Вавилон-Берлин - [181]

– Да потому что вы неожиданно вознесли до небес сотрудника, у которого рыльце в пушку больше, чем у кашубского свинопаса!

– Старший комиссар Вольтер с тяжелыми ранениями, полученными им при исполнении служебных обязанностей, оказался в больнице.

– Ты знаешь, это прозвучало сейчас, как молитвенный барабан. Вольтер был несгибаемым членом «Стального шлема». Цёргибель не раз это опровергал. И он принадлежал к группе старых фронтовых товарищей. Это мне известно от Бенке.

– «Стальной шлем» – это союз фронтовиков. Многие полицейские были участниками войны.

– Но не все обучают стрