Вечные деревья исчезающего сада-2 (сборник) - [13]

Шрифт
Интервал

Свой дом заперев на засов —
И время проносит тебя по теченью
Мгновений – минут и часов —
* * *
Не странно ль – что японец древний этот
Походит на отца перед концом —
Не странно – Если мир нам был отцом —
Сбывается – Мишень летит к стреле —
Японец прикасается к пространству —
И зацветает вишня на земле —

Ветреная Верность. <Монообраз>

Международная собака —
Ночная пачка сигарет —
Ты мне верна – но жрёшь – однако —
Мой никотиновый скелет —
Утрата верности – старенье —
Уверенности – просто смерть —
Но женской прелести строенье
Взорвать – разрушить – не успеть —
Когда страдает верный друг
За то – что мучим ты любовью
К другой – великолепный круг
Пилы – звенящей к изголовью —
Иль станешь ты самим собой —
Каким родился – или будешь
Волторной – флейтой и трубой —
Любовники – устали вы —
В такую рань не плачут дети —
Но вечною бывает длань —
Татарин – продавец травы —
Считает деньги – словно дань
Считал в минувшие столетья —
Убитыми заполнив рвы —
Вот женщина – А не возьмёшь —
Она надеждой перевита —
Звонит к любимому. И что ж —
Знакомый голос знаменитой
Актрисы модной – это ложь —
А кровь пульсирует – но всё ж —
– Не может быть – что я забыта —
Кто посмотрел глазами звёзд
На инфузорию любимой —
Тот лишь поднялся в полный рост
И понял – пуст он – но не прост —
Свободен дух неколебимый —
Как вскрики женщин на воде —
Весна фальшива – лжива осень —
Известно нам – смеяться где —
И плакать где – и где отбросить —
И я предчувствовал тебя —
Твою восторженность и смелость —
Твоё предательство и серость
На фоне красок бытия —
И было странно мне тогда
Всё знать заранее – и мучась —
Я призывал надменный случай —
Лучами был он иногда —
И – словно близнецы – на пляж —
Чтобы красивее казаться —
Шли и любовь и камуфляж —
Друг друга не боясь касаться —
Кошачьи лапы дай – судьба —
Тому – кто прыгает с балкона —
Кто хочет выйти непреклонно
Из итальянского окна
Полупрозрачного флакона —
Лишь тот завидует весне
И понимает птичье пенье —
Кто поклонился новизне
И пропадал от нетерпенья —

Базар Любви. <Книга в Книге>

Я пришёл на базар зловещий —
Да простит меня божий крест —
Где продажа мужчин и женщин —
Где торги женихов и невест —
Продаются по вольной воле
Те – кто воли своей глупей —
В добровольной работорговле
Есть престиж золотых цепей —
Я пришёл на базар проклятый
Посмеяться – понять игру —
Вдруг увидел – старик богатый
Покупает мою сестру —
И я понял – мир полон жажды —
Жажды ночи – продажи дня —
Я пришёл на базар однажды —
Где давно продают меня —
* * *
Непостоянство – зыбкость чувств
И окаянство суеты —
Устами сладострастья густ
Проспект – где продают цветы —
Здесь сотни недозрелых рыб
Молоку мечут и икру —
Красотки льнут к губам рябых
И получают за игру —
Не улица – а рыбзавод —
Где нерест бешеный идёт —
Где суетливый деньурод
И плоть и похоть продаёт —

Проступила новизна

В августе – на молотьбе —
У здоровой молодицы
Проступили при ходьбе
Из под ситца ягодицы —
Красота – подруга зла —
Красота – сестра святого —
Проступила новизна
Из под ситца золотого —
Проступает не спеша
Из под ситца – озорница —
Это плоть или душа —
Это жница или жрица —
В перегибе хороша
Золотая поясница —
Это плоть или душа —
И возможна ли граница —

Милость любви

Вера – дорога вверх —
Ты ли мне вновь открылась —
Или надменный смех
С неба упал – как милость —
Там – на глазах у всех —
Стая собак резвилась —
И соболиный мех
С древа упал – как милость —
Снился мне тяжкий грех —
Утром любовь явилась
И – не позвав наверх —
С неба сошла – как милость —

Кровь на меху

Эхо хлынуло в ухо
Ливнем плача и смеха —
Есть у чёрного духа
Плащ из красного меха —
Если несовместима
Схема – кровь на меху —
Значит – сердце простило
Злую волю греху —
Омывается синим —
Чистым воздухом грех —
Кровь скользит по ворсинкам
И не трогает мех —

