Ведьма - [19]

— Ты это серьёзно? — удивился Николай. Сам животных не держал, но много раз слышал, что кошки не очень любят путешествия.

— Нет, конечно. Она не любит поездок. Всё, пора завтракать. Роза, идём, и тебя угощу!

— …Прогуляемся в магазин? — предложила Саша, когда, полчаса спустя после завтрака, они оба почувствовали — их тянет друг к другу всё сильнее. Или перестать сопротивляться, или отвлечься. — Нас должны видеть, и нам нужны продукты.

И они прогулялись. И поиграли по дороге в снежки — Николаю, может, и не очень удавалось изображать беззаботность и простое счастливое веселье, а вот Саше точно удалось. Потом, говоря о всякой чепухе, они проследовали в ближайший супермаркет, а потом — домой.

Ну а потом случилось неизбежное. Приятное, мучительно сладкое неизбежное.

* * *

Николай сидел на диване — Саша сидела на его коленях, уткнувшись лицом в его плечо. И что-то тихонько напевала. Слова были непонятными, но на слух — словно колыбельная.

Оба уже одетые. И коса у неё уже заплетена. И снова Николай не смог понять, когда она успела — не видел процесса. Да и шут с ним со всем! Они бережно прижимал Сашу к себе и гладил её по голове. Наслаждался спокойным, безмятежным счастьем.

Но теперь он вспоминал. Прошло почти три часа с момента, когда они вернулись с улицы, смеющиеся, разгорячённые, и он бросился в безбрежную пучину её глаз — и вернулся к реальности уже много позже. Теперь вспомнилось всё — в подробностях, которые проносились мимо органов чувств прежде. Словно там, на лестничной площадке, когда Николай неожиданно увидел мельчайшие детали, почуял и осознал, заметил то, что раньше просто ускользало.

И вспоминалась та, первая ночь. И тоже во всех подробностях. И тогда, и сейчас он снова видел дикую кошку с горящими зелёными глазами, пышной чёрной гривой — стихия пожирала его, а затем он вновь возникал, обновлённый и прежний, хотя теперь ничто уже не могло быть прежним…

— Ты всё ещё изводишь себя, — прошептала Саша, и уселась ровно, держа Николая за плечи и глядя ему в глаза. — Спрашивай. Если смогу, отвечу.

Николай, бережно придерживая её за талию, другой рукой залез в карман и достал квадратик с индивидуальными средствами защиты. Показал ей. Саша улыбнулась, взяла квадратик двумя пальцами и бросила за спину. Так же, как бросила предыдущий — за несколько секунд до того, как способность здраво соображать покинула их обоих.

— Почему? — спросил Николай.

— Так полезнее для нас обоих. — Она смотрела ему в глаза, не улыбаясь. Серьёзно.

— То есть каждый раз лотерея?

— Никакой лотереи. — Она придвинулась и прикоснулась губами к его лбу. — Дети должны быть желанными. Их нужно любить, даже когда они — всего лишь мечта. — Она улыбнулась. — Только так. Всё остальное неправильно. Я знаю, я сама желанная. Все в нашей семье.

— Большая семья?

— У меня две сестры и брат, — пояснила Саша. — Я младшая. Может, поэтому мама так заботится обо мне. Слишком заботится, словно я ещё неразумная.

Николаю стало не по себе. Как такое возможно? Как они предохраняются — усилием воли? Оберегами, талисманами и прочей магией? Или как в том анекдоте про томатный сок?

— Я всё равно не пойму, — помотал головой Николай. — Как?

Саша вздохнула и погладила его по голове.

— Мне сложно объяснить. Мама нас обучила, меня и обеих сестёр. Я чувствую, когда это возможно. И немного умею управлять.

Николай скептически усмехнулся.

— У моей мамы два высших образования, — продолжила Саша и ещё раз погладила его по голове. — Первое из них — медицинское. Она кандидат наук, читает лекции в пяти университетах, два из них за границей. — Спокойно так сказала, явно не с целью похвастаться.

— Ничего себе! — вполне искренне восхитился Николай.

— Она сама умеет чувствовать подобное, умеет управлять, и нас троих научила. Только желанные дети. Если я не захочу, их не будет. Если только я не сомневаюсь, хоть капельку… — Саша потянулась ему за спину и добыла из кармана джинсов ещё один запечатанный пластиковый квадрат, — …то это не нужно. А если нужно, я первая скажу. — Снова движение пальцев, и третий квадратик полетел туда же. — Или сама приму меры, заранее.

Роза, которая всё это время стояла в дверях, внимательно глядя на людей, бросилась, отбила лапой квадратик, и принялась прыгать и кружиться по комнате, высоко подбрасывая “добычу”, припадая к полу и вновь нападая на неё. Саша оглянулась и рассмеялась, глядя на это представление.

— Сейчас ведь прокусит, — предупредил Николай и Саша вновь встретилась с ним взглядом. — А если нужно, а его прокусили?

— Тогда останется особое, ограниченное меню. — Саша была самой серьёзностью, хотя в глазах её искрился смех. — И чтобы никаких обид!

— Что ещё за меню? — удивился Николай. Саша рассмеялась, запрокинув голову, и вновь выпрямилась: — Что, показать?

Николай и опомниться не успел, как его сильным толчком опрокинули на спину и он успел ещё увидеть, как Саша склоняется над ним, улыбаясь, и глаза её загораются пронзительной зеленью…

Когда Николай очнулся, они вновь сидели на диване. Одетые. Саша — рядом с ним, держит за руку, прижавшись щекой к плечу. Николай машинально поднёс левое запястье к глазам — ого, ещё час прошёл! Он лишь смутно осознавал, что только что случилось. Помнил только жар губ и пальцев, своих и её…