Вечный слушатель - [9]

Шрифт
Интервал

Забыть былую боль придет пора!
Мы оживем в цветах трепетнолистных,
Как коноплянки, запоем с утра,
Как две змеи в кирасах живописных,
Мелькнем среди могил, — иль словно два
Свирепых тигра проскользим до логовища льва,
И вступим в битву! Сердце бьется чаще,
Едва представлю то, как оживу
В цветке расцветшем, в ласточке летящей,
Вручу себя природы торжеству,
Когда же осень на листву нагрянет —
Первовладычица Душа последней жертвой станет.
Не забывай! Мы чувства распахнем
Друг другу, — ни кентавры, ни сильваны,
Ни эльфы, что в лесу таятся днем,
А в ночь — танцуют посреди поляны,
В Природу не проникнут глубже нас;
Дарован нам тончайший слух и дан зорчайший глаз,
Мы видим сны подснежников, и даже
Вольны услышать маргариток рост,
Как бор трепещет серебристой пряжей,
Как, дрогнув сердцем, вспархивает дрозд,
Как созревает клевер медоносный,
Как беркут легким взмахом крыл пронизывает сосны.
Любви не знавший — не поймет пчелу,
Что льнет к нарциссу, лепестки колебля
И углубляясь в золотую мглу;
Не тронет розу на вершине стебля.
Сверкает зелень юного листа
Чтоб мог поэт приблизить к ней влюбленные уста.
Ужель слабеет светоч небосвода
Иль для земли уменьшилась хвала
Из-за того, что это нас Природа
Преемниками жизни избрала?
У новых солнц — да будет путь высокий,
Вновь аромат придет в цветы, и в травы хлынут соки!
А мы, влюбленных двое, никогда
Пресытиться не сможем общей чашей,
Покуда блещут небо и вода,
Мы будем отдаваться страсти нашей,
Через эоны долгие спеша
Туда, где примет нас в себя Всемирная Душа!
В круговращенье Сфер мы только ноты,
В каденции созвездий и планет,
Но Сердце Мира трепетом заботы
Позволит позабыть о беге лет:
Нет, наша жизнь в небытие не канет,
Вселенная обнимет нас — и нам бессмертьем станет.

Редьярд Киплинг

(1865–1936)

Для восхищенья

Индийский океан; покой;
Так мягок, так прозрачен свет;
Ни гребня на волне морской,
Лишь за кормою пенный след.
Взялись матросы за картеж;
Индийский лоцман нас ведет,
Величествен и смуглокож,
Поет в закат «Гляжу вперед».
Для восхищенья, для труда,
Для взора — мир необозрим,
Мне в нем судьбой была беда,
Но силы нет расстаться с ним.
Тут — смех метателей колец
И радостная болтовня;
Вот офицеры дам ведут
Увидеть окончанье дня.
Вся даль пережитых годов
Лежит на глади голубой.
Кругом толпа, но мнится мне,
Что я — наедине с собой.
О, как я много лет провел
В казарме, в лагере, в бою;
Порой не верю ничему,
Пролистывая жизнь мою.
Весь облик странных этих дней
В моем рассудке — как живой.
Я многого недосмотрел,
Но прочь плыву и сыт с лихвой.
Я столько книг перечитал
В казарме, средь полночной мглы;
Оценивая жребий свой,
Себя записывал в ослы.
За это знанье — босиком
Я в карцер шел, да и в тюрьму,
И восхищен был — мир велик,
В нем удивляешься всему.
Вот — созерцаю облака,
А вот — горбатые гряды:
Там, как казарменная печь,
Восходит Аден из воды.
Я помню эти берега,
Как будто здесь оставил след:
Я, отслуживший срок солдат,
Я, повзрослевший на шесть лет.
Моей девчонки помню плач,
Прощальный матушкин платок;
Я ни письма не получил
И ныне подвожу итог:
Все, что узнал, все, что нашел,
Все в душу запер я свою.
Я чувств не обращу в слова,
Но песнь вечернюю пою:
Для восхищенья, для труда,
Для взора — мир необозрим, —
Мне в нем судьбой была беда,
Но силы нет расстаться с ним.

Английский флаг

Над галереей, объятой пламенем, трепетал на флагштоке Юнион Джек, но когда в конце концов он обрушился, воздух взорвался криками толпы: казалось, происшедшее несет в себе некий символ.

