— Верно, — согласилась Саша. — Теперь мы студенты. Учёба будет трудной, — предупредила она. — Зато дети будут всегда под присмотром и в хорошей компании. Не торопись! — потянула она его за рукав. — Они там справятся. Посиди ещё немного со мной!
— Может, хоть ты скажешь? — поинтересовался Николай, усевшись рядом с Сашей на диван. — Что же это было за пугало такое с четырьмя руками? Что за частота, что за гармоника? Так ведь ничего и не объяснили!
— Инопланетянин, — ответила Саша. — Самый настоящий. Это они оставили на Земле протеев, когда никаких приматов и в планах не было. Нам с тобой теперь нельзя попадать в Лимб вместе — пока не разберутся, что же означали все те знаки на зеркале. Это всё, что я знаю, извини! — Саша вновь поцеловала его.
— Если честно, я не очень огорчусь, что в Лимб теперь нельзя, — усмехнулся Николай. — Ну что, Болтуну через полчаса выходить в эфир. Иначе подписчики нам не простят!
* * *
Через пятнадцать минут родители Николая, вместе с Марией Ильиничной, покинули гостеприимный дом. Но обещали завтра же вернуться.
— Болтуну будет сложно, — вздохнула Саша. — Что-нибудь придумаем. Но вот как он будет вести свой канал из Пяти Озёр — ума не приложу.
— Что-нибудь придумаем, — пообещал Николай. И тотчас из детской раздались звуки. Не плач — что-то другое.
— Идём, — позвала Саша. — Похоже, им хочется поговорить. Идём, идём, привыкай! Им нужно слышать и видеть отца!
…Николай стоял, глядя, как Саша разговаривает с детьми — близнецы радостно улыбались, размахивая руками и ногами. Четыре кошки и три вигрида сидели поодаль и тоже наблюдали — и вид у белок был самый восторженный.
Трудно будет объяснить детям, почему не стоит всем и каждому рассказывать о говорящих белках, подумалось Николаю. И пусть это будет самой большой трудностью в их жизни.
