Ведьма Дивнозёрья - [52]

Тайка припомнила читанные в детстве сказки и осторожно предположила:

— А как надо? Сначала баньку растопить, гостя накормить, напоить?

Водные процедуры и обед ее вовсе не прельщали. Во-первых, это затянуло бы время до вечера, а то и до завтрашнего утра. Яромир, небось, у Непуть-ручья в два счета управится и будет сидеть у камушка, яд сцеживать. И при встрече непременно выскажет: мол, только за смертью тебя посылать, а не за живой водицей. А во-вторых, Тайка помнила, что все эти баньки и ужины обычно предшествовали попыткам засунуть добра молодца в печь и съесть его. В данном случае красну девицу, но не суть важно.

К счастью, сестрица Правда (или все-таки Кривда?) развеяла ее опасения:

— Ишь чего удумала! Баньку ей подавай! Ну что за народ пошел, а? — Она сверкнула зеленющими глазами и припечатала: — Настырница!

— Я не то имела в виду, — Тайка почувствовала, как у нее вспыхнули не только щеки, но и уши. — Про баньку — это просто к слову вспомнилось. А вообще мне ничего такого не надо. Только водички бы.

— Водички — это можно, — закивала хозяйка ручья. — Коли отгадаешь мои загадки. А коли нет — пеняй на себя. И бутылку свою убери. Водицу — хоть живую, хоть мертвую — набирать надо умеючи. Нацедишь водорослей да ила сплошного — смерть не отступит, павший не подымется.

— А сколько будет загадок? Три?

Солнце медленно клонилось к верхушкам деревьев, и Тайка прикидывала, управятся ли они к закату. А то, глядишь, сестры поменяются местами и все придется начинать заново. Если, конечно, они не обмениваются и памятью тоже.

В ответ раздался звонкий смех:

— А сколько захочу, столько и будет. Ты что, куда-то торопишься?

— Н-нет, — Тайка замотала головой.

Не хотелось выглядеть еще большей «настырницей» (фу, слово-то какое противное!). У хозяйки Путь-ручья и без того уже сложилось превратное впечатление о гостье, не стоило его усугублять.

— Вот и чудно. Тогда слушай.

Она зачитала нараспев, немного пританцовывая:

— Пускай твердят: удачи тонок лед, — но путь осилит дерзкий и упорный; он счастье бесконечное найдет там, где начало радуга берет на синем небе. Знаешь, на котором?

Загадка казалась настолько легкой, что Тайка ответила не сразу, пытаясь разобраться, нет ли тут какого-нибудь подвоха:

— Э-э-э… На седьмом? Ну, есть же такая поговорка: быть на седьмом небе от счастья.

— Ты знала! — Девица надула губы. — Кто тебе подсказал?

— Обижаешь, — Тайка поддела носком кроссовка плоский камешек, и тот плюхнулся в воду. — У меня же не опилки в голове, я и сама догадалась. Мне, кстати, говорили, что вы никогда не повторяетесь. Так что подсказать никто не мог.

— Ладно, верю. Тогда вот тебе задачка посложнее.

Она взмахнула руками так широко, что стала похожа на ветряную мельницу:

— Если у тебя он есть — это, знай, большая честь, можешь молча им гордиться. А захочешь поделиться, рот раскроешь — все, привет: вот он был — и больше нет.

Ох, рано Тайка радовалась. Думала, все загадки будут такими же легкими, как первая, а тут уже придется пошевелить извилинами.

Пока она размышляла, закусив прядку волос (никак не могла избавиться от этой дурной привычки), хозяйка Путь-ручья присела на корточки и принялась строить башенку из камешков. Она и не думала насмехаться или поторапливать Тайку с ответом. Кажется, даже вообще не смотрела в ее сторону и, увлеченная своим делом, мурлыкала под нос песенку. Порой это существо напоминало маленького ребенка, но в его глазах светилась мудрость столетий, и от этого Тайке было не по себе.

Она попыталась сосредоточиться на загадке. Пока молчишь, у тебя это есть. А заговоришь, и сразу не станет. Тишина? Но тогда при чем тут честь? Нет, не то.

Время шло. Небеса уже окрасились розовыми красками, предвещая, что завтра будет ветреный день, а подсвеченные солнцем облака принимали самые причудливые формы. Одно из них напоминало симаргла. Не такого здоровенного, как Вьюжка, а скорее щенка с толстыми лапами. Таким был Аленкин Снежок, когда они нашли его в корзинке в заброшенном доме. Сейчас малыш уже подрос, но летать пока не научился. Аленке приходилось скрывать своего крылатого друга даже от мамы, из людей только Тайка знала ее секрет.

Она хлопнула себя по лбу: вот же оно! Есть, пока молчишь, но исчезает, если расскажешь!

Правда-или-Кривда подняла голову от своей покосившейся башенки из гальки:

— Никак придумала что-то? — Она улыбнулась одними уголками губ. — Вовремя ты. Солнце скоро сядет.

— Отгадка — секрет! — выпалила Тайка, в душе надеясь, что вопросы на этом закончатся — ведь она уже дважды угадала.

Хозяйка, вскочив, захлопала в ладоши:

— Ну наконец-то! А теперь пришло время для настоящего испытания. Ух, как давно его не было. Мы с сестрой с нетерпением ждали этого дня. Скажи, ты готова?

Нет, Тайка не была готова. А кто вообще был бы? Но отступать было некуда — и, конечно, она кивнула.

Глава девятнадцатая. Живая вода или мертвая?

— Глянь-ка сюда, — хозяйка Путь-ручья протянула руки ладонями вверх.

Над ними вспыхнули язычки пламени — как будто в старой керосиновой лампе до упора выкрутили фитиль. Налетевший ветер еще сильнее раздул огни, но девица даже не поморщилась, словно вовсе не чувствовала жара.