Веда. Постижение Руси. Начало XXI века - [18]

Даже по одному факту принятия на Руси христианства можно судить о том, на чём сломался народ, где было его слабое место. На что именно он хотел опереться в этой вере. Чего он искал. Может быть, не от духа это было. А на­шёптано демонами материальных программ. Теми самыми вирусами, чтобы вывести народ из равновесия своего соб­ственного духовного существования. Эта веха истории уже ставит огромные духовные задачи перед демиургом народа и его соборной душой. Что это? Испытание, слабость или дополнительная веха развития? В любом случае ошибки на­ших предков исправлять нам. Нам искать ответы в прошлом и задавать вопросы в будущее. С нас ведь тоже спросят. А что, скажут, вы делали в своё время, ведь у вас ещё было время разобраться.

Что мы знаем о богах прошлого? Чем они являлись для народа? И, если развить эту идею сейчас, уже на существу­ющем материале, уже при нынешней массе души народа, что они могут дать нам сейчас/ И уж такая ли это абстракция, как кажется на первый взгляд. Если учёные сейчас уже и на микро- и на макро-уровне изучают те же силы, выводят те же законы, что и тысячи лет назад наши предки, то в чём разница. Может быть, разница и в малом, в том, что раньше народ натурой своей души, духа и тела постигал эти законы и настраивал на них весь свой состав, и для него «познать» было неотделимо от «следовать», то сейчас, скорее всего, это большая абстракция. Вся наука — это большая абстрак­ция. Она превратилась в магию, которая встала непроницае­мой стеной между живыми силами и живым человеком. И теперь люди сами пытаются искусственно создавать те же силы, чтобы ими пользоваться как «истинные создатели», но, вот только, кто пишет сценарий этой трагедии. Если ра­нее народ этим жил и радовался каждому движению солнца «на скок воробья», то кто сейчас воистину получает радость от расщеплённого атома? Тепло стало в домах, а свет горит круглые сутки, но, я думаю, и раньше народ мог заботиться о тепле своего дома, а света ему хватало для своих дел и того, что есть. Я думаю, всё это не суть важно. Пусть атом рас­щеплён, раз уж так. И пусть свет в подъезде горит круглые сутки. Но в целом, по большому счёту, совершает ли народ свой подвиг? Люди стали больше делать телодвижений в единицу времени, а как насчёт качества этих телодвижений?

Путь изначально установлен теми силами, на которые опирался народ на заре своего существования. Он сам из­брал эти силы, как близкие по духу. И он свято следовал за этими силами. Путь не был выражен в земных мерках. Путь, что дают боги, это развитие идеи в свете непрерывного су­ществования. Это движущая сила, творческая способность человека — народа воплотить красиво это в стезю своей жизни. Проявив это здесь на земле, народ переходит в иное качество существования, ибо он познал «То» на материале здешнего существования. Он опробовал идею, и идея стала верным источником его сил и непрерывного самоосознания.

Я не против христианства. По русскому православию, в сравнении с другими христианскими конфессиями, мож­но с уверенностью рассуждать о яркой индивидуальности народа, сознавая, что даже при таком идеологическом дав­лении как религиозный институт, народ ярко проявил свои особенности, способности и творческий потенциал, взяв груз такой идеи. Я просто думаю, что, возможно, народ уже отработал эту идею, подарив идее христианства выдаю­щихся святых и подвижников, отшлифовав свою грань на прекрасном драгоценном камне христианства и, возможно, даже одну из лучших граней наравне с европейскими като­ликами. Истории наших святых не менее богаты, и поуче­ния их имеют свой изысканный аромат. И этот аромат до сих пор, например, из нашей сибирской глубинки доносится до утонченных ценителей духовности запада. Я думаю, что можно даже говорить отдельно о русской православной со­борной душе. И это не пустые слова. Но идея отработана и все факты налицо. Даже если просто взять статистику канонизированных святых на линейке времени[6]. Эта культура оставила своё наследие. У этой культуры была своя заме­чательная история, своя архитектура, литература, музыка. Всё это, правда, выдает отпрыска византийской культуры, но зато какого! И можно даже гордиться, что этот отпрыск родился на материале нашего народа.

Но идея не наша, она не была рождена нами, мы вы­носили чужую идею, мы отработали чужую «карму», как сказали бы индусы. Цвет волос у этого отпрыска бело- золотистый и глаза голубые, но не наших богов это зачатие. Наши боги ещё ждут рождение своего дитя. Наши боги сея­ли семя. Смутным предчувствием бродит оно в избранных душах. Избранных самими собою. Ибо не смеют они пере­черкнуть светлой памяти в угоду обещанных райских кущ. Своё дороже. Пусть смутное, непонятное, но родное. На самом деле понятное оно, чистое и ясное. Просто отрекались от него, долгие времена топтались по нему в страхе и беспа­мятстве, оттого и стали совсем незрячими, да непомнящими. А теперь, чтобы вспомнить — горы свернуть надобно.

Вернуться назад не значит пойти вспять. По следам своим пройти надобно не ради светлой памяти, а чтобы по­нять, где какие силы народ двигали, чтобы распознать и выверить точно своё. Чтобы пройти этот опыт испытания путями чужими до конца, чтобы вопрос сей закрыт был. Не другим культурам впредь служить чтобы, а на службу своей культуре знание земное использовать, что в трудах други­ми культурами рождено было. Да и то, думаю, сверить до­статочно, самодостаточен народ, изучаю наследие — диву даюсь, как богат был источник внутренний, как легко народ осваивал и любое другое знание, притом своего не теряя.