Малфрида рассмеялась. Подобное ей нравилось, однако потом так решительно замотала головой, что коса ее растрепалась, упала на плечи пышной массой, волнистые пряди будто зашевелились.
Малку же не понравилось предложение варяга, он помрачнел. Свенельд это отметил и будто виноватым себя ощутил. Да и уходить ему уже было пора. На дворе смеркалось, он погостил положенное время, надо было теперь оставить этих двоих. Убедился, как они счастливы, понял, что ничего ему тут больше не обломится, пора было идти заниматься своим делом. Он ведь один из сильнейших воевод Руси, ему иные заботы предстоят.
Когда прощался, Малфрида вызвалась проводить. Малк не стал перечить, да и пришли к нему люди, звали поглядеть хворого.
– Они все больше в потемках приходят, – поясняла Малфрида, неспешно ступая подле посадника между высокими соснами. Когда впереди сверкнула река и они остановились, добавила с легкой грустью: – Вроде как и уважают нас, но побаиваются. Люди всегда такие – боятся всего, что не по их разумению.
Свенельд вдруг повернулся к ней, сжал руки.
– Ну разве уживешься ты тут, Малфрида? Это тебе сейчас все любо, все интересно, все забавляет. Вон горшки и окошки расписываешь, находя себе занятие. А что потом будет? Ты ведь сильная, ты проявить себя захочешь. Твое место не среди простых людей.
Она резко вырвала свои руки:
– А где мое место, Свенельд? Я и с нежитью пыталась жить и среди людей. Теперь вот здесь живу – и с людьми и с духами. Ты вон и не заметил, что нам боровик[113] дорогу перешел, а я его приветила кивком. Я тут со всеми. И кажется мне, что всегда так желала. И радостно мне, что и человек я, и нежить. Не пугает больше.
– Долго ли так протянешь? Женой быть – это одно, а ведьмой – другое. И ты все время будешь на меже, все время будешь мучаться выбором.
Она медленно глубоко вздохнула.
– Жизнь, как река, Свенельд, изменчивая и непредсказуемая. Всегда интересно узнать, что ожидает за поворотом. Пока же я нашла свою заводь. Вот тут и передохну… Я счастлива сейчас. Такой и оставь меня. А я сама разберусь, что и как.
Они помолчали в темноте. Где-то на реке плеснула рыба, воздух был прохладен, но Свенельду казалось, что от Малфриды веет жаром. И подумалось: какую женщину он потерял!..
Но Свенельд был достаточно благороден, чтобы заставить себя порадоваться за нее и за Малка. Сказал, что желает им счастья, обещался помогать. Ведь дочь его как-никак они растить будут.
«Опомнился, – усмехнулась про себя Малфрида. – Пусть теперь идет к своей Ольге. Вот кто ему пара!»
И не было в ее душе ни тени сожаления, когда в последний раз помахала Свенельду рукой.
