Ведьма Пачкуля и Эликсир желаний - [34]
— Дамы и господа, — возвестил он, — сейчас я продемонстрирую вам чудесные свойства этого уникального пакетика. Он прост в обращении, надежен, а кроме того, не оставляет после себя прилипчивых мелких чаинок. К тому же один и тот же пакетик вы можете использовать снова и снова. Могу я попросить сюда добровольца из зала?
С быстротой молнии на сцену выскочило маленькое мохнатое существо. От возбуждения оно притоптывало на месте и то и дело махало рукой своим сородичам, оставшимся в зале.
— Так, отлично, дружище, постой-ка чуть в сторонке, пока я при помощи магических чар буду кипятить чайник, — сказал Фрэнк, зажмурился, набрал полную грудь воздуха и аж покраснел от натуги. Спустя некоторое время из носика повалил пар, и чайник пронзительно засвистел.
Волшебники радостно захлопали в ладоши и одобрительно закивали. Ведьмы же принялись демонстративно зевать и громко шушукаться.
— Тоже мне удивил, да я так могла, еще когда под стол пешком ходила, — хмыкнула Пачкуля. — Вот скучища-то. Хоть бы мы следующие.
— Нет уж, — отозвалась Шельма, — мы идем последними, все уже решено. Так что придется высидеть Мымрин крем от бородавок, крутящийся насест для летучих мышей от Туту, сумку-невидимку от Макабры-Кадабры, Крысоловкин дорожный набор волшебных палочек, Грымзин словарь магических терминов…
— Хватит с меня! — взмолилась Пачкуля. — Все то же самое, что и в прошлом году!
— И это только ведьмы, — закончила Шельма. — А будут еще волшебники со своим столетним пыльным старьем…
— Ну уж нет, на это я смотреть не собираюсь. И так вся как на иголках. Хочешь, пойду лучше схожу нам за чем-нибудь вкусненьким. Тут вроде буфет недалеко.
— Отличная мысль, — просияла Шельма. — Весьма любезно с твоей стороны!
— Ага. Только я кошелек дома забыла.
Шельма сердито засопела.
— Ладно, так уж и быть, — вздохнула она наконец. — Можешь взять мою сумочку. Только не забудь пересчитать сдачу. И смотри не трать слишком много. Деньги-то мои.
— Идет. Ты что будешь?
— Болотный леденец на палочке.
— А Дадлик?
Хриплое урчание из-под Шельминого кресла означало, что Дадли желал полакомиться рожком мышино-ванильного мороженого.
— А что тебе, Хьюго?
Хомяку было все равно что есть, лишь бы там были орешки.
Глава двадцатая
Стычка в буфете
Красавчик устроился на краю слева. За ним сидели Обормот, Косоглаз, Гнус, Свинтус, Цуцик и Пузан. С отвисшими челюстями и озадаченными лицами они наблюдали за тем, как Фрэнк Ясновидец совершает на сцене свои манипуляции.
Фрэнк уже успел заварить в чашке чай и теперь подробно объяснял мохнатику, что искусство гадания по чайному пакетику заключалось в математически точном подсчете количества морщинок на нем и глубоко научном трактовании местоположения пакетика на дне чашки.
— Чегой-то он там дедает? — поинтересовался Красавчик.
— Кажись, чай заваривает, — отозвался Свинтус.
— Может, это антракт? В антрактах всегда делают чай, — со знанием дела заметил Цуцик.
— He-а, — замотал головой Свинтус. — Никакой это не антракт. Это конкурс тут, чародейства разве нет?
— Конкурс не конкурс, какая разница. Бсе равдо ерунда одна, — буркнул Красавчик.
В конкурсе на лучшее чародейство года гоблины, как вы понимаете, участия не принимали. Они ничегошеньки не смыслили в магии и колдовстве. Все эти замысловатые заклинания и сложные пасы руками были за гранью их понимания. На самом деле и в зал-то они зашли только потому, что на улице шел дождь.
— А теперь он че делает? — подключился к разговору Косоглаз.
Фрэнк Ясновидец бережно протягивал мохнатику дымящуюся чашку и советовал пить аккуратно маленькими глоточками. Мохнатик сосредоточенно слушал и вежливо кивал в знак согласия, но потом внезапно потерял терпение, схватил чашку, выудил своим волосатым пальцем уникальный пророческий чайный пакетик и, к великому ужасу Фрэнка и на потеху публике, слопал его без остатка.
Этого Фрэнк Ясновидец никак предвидеть не мог.
— Ерунда какая-то, — снова пробубнил Красавчик.
— А Пузан опять нюни распустил, — злобно захихикал Цуцик.
Гоблины с нескрываемым интересом разом повернули головы в сторону Пузана. В глазах у того и впрямь стояли слезы, и время от времени крупными каплями стекали вниз по щекам. Вот уже в тысячный раз рука его машинально потянулась к макушке в тщетной надежде нащупать там утраченный помпон.
— Он в трауре, — съязвил Обормот. — По помпону!
Все гоблины как один покатились со смеху. Куда этим скучным прогнившим заклинаниям до старого доброго язвительного злорадства. Вот где потеха так потеха!
— И вовсе нет, — запротестовал Пузан, быстренько опуская руку под скамейку. — Это у меня от холода глаза слезятся. И в горле пересохло. И вообще, надоело мне здесь. Пойду попить куплю. Кому еще принести?
— Мне! Мне! — загалдели гоблины.
— Хочется-перехочется, — гордо ответил Пузан и решительно поднялся со своего места. Скамью, на другом конце которой остался сидеть грузный Красавчик, перевесило, она опрокинулась, и гоблины в беспорядке попадали на пол.