Дэйли Пейперс
Морские ветра, скажите: поставится ли в вину
Презрение к Англии — тем, кто видел ее одну?
Раздражение обывателей, уличных бедолаг,
Вытьем и нытьем встречающих гордый Английский Флаг?
Может, у буров разжиться тряпицей, в конце концов,
Одолжить у ирландских лжецов, у английских ли подлецов?
Может, Бог с ним, с Английским Флагом, плевать, что есть он,
что нет?
Что такое Английский Флаг? Ветры мира, дайте ответ!
И Северный молвил: «У Бергена знает меня любой,
От острова Диско в Гренландии мною гоним китобой,
В сияньи полярной ночи, веленьем Божьей руки,
Мне — что лайнер загнать в торосы, что на Доггер — косяк трески.
Оковал я врата железом, ни огня не жалел, ни льдов:
Одолеть меня пожелали скорлупки ваших судов!
Я отнял солнце у них, превратился в смертельный шквал,
Я убил их, но флага сорвать не смог, сколько ни бушевал.
В ночь полярную белый медведь смотреть на него привык,
Узнавать его научился мускусный овцебык.
Что такое Английский Флаг? Меж айсбергами пройди,
Отыщи дорогу в потемках: Юнион Джек — впереди!»
Вымолвил Южный Ветер: «С Ямайки, с дальних Антил
Мимо тысячи островов я волнами прошелестил,
Где морским желудям и ежам, пеной буруны прикрыв,
Легенды древних лагун шепчет коралловый риф.
На самых малых атоллах я много раз побывал,
Развлекался кронами пальм, а потом устраивал шквал,
Но столь позабытого всеми островка я найти не смог,
Над которым Английским Флагом не венчался бы флагшток.
Возле мыса Горн с бушприта я звал его по-удальски,
Я гнал его к мысу Лизард — изодранным в клочки.
Я дарил его погибающим на дорогах морской судьбы,
Я швырял им в работорговцев, чтоб вольными стали рабы.
Он известен моим акулам, альбатросы знают его,
Страны под Южным Крестом признали его старшинство,

Еще от автора Ингеборг Бахман
Коммунисты

Роман Луи Арагона «Коммунисты» завершает авторский цикл «Реальный мир». Мы встречаем в «Коммунистах» уже знакомых нам героев Арагона: банкир Виснер из «Базельских колоколов», Арман Барбентан из «Богатых кварталов», Жан-Блез Маркадье из «Пассажиров империала», Орельен из одноименного романа. В «Коммунистах» изображен один из наиболее трагических периодов французской истории (1939–1940). На первом плане Арман Барбентан и его друзья коммунисты, люди, не теряющие присутствия духа ни при каких жизненных потрясениях, не только обличающие старый мир, но и преобразующие его. Роман «Коммунисты» — это роман социалистического реализма, политический роман большого диапазона.


Малина

Австрийская писательница Ингеборг Бахман прожила недолгую жизнь, но ее замечательные произведения — стихи и проза, — переведенные на многие языки, поставили ее в ряд выдающихся писателей XX века. Роман «Малина», написанный от первого лица, это взволнованный рассказ о незаурядной женщине, оказавшейся в неразрешимом конфликте со своим временем, со своим возлюбленным и сама с собой. Один критик сказал об этом произведении, что в нем отразились все бедствия и катастрофы XX века.


Страстная неделя

В романе всего одна мартовская неделя 1815 года, но по существу в нем полтора столетия; читателю рассказано о последующих судьбах всех исторических персонажей — Фредерика Дежоржа, участника восстания 1830 года, генерала Фавье, сражавшегося за освобождение Греции вместе с лордом Байроном, маршала Бертье, трагически метавшегося между враждующими лагерями до последнего своего часа — часа самоубийства.Сквозь «Страстную неделю» просвечивают и эпизоды истории XX века — финал первой мировой войны и знакомство юного Арагона с шахтерами Саарбрюкена, забастовки шоферов такси эпохи Народного фронта, горестное отступление французских армий перед лавиной фашистского вермахта.Эта книга не является историческим романом.


Стихотворения и поэмы

Более полувека продолжался творческий путь одного из основоположников советской поэзии Павла Григорьевича Антокольского (1896–1978). Велико и разнообразно поэтическое наследие Антокольского, заслуженно снискавшего репутацию мастера поэтического слова, тонкого поэта-лирика. Заметными вехами в развитии советской поэзии стали его поэмы «Франсуа Вийон», «Сын», книги лирики «Высокое напряжение», «Четвертое измерение», «Ночной смотр», «Конец века». Антокольский был также выдающимся переводчиком французской поэзии и поэзии народов Советского Союза.


Молодые люди

В книгу вошли рассказы разных лет выдающегося французского писателя Луи Арагона (1897–1982).


Римские свидания

В книгу вошли рассказы разных лет выдающегося французского писателя Луи Арагона (1897–1982).


