшонами. От удара коленом в пах Фрекс сложился пополам и упал лицом в грязь. Следующий удар ногой пришелся промеж ягодиц, и священник обгадился. Впрочем, до его позора никому не было дела: толпа хохотала над продолжавшимся представлением. Только какая-то добрая женщина во вдовьем платке (от боли и стыда Фрекс не разобрал, кто именно) помогла ему подняться и вывела его из толпы.