Ужас разлитого молока

По улице разлито молоко —
Оно противнее разлитой крови —
Так – существуя в цвете или в слове —
Значение уходит далеко —
Глаза влекло прохожих и проезжих —
Зелёных – чёрных – рыжих и седых —
А молоко текло рекой несвежей —
Избыточною спермой молодых —
Оно ползло на женские сапожки —
И оставался плотоядный след —
Пока его не вылакали кошки —
Которым тоже много тысяч лет —

Крик замурованной улитки

Рассвет в тумане и в пуху
Тяжёлых тополей бумажных —
Теряй любимых на духу —
Как в чёрных пытошных – отважных —
Ночь подчиняется греху —
Сомненье приступает к пытке —
Крик замурованной улитки
Грозу венчает наверху —
День омрачается – и вот
Надежда хмурится без меры —
Деталей низкий хоровод
Опутывает образ веры —
Что ж – в ткань волшебного стиха
Вплелась земная паутина —
Ещё – ещё дватри штриха —
И вся загублена картина —

Монолог «Мужу Марины»

Поколенье изменщиков женщинам —
Поколенье изменщиц блудниц
Тараканами ползают в трещинах
Утомлённых – потрёпанных лиц —
Изменяли всегда и бескрайне —
Не всегда только частью души —
А теперь всё известно заранее —
Коль родился – так значит греши —
Не грешить – грех художнику модному —
Не грешить – грех поэту свободному —
И сапожнику – и бармену —
И калеке – и супермену —
Даже если ты вовсе безгрешен —
Делай вид – что любитель черешен —
Вот искусство греха стало верою —
Бог разврата престижен и сладок —
Между жизнями чёрной и белою
Получился бесстрастный осадок —
Гадок – падок народ на малину —

Еще от автора Владимир Шали
Тайные женские боги

«Эта Книга об одном из Правителей Египта – который по своему Простодушию слишком поспешно и открыто назвал Имена своих мужских Богов и поэтому потерпел сокрушительное Поражение от Белой Египтянки и от ее тайных Богов на Войне между двух Молчаний – таким Образом испытывая Жажду в Пустыне Правитель нашел только Воду – а Белая Египтянка нашла и Воду и Название Воды…».


История разделенного сада

«Далее Странник сказал – Если в небе гром и молния – и горит пшеница – это не случайность – Это значит слишком страдают те или эти – Это значит слишком страшны их молитвы о справедливости – это значит сильны их желания познать истину – Если внезапно погибает тот – кто живет в здравии и процветании – это не случайность – Это значит – что слишком унижен другой и никто не видит его мучений – Это значит слишком нарушено равновесие Разделенного Сада – Если ветер гонит песчаную бурю в сторону Города и песчинки проникают в капли – и вода – смешанная с песком попадает в бассейн Фараона – а затем и в горло Царя – это значит слишком много Странников умирают от жажды и на их пути в Пустыне не вырыты спасительные колодцы – Это значит слишком нарушено равновесие в Разделенном Саду – Если ты тот или этот – или говоришь за того или за этого – или ты стоишь за тем или за этим – или ты разделяешь боль с тем или с другим – ты Всё и ничего – Из Всего вырастает справедливость – Из ничего возникает Истина – Ибо не всегда будет услышана молитва об избавлении – но всегда будет услышана молитва о равновесии…».


Красная площадь Египта

«Вот ты говоришь – Все Люди – это только маленькие – Фрагменты Части одного огромного – Неразличенного никем Волка – Все Люди – это только Красные Слезы на Красной Площади Египта – А я думаю – что если посмотреть на Каменные Пирамиды – Мраморные Надгробия и Гранитные Саркофаги – Можно поверить – что Правители и их Слуги – по-разному одинаково – хотели быть каменными – ибо так наивно они все стремились к Вечности – Правители – чтобы стать Мрамором и Гранитом – их Слуги – чтобы хотя бы прикоснуться Руками и Губами к Мраморным Разноцветным Монолитам – а затем почувствовать Истинный Холод Величия Явной и Сокральной Власти – Камень – вот к чему неосознанно и безнадежно стремиться все Живое на Свете – Камень – это Независимость – это Отстранение – но прежде всего Камень – это истинное Безразличие к любому Движению – и только для того – чтобы присвоить себе еще одно Движение на Пути к Невозможному…».