Рекомендуем почитать
О Торстейне Морозе

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Крымское ханство

Тунманн (Johann Erich Tunmann, 1746–1778) — шведский историк. В 1769 г. за "De origine Billungorum" получил степень магистра в Грейфсвальде. Затем состоял профессором красноречия и философии в Галльском унив. Напечатал на немецком яз.: "Unters uchungen u" ber d. aelt. Gesch. d. nordisch. Volker" (Б., 1772), "Die letzten Jahre Antiochus Hierax" (1775), "Die Entdeckung Americas von den Normannen" (1776). Кроме того, Т. принадлежат два труда: о крымских государствах (в Бюшинговой географии) и о народах Вост. Европы: болгарах, хазарах, венграх, валахах, албанцах и др.Текст воспроизведен по изданию: Тунманн.


История брата Раша

Книга, полная приятного веселия и наслаждения для юношества. Напечатана в Лондоне Эдвардом Алди, в доме неподалеку от церкви Христа.


Камбрийские анналы (Анналы Уэльса)

Создание «Камбрийских анналов», или «Анналов Уэльса», датируется 970 г. Хроника охватывает период 447-954 гг. Считается, что именно 447 г. (в оригинале – 1 г.) – начало анналов. Между тем, по мнению некоторых исследователей, в работе есть вставки, сделанные в более поздние времена – какие-то детали, имена и проч. Несмотря на название, в хронике отмечаются не только события в самом Уэльсе, но также – в Ирландии, Корнуэлле, Англии, сообщается о набегах язычников – викингов. Следует отметить, что практически все упомянутые в работе персонажи – реально существовавшие люди.



Фламенка

«Фламенка» – старопровансальский роман XIII века.Владетельный сеньор Арчимбаут Бурбонский через послов делает предложение дочери графа Ги Немурского, юной и прелестной Фламенке. Граф согласен, и на Троицу в Немуре играется пышная свадьба. Супруг чрезмерно увлечен Фламенкой, однако королеве удается отравить сердце Арчимбаута. От ревности Арчимбаут почти сходит с ума и запирает Фламенку вместе с двумя ее служанками в тесной башне замка. Никому не доверяя, он сам становится грозным стражем жены. Прекрасный и юный (хотя и успевший уже приобрести главнейшие достоинства рыцаря и ученого клирика) граф Гильем Неверский, услышав печальную историю Фламенки и заочно влюбившись в нее, отправляется в Бурбон, чтобы помочь ей…


Лирика 30-х годов

Во второй том серии «Русская советская лирика» вошли стихи, написанные русскими поэтами в период 1930–1940 гг.Предлагаемая читателю антология — по сути первое издание лирики 30-х годов XX века — несомненно, поможет опровергнуть скептические мнения о поэзии того периода. Включенные в том стихи — лишь небольшая часть творческого наследия поэтов довоенных лет.


Серебряный век русской поэзии

На рубеже XIX и XX веков русская поэзия пережила новый подъем, который впоследствии был назван ее Серебряным веком. За три десятилетия (а столько времени ему отпустила история) появилось так много новых имен, было создано столько значительных произведений, изобретено такое множество поэтических приемов, что их вполне хватило бы на столетие. Это была эпоха творческой свободы и гениальных открытий. Блок, Брюсов, Ахматова, Мандельштам, Хлебников, Волошин, Маяковский, Есенин, Цветаева… Эти и другие поэты Серебряного века стали гордостью русской литературы и в то же время ее болью, потому что судьба большинства из них была трагичной, а произведения долгие годы замалчивались на родине.


Стихи поэтов Республики Корея

В предлагаемой подборке стихов современных поэтов Кореи в переводе Станислава Ли вы насладитесь удивительным феноменом вселенной, когда внутренний космос человека сливается с космосом внешним в пределах короткого стихотворения.


Орден куртуазных маньеристов

Орден куртуазных маньеристов создан в конце 1988 года Великим Магистром Вадимом Степанцевым, Великим Приором Андреем Добрыниным, Командором Дмитрием Быковым (вышел из Ордена в 1992 году), Архикардиналом Виктором Пеленягрэ (исключён в 2001 году по обвинению в плагиате), Великим Канцлером Александром Севастьяновым. Позднее в состав Ордена вошли Александр Скиба, Александр Тенишев, Александр Вулых. Согласно манифесту Ордена, «куртуазный маньеризм ставит своей целью выразить торжествующий гедонизм в изощрённейших образцах словесности» с тем, чтобы искусство поэзии было «возведено до высот восхитительной светской болтовни, каковой она была в салонах времён царствования Людовика-Солнце и позже, вплоть до печально знаменитой эпохи «вдовы» Робеспьера».