Вавилон. Месопотамия и рождение цивилизации, MV–DCC до н. э. - [9]
Так что люди, которые первыми поселились здесь, построили себе тростниковые хижины у края воды, распахали поля, чтобы взрастить пшеницу и ячмень, разбили сады, чтобы выращивать овощи и финиковые пальмы, вывели своих животных пастись в степь, не выбирая себе путь наименьшего сопротивления. Если бы они хотели легкой жизни, они организовали бы свои поселения там, где достаточная ежегодная сумма осадков упрощает сельское хозяйство за невидимой линией, устанавливающей границу региона, в котором каждый год выпадает более 200 мм осадков, – географы называют ее изогиетой 200 мм. Эта линия изгибается огромным полукругом от подножия Загросских гор на востоке, проходит мимо Таврских гор на севере и выходит к средиземноморскому побережью на западе, образуя фигуру, которая подсказала американскому археологу Джеймсу Генри Брестеду назвать ее Плодородным Полумесяцем. В Южной Месопотамии внутри этого изгиба за год почти не выпадают никакие осадки. Здесь у пришедших сюда людей были только реки для полива своих посевов, но, чтобы даже организовать его, им пришлось сначала изменить саму землю с помощью плотин, сточных канав, рвов, водохранилищ и каналов.
В других уголках мира на протяжении нескольких тысяч лет мужчины и женщины счастливо жили благодаря сельскому хозяйству, прекрасно приспособленному к их нуждам и желаниям, и вели тот образ жизни, который едва ли изменился по своей сути до наших времен. Действительно, во многих местах так продолжается и по сей день. Этого оказалось недостаточно для первопроходцев Месопотамской равнины. У них не иссякли земли, пригодные для традиционного сельского хозяйства: население было очень небольшое и сильно рассредоточенное и оставалось достаточно места для новых сельскохозяйственных поселений. Но те, кто пришел сюда, очевидно, не пожелали, как их предки, приспосабливать свой образ жизни под природные условия в том виде, в каком они их нашли. Вместо этого они были полны решимости сделать обратное.
Это был революционный момент в человеческой истории. Вновь прибывшие сознательно ставили себе цель – ни много ни мало изменить мир. Они самыми первыми взяли на вооружение принцип, способствовавший прогрессу и развитию на протяжении истории, который по-прежнему двигает большинством из нас в настоящее время, – убеждение в том, что право, миссия и судьба человечества – преображать и улучшать природу и становиться ее хозяином.
С начала 4-го тысячелетия до н. э. последующие 10–15 веков народ Эриду и их соседи заложили фундамент почти всего, что нам известно как цивилизация. Это назвали «урбанистической революцией», хотя изобретение городов на самом деле было самой меньшей ее частью. Вместе с городом пришли централизованное государство, иерархия общественных классов, разделение труда, упорядоченная религия, монументальное и гражданское строительство, письменность, литература, скульптура, искусство, музыка, образование, математика и право. Кроме того, Южная Месопотамия подарила нам огромное количество изобретений и открытий, начиная от таких основных, как колесные средства передвижения и парусные корабли, и заканчивая обжиговой печью, металлургией и созданием синтетических материалов; а самое главное – пришло множество знаний и идей, настолько фундаментальных для нашего видения мира – вроде общего представления о числах или весе независимо от реальных исчисляемых или взвешиваемых предметов (число десять или 1 кг), что мы давно уже воспринимаем их как нечто само собой разумеющееся.
Писец, который написал текст на ашмолеанской призме, как и дворцовый чиновник при дворе царя Утухенгаля, знал, как произошел этот гигантский скачок вперед: царская форма правления была дарована Земле небесами. Это недалеко от предположений крайне упрямых современных толкователей, вроде Эриха фон Дэникена и Захария Ситчина, которые связывали ее с пришельцами из космоса. Другие на основе предрассудков своего времени объясняли такой подъем тем, что здесь собрались представители разных народов со своими характерами и способностями; марксистская теория подчеркивала социальные и экономические факторы, к одной из книг крупнейшего советского востоковеда Игоря Михайловича Дьяконова дан подзаголовок: «Рождение самых древних классовых обществ и первых центров рабовладельческой цивилизации». В настоящее время модной стала идея окружающей среды: меняется климат, фазы очень жаркой и сухой погоды чередуются с ее более дождливыми и холодными периодами, что вынуждает людей адаптировать к этому свой образ жизни. И все же другие исследователи считают, что появление цивилизации – неизбежное следствие начавшихся в конце последнего ледникового периода эволюционных изменений человеческого разума.
Однако и древние, и современные ученые относятся к людям как к пассивным объектам, мишеням сторонних сил, которые подвергаются их воздействию и являются послушными орудиями внешних факторов. Но мы, люди, на самом деле не такие, мы реагируем не столь бездумно.
Исследователи должны учитывать вечный конфликт прогрессисты – консерваторы: между стремлениями смотреть вперед и назад, между теми, кто предлагает: «Давайте сделаем что-нибудь новое», и теми, кто считает: «По старинке-то лучше», между теми, кто говорит: «Давайте это усовершенствуем», и теми, кто думает: «Если это не сломалось, не трогай его». Ни одно большое изменение в культуре не происходило вне такого контекста.
Идишская цивилизация исчезла с земли, где она родилась, ее истинная история была почти забыта. Но она оставила неизгладимый след, и не только в Восточной Европе. Незадолго до ее конца массовая эмиграция евреев в США в конце XIX – начале ХХ века перенесла еврейские религиозные представления, ценности и традиции на другую сторону Атлантики, где представители идишской цивилизации через кинематограф, музыку, литературу и изобразительное искусство, не говоря уже о торговле и промышленности, внесли свой вклад в то, что мы называем американским образом жизни, и, таким образом, в нашу эпоху глобализации, в образ жизни всего мира.
«Исторические портреты» рассказывают о наиболее известных представителях династии Рюриковичей, правивших на Руси почти семь с половиной веков.Автор опирается на труды отечественных и зарубежных ученых, работавших с оригинальными документами, летописными источниками и результатами археологических раскопок. События русской истории сопоставляются с событиями, одновременно происходившими у европейских и азиатских народов.
В преддверии Курской битвы перед ВВС Красной Армии были поставлены задачи по завоеванию полного господства в воздухе, изгнанию люфтваффе с поля боя и оказанию эффективного содействия наземным войскам в разгроме врага. Итог ожесточенных двухмесячных боев, казалось бы, однозначно свидетельствовал: поставленные перед «сталинскими соколами» цели были достигнуты, небо над Огненной Дугой осталось за советской авиацией. Однако подлинная цена этой победы, соотношение реальных потерь противоборствующих сторон долгое время оставались за рамками официальных исследований.Как дорого обошлась нам победа? Какова роль люфтваффе в срыве попытки Красной Армии окружить орловскую и харьковскую группировки вермахта? Стало ли сражение над Курской дугой переломным моментом в ходе воздушного противостояния на советско-германском фронте? На эти и на многие другие вопросы вы найдете ответы на страницах этой книги.
Аксаков К. С. — русский публицист, поэт, литературный критик, историк и лингвист, глава русских славянофилов и идеолог славянофильства; старший сын Сергея Тимофеевича Аксакова и жены его Ольги Семеновны Заплатиной, дочери суворовского генерала и пленной турчанки Игель-Сюмь. Аксаков отстаивал самобытность русского быта, доказывая что все сферы Российской жизни пострадали от иноземного влияния, и должны от него освободиться. Он заявлял, что для России возможна лишь одна форма правления — православная монархия.
Классическое произведение Корнелиуса Райана, одного из самых лучших военных репортеров прошедшего столетия, рассказывает об операции «Оверлорд» – высадке союзных войск в Нормандии. Эта операция навсегда вошла в историю как день «D». Командующий мощнейшей группировкой на Западном фронте фельдмаршал Роммель потерпел сокрушительное поражение. Враждующие стороны несли огромные потери, и до сих пор трудно назвать точные цифры. Вы увидите события той ночи глазами очевидцев, узнаете, что чувствовали сами участники боев и жители оккупированных территорий.
Никто в настоящее время не вправе безоговорочно отвергать новые гипотезы и идеи. Часто отказ от каких-либо нетрадиционных открытий оборачивается потерей для науки. Мы знаем, что порой большой вклад в развитие познания вносят люди, не являющиеся специалистами в данной области. Однако для подтверждения различных предположений и гипотез либо отказа от них нужен опыт, эксперимент. Как писал Фрэнсис Бэкон: «Не иного способа а пути к человеческому познанию, кроме эксперимента». До недавнего времени его прежде всего использовали в естественных и технических науках, но теперь эксперимент как научный метод нашёл применение и в проверке гипотез о прошлом человечества.
«Festung» («крепость») — так командование Вермахта называло окруженные Красной Армией города, которые Гитлер приказывал оборонять до последнего солдата. Столица Силезии, город Бреслау был мало похож на крепость, но это не помешало нацистскому руководству провозгласить его в феврале 1945 года «неприступной цитаделью». Восемьдесят дней осажденный гарнизон и бойцы Фольксштурма оказывали отчаянное сопротивление Красной Армии, сковывая действия 13 советских дивизий. Гитлер даже назначил гауляйтера Бреслау Карла Ханке последним рейхсфюрером СС.