Пространство опоздания

«Вначале Время стерто – Стена Темно-Синего Цвета – Глубокая Резьба на Камне – но Значение Слов совсем непонятно – Текст прерывается – далее следуют Слова Анубиса – Кто ты стоящий у Входа и Выхода в Соединенное Время – Ему отвечают – Имя мое – Ровная Земля – которая слегка прогнулась под Тяжестью Нелепой Необходимости – Имя мое – Легкое Скольжение в Сторону грядущей Неизвестности – Имя мое – Склон Города с Безразличием к самой Жизни – Имя мое – Затмение Тьмы – ибо Каменные Стены вокруг меня неприступны только для того – чтобы их разрушить – Имя мое – День измученный Пустотой – который уснул в бессмысленном Ожидании Звука – ибо я тот – кто всю Жизнь насиловал Измену…».


Пространство предчувствия

«Владимир Шали – Представитель Клуба русских Писателей при Колумбийском Университете – Основатель Союза Возрождения Религии древнего Египта – Автор Книг – Свобода Зрения – Свобода Исчезновения – История одного Молчания – История Разделенного Сада…».


Цвет заблуждения. Поворот Восковой Черешни. Мумия винограда

«Эта Книга гадательна – Первое поверхностное Прочтение идет по Горизонту – Второе главное Значение возможно раскрыть только по вертикальным Пустотам между Строк – которые странным Образом связаны друг с другом не вполне различенными Знаками – эта Книга прочитывается с любого Места – поэтому всякий Текст Книги независим и совершенно самодостаточен – каждая Страница – каждая Строка словно специально приспособлены для того – чтобы получать магические Ответы на все заданные Вопросы – следует только открыть Книгу в том Месте – которое выберет Рука и прочитать начало загаданной Строки…».


Рекомендуем почитать
Книга Извращений

История жизни одного художника, живущего в мегаполисе и пытающегося справиться с трудностями, которые встают у него на пути и одна за другой пытаются сломать его. Но продолжая идти вперёд, он создаёт новые картины, влюбляется и борется против всего мира, шаг за шагом приближаясь к своему шедевру, который должен перевернуть всё представление о новом искусстве…Содержит нецензурную брань.


Дистанция спасения

Героиня книги снимает дом в сельской местности, чтобы провести там отпуск вместе с маленькой дочкой. Однако вокруг них сразу же начинают происходить странные и загадочные события. Предполагаемая идиллия оборачивается кошмаром. В этой истории много невероятного, непостижимого и недосказанного, как в лучших латиноамериканских романах, где фантастика накрепко сплавляется с реальностью, почти не оставляя зазора для проверки здравым смыслом и житейской логикой. Автор с потрясающим мастерством сочетает тонкий психологический анализ с предельным эмоциональным напряжением, но не спешит дать ответы на главные вопросы.


Избранные рассказы

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Огоньки светлячков

Удивительная завораживающая и драматическая история одной семьи: бабушки, матери, отца, взрослой дочери, старшего сына и маленького мальчика. Все эти люди живут в подвале, лица взрослых изуродованы огнем при пожаре. А дочь и вовсе носит маску, чтобы скрыть черты, способные вызывать ужас даже у родных. Запертая в подвале семья вроде бы по-своему счастлива, но жизнь их отравляет тайна, которую взрослые хранят уже много лет. Постепенно у мальчика пробуждается желание выбраться из подвала, увидеть жизнь снаружи, тот огромный мир, где живут светлячки, о которых он знает из книг.


Переполненная чаша

Посреди песенно-голубого Дуная, превратившегося ныне в «сточную канаву Европы», сел на мель теплоход с советскими туристами. И прежде чем ему снова удалось тронуться в путь, на борту разыгралось действие, которое в одинаковой степени можно назвать и драмой, и комедией. Об этом повесть «Немного смешно и довольно грустно». В другой повести — «Грация, или Период полураспада» автор обращается к жаркому лету 1986 года, когда еще не осознанная до конца чернобыльская трагедия уже влилась в судьбы людей. Кроме этих двух повестей, в сборник вошли рассказы, которые «смотрят» в наше, время с тревогой и улыбкой, иногда с вопросом и часто — с надеждой.


Республика попов

Доминик Татарка принадлежит к числу видных прозаиков социалистической Чехословакии. Роман «Республика попов», вышедший в 1948 году и выдержавший несколько изданий в Чехословакии и за ее рубежами, занимает ключевое положение в его творчестве. Роман в основе своей автобиографичен. В жизненном опыте главного героя, молодого учителя гимназии Томаша Менкины, отчетливо угадывается опыт самого Татарки. Подобно Томашу, он тоже был преподавателем-словесником «в маленьком провинциальном городке с двадцатью тысячаси жителей».