Вавилонская башня - [3]
Он скрылся в каком-то тёмном углу и вскоре вышел с мешком в руках.
— Налетай, войско!
— Откуда? — не верил своим глазам рядовой.
— При моей профессии это не проблема.
Ферзь посмотрел на промокшего лейтенанта и кинул ему шубу.
— Погрейся. Обидно во время войны от ангины помирать. Сейчас я вас изнутри согрею.
Хозяин достал бутыль с самогоном и поставил на камень, выполняющий роль стола.
Особого приглашения к трапезе никто не ждал. Голодные и уставшие мужчины набросились на еду, и только хруст с причмокиванием могли указать на обитаемость столь странного жилища. Как только еда на столе заканчивалась, Ферзь незаметно подкладывал новую. С течением времени чавканье становилось всё реже и вскоре совсем прекратилось.
— А теперь это всё запить надо. Не возражаешь, командир?
Тот утвердительно кивнул головой.
— Не только не возражаю, но и приказываю. А то заболеем.
Других мнений не было. Алюминиевая кружка моментально заполнилась мутной жидкостью и оказалась перед командиром. Тот, молча, выпил, крякнул и, наполнив кружку самогоном, передал её лейтенанту. Обойдя круг, кружка успокоилась на середине стола.
— Надо за знакомство выпить, — предложил Ферзь. — А то не по-русски как-то получается.
И снова кружка пустилась в свой хоровод. И снова, обойдя круг, успокоилась в центре стола.
— Ой, как мне по мозгам стукнуло! — заплетающимся языком еле выговорил рядовой.
— Это от усталости, — пояснил командир. — Проспишься, и завтра, как огурчик будешь.
Но если огурчиками бойцы должны были быть только завтра, то сегодня, после снятия нечеловеческой нагрузки, да ещё после солидной дозы самогона, их если и можно было с чем-то сравнить, так только с манной кашей, да и то с большой натяжкой.
Рядовой развалился возле стола и взахлёб рассказывал Андрею Петровичу о своих приключениях, приврав немного, конечно, для красного словца. Ферзь внимательно следил за рядовым и не упускал случая поймать рассказчика на вранье. Тогда тот делал вид, что обижался, и как у арбитра требовал защиты у лейтенанта.
— Нет, ну правда, почему он мне всё время не верит? — спрашивал рядовой.
Лейтенант сидел, молча, и не сводил глаз с шубы, которую дал ему Ферзь.
— Товарищ лейтенант, ну скажите ему, вы же всё видели, — не успокаивался рядовой.
Однако лейтенант будто оглох. Он смотрел на шубу и не реагировал ни на что.
Все замолчали и стали с интересом смотреть на лейтенанта.
— Я узнал её, — очнулся лейтенант.
— Кого её? — не понял Василий.
— Шубу.
— Какую?
— Вот эту. Она была в ориентировке.
— Ты узнал шубу, а я узнал тебя. Когда меня к следователю вели, ты мимо по коридору шёл, — ухмыльнулся Ферзь.
— Как же ты удрать умудрился?
— Всё очень просто. У вас в нужнике решётка всего на трёх гвоздях держалась.
— Мы тебя целую неделю ловили. Весь этот лес вдоль и поперёк прочесали.
— А на болото зайти не догадались?
— Даже в голову никому не пришло.
— А если б и пришло, всё равно не нашли.
— Вот судьба, какая! Нам ведь приказ дали открывать огонь на поражение, если найдём. А я теперь сижу вместе с тобой, ем ворованные продукты, укрываюсь украденной шубой и пью самогон.
— А что вам за это будет, товарищ лейтенант, если об этом наши узнают? — спросил Василий.
— Не знаю, — пожал плечами Кузьма, — наверное, тоже откроют огонь на поражение.
— Если бы ни Ферзь, — вмешался Андрей Петрович, — сидеть бы нам всем вместе с политруком, это в лучшем случае.
— Что же вы скажете, когда наши придут? — спросил рядовой лейтенанта. — Ведь Ферзя придётся сдать.
— Я своих не сдаю.
— Ты, начальник, за базаром следи. Если наши узнают, что для тебя вор своим стал, сам знаешь, что с тобой будет.
— Я своих не сдаю, — ещё раз повторил лейтенант.
— Да, ситуация у вас! — как-то с сожалением заметил рядовой.
— А у тебя лучше? — спросил Андрей Петрович.
— А что у меня? Я не вор и в НКВД не служу. У меня вообще всё чисто. Я потомственный пролетарий.
— Комсомолец, наверное?
— Ясное дело.
— Как же тебя, комсомолец, угораздило под началом белогвардейского офицера оказаться, да ещё барона в придачу.
Лицо у рядового вытянулось, а лейтенант с Ферзём громко рассмеялись.
— Не время сейчас, друзья, на разных языках говорить, — продолжал Андрей Петрович. — Мы все русские люди, а значит свои.
Он замолчал и о чём-то задумался.
— Если бы тогда, в семнадцатом, мы бы на одном языке разговаривали — хрен бы вы нас победили.
— Если бы тогда, в семнадцатом, все на одном языке говорили, вообще никакой драки бы не было, — добавил лейтенант.
— Однако, заболтались мы, — прервал беседу Ферзь. — Сейчас на болото туман опустится, можно будет костёр развести.
— А причём тут туман? — не понял Василий.
— А при том, что от костра обычно дым идёт, так вот при тумане его не видно, — пояснил Андрей Петрович.
— Так как ты у нас самый младший по званию, принимай дежурство. Возьми хвороста вон там, — Ферзь показал пальцем в тёмный угол пещеры, — и за работу. Через четыре часа разбудишь, я тебя сменю.
Ни через четыре, ни через пять, и даже ни через шесть часов Ферзя никто не разбудил. Отряд проспал шестнадцать часов, и спал бы, наверное, больше, если бы холод не вырвал бойцов из безмятежного рая и не заставил стучать зубами.
Кто ты в этой жизни, раб или царь? Фортуна улыбается тебе? Ты богат? Жизнь удалась? Увы, это ещё не означает, что ты царь. Судьба опустила тебя на самое дно? У тебя нет денег? Люди отворачиваются от тебя? Но это ещё не повод называть тебя рабом.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Сказка не столько для детей, сколько для взрослых.Жизнь в семье спокойна и размеренна, если домочадцам нечего делить.Но так устроен мир, что рано или поздно приходится получать наследство.А если наследник не один? Если наследство придётся делить? Способны ли наследники сохранить человеческое достоинство при решении этой непростой задачи?Увы, не каждому это под силу.
Это история доперестроечных и постперестроечных 20 лет страны (1985-2005 г.).Роман посвящается миллионам людей, которые не только не приняли перестройку, но и не могли её принять, так как их мышление, мораль и убеждения как раз и составляют то, чем страна гордилась последние 80 лет.Это дети великого и могучего Советского Союза. Эти люди не могут перестроиться.Они вынуждены погибнуть или морально или физически. Эти люди являются данью, которую заплатила Россия за своё движение вперёд.
Сказка в стихах со старым, но всегда актуальным сюжетом.Каждый человек наверняка сталкивался с ним – это наказание невиновного и поощрение непричастного.Увы, этим грешило человечество не только в старину.
Книга Александра Смирнова «История русской окраины» уникальна — аналогов ей в исторической науке нет. Этот фундаментальный труд признан многими историками. Автор анализирует не какую-то часть истории Южной Руси и Украины, а всю историю Новороссии до начала XXI века.Александр Смирнов в своей книге доказывает, что современные власти и подконтрольные им историки несправедливо называют Украину неотъемлемой частью европейской истории и культуры. На самом деле на протяжении всей истории Украины и Новороссии существовало множество черт экономического, политического и социального характера отнюдь неевропейского типа.
Эдик Губов думал, что завязал со своим прошлым. После службы во французском Иностранном легионе он сменил имя на Эдмон и стал обычным таксистом. Но черт его дернул тогда помочь той девице разобраться с хулиганом-мигрантом… Спасенная красотка Марина оказалась наследницей бизнес-империи. Лакомый кусочек для искателей крупной наживы. Марине нужен личный водитель-телохранитель, профи в своем деле. И Эдмон, недолго думая, принимает интересное предложение. Для начала – совместный полет в Сан-Сити на бизнес-джете Falcon 900EX.
Имя Эдгара Уоллеса пронизывает криминальную литературу начала двадцатого века как поток, который оказывается намного глубже и шире, чем, на первый взгляд, мы могли бы представить. Для многих Хэйнс, известный как Ганнер (Стрелок), не преступник, а джентльмен неортодоксальных методов. Для Скотланд-Ярда он один из самых опытных воров в мире. Ганнер и Люк Мэддисон принадлежат совершенно разным мирам, ведь Люк — респектабельный банкир имеющий очаровательную невесту… Но Люк сделал одолжение Ганнеру, которого тот никогда не забудет, поэтому, когда у банкира возникают проблемы, Ганнер решает вмешаться, чтобы вытащить своего знакомого из его кошмара…
«Грейс, — сказал он, — Я применю против этого мерзавца Стедленда метод Четырех!». Но судья признает виновным самого Джеффри Сторра, а не Стедленда... Когда жена Сторра Грейс покидает суд, два иностранных джентльмена представились ей. Он и его компаньон — даже не друзья ее мужа, но… Правосудие потерпело неудачу, но вмешались Четверо Справедливых. Они будут использовать свои собственные законы для защиты невинных и будут выносить свои собственные приговоры. Злу не может быть никакого оправдания.
«Пернатая змея» — роман выдающегося британского писателя и драматурга Эдгара Уоллеса (1875–1932). Молодой спекулянт Крюв и его подруга-актриса Элла Кред получают странные визитные карточки, на которых нарисована пернатая змея и предупреждение, после чего следует цепь ограблений. Уоллес Эдгар — популярный автор детективов, прозаик, киносценарист, основоположник жанра «триллер». Эдгар Уоллес Ричард Горацио — автор множества трудов: «Ворота измены», «Фальшивомонетчик», «Бандит», «Дюссельдорфский убийца», «Тайна булавки», «Зеленый Стрелок», «Лицо во мраке», «У трех дубов», «Мститель», «Шутник» и других.
Марк Линг совершенно не походил своим внешним видом на человека, избравшего специальностью вооруженные налеты, укрывательство и сбыт краденых драгоценностей. Высокий, красивый, всегда прекрасно, даже изысканно одетый, он ничем не отличался по наружности от обыкновенного лондонского джентльмена… Рассказ из сборника «В паутине преступлений».