Вечная осень - [19]
Выскользнувший из окровавленной ладони Кости телефон укатился в траву. Проносящиеся мимо фуры и легковые автомобили не обращали на них никакого внимания. Приоткрыв веки, Костя увидел голубое небо, белые пушистые облака и Киру. «Девочка моя, прости меня, я всегда буду рядом», – подумал он и окончательно потерял сознание.
19
Боль, ужас, крик:«Тебе надо ЖИТЬ!!!»
После Костиного звонка Киру не покидало дурное предчувствие. Он бесцельно бродила по двору, пытаясь отогнать от себя дурные мысли. Присев в беседке на лавочку, не замечая того, что вся продрогла, она молилась о его благополучном возвращении. Здесь ее и отыскал доктор. Взяв Киру за руку, как маленького ребенка, он не спеша повел ее в дом и, оставив на кухне под присмотром домработницы, пошел за своим чемоданчиком. Приходящая домработница любила готовить под громко работающий телевизор. Ей было все равно, что смотреть, главное, чтобы кто-то вещал из него. Кира машинально посмотрела на экран: приятной наружности девушка рассказывала о последних событиях их доблестного города. «А сейчас экстренная новость», – сказала девушка. У Киры почему-то защемило в груди. Девушка продолжала рассказывать: «На тридцать пятом километре от центральной трассы произошла перестрелка. Смотрите прямое включение нашего корреспондента с места событий».
Дальше Кира ничего не слышала: она увидела Костю, окровавленную рубашку, закрытые веки и застывшую улыбку на лице. В глазах у нее сразу потемнело, резкая боль в области сердца насквозь пронзила все тело. «КОСТЯ, НЕТ!» – пронеслось у нее в голове, и она замертво упада со стула, не видя, как Костю и Кирилла уложили на носилки врачи, пытаясь оказать им первую медицинскую помощь. Услышав глухой грохот, домработница повернулась и заголосила:
– На помощь!!! Помогите!!! Кире плохо!!!
На кухню тут же забежали доктор и Виктор. Взглянув на Киру, врач сразу все понял.
– Быстро несите ее ко мне в комнату, – сказал он Виктору, пытаясь нащупать отсутствующий пульс на руке.
Уложив Киру на кровать, доктор схватил кардиологический дефибриллятор в форме двух утюгов, вызывающий однократное сокращение мышц, пытаясь запустить ее сердце. Струящийся пот со лба доктор не замечал, он прикладывал утюги к груди Киры, выдавая очередной разряд тока и приговаривая:
– Давай, девочка, давай, рано еще, это не твой день, давай, дыши!
Но Кира не реагировала на чудо-технику. Тогда доктор отбросил прибор в сторону и начал делать сам прямой массаж сердца. Через пару минут доктор почти выбился из сил, но продолжал спасать ей жизнь.
В этот момент Кире казалось, что она пребывает в какой-то невесомости теплых лучей света. Ей было так хорошо, спокойно. Она плыла по воздуху к самому яркому лучу и вдруг почувствовала чье-то легкое прикосновение к своей ладони. Неразборчивый силуэт взял ее за руку, развернул в противоположном направлении и сказал:
– Рано еще тебе, рано, возвращайся назад.
Виктор стоял в стороне и наблюдал за врачом. Он видел, что тот делает все возможное, но драгоценное время уходило, а Кира все не приходила в себя. И вдруг она резко вдохнула, издав протяжный хрип, закашлялась и начала дышать сама. Вытирая слезы радости, Иннокентий Соломонович продолжал колдовать с медикаментами, приговаривая:
– Ну слава Богу, все обошлось, слава Богу!
Спустя час Киру в кислородной маске с капельницей выносили на носилках из «скорой помощи». Ее определили в реанимационное отделение кардиологии на пятый этаж. Она даже не подозревала, что на третьем этаже в операционной хирургии врачи уже третий час боролись за жизнь Кости. Он был единственным, кто выжил в этой перестрелке.
20
«Где ты? Где ТЫ? Где ты?» –Разум мой кричит.«Как ты? Как ТЫ? Как ты?» –Голос мой твердит.
Спустя сутки Кира очнулась. Приоткрыв глаза, первое, что она увидела, это всё ту же палату, в которой она проснулась после первого сердечного приступа, и сидящую рядом Лилю. Увидев, что Кира пришла в себя, Лиля сразу эмоционально сказала:
– Кира, он жив, слышишь меня, он жив!
– Господи, спасибо тебе, – прошептала Кира в ответ, слабо улыбнувшись.
– Ох, ты нас и напугала! Я чуть с ума не сошла. Иннокентий Соломонович до конца весь поседел. Теперь он твой крестный отец, если бы не он, не знаю, что было бы. Теперь док решил окончательно уйти на пенсию, – щебетала Лиля.
Слушая ее, Кира думала о своем: «Главное – жив. Если бы он не выжил, зачем мне тогда нужна эта жизнь? Без него меня нет. Главное – жив. Костя, мальчик мой любимый, как ты там?»
– Лиля, как он там? Что с ним? Ему очень плохо? – перебивая Лилю, спросила взволнованно Кира.
– Уже все в норме, а ты даже не думай волноваться – тебе нельзя. Он спит пока еще. Операция была сложной, наркоза много. Врач сказал, что организм молодой, здоровый, выкарабкается и будет скакать, как лошадь, – ответила Лиля.
– Я так хочу его увидеть, – сдерживая слезы, сказала Кира.
– Он же спит, я же тебе говорю. Да и не пустят нас к нему. Врач сказал: как отойдет от наркоза, тогда только переведут в палату. И вообще, как ты себе это представляешь!? Я тебя что, вместе со всеми этими трубками покачу на третий этаж? Давай, дорогуша, настройся на позитив. Чем быстрее ты встанешь на ноги, тем быстрее увидишь его, – ответила Лиля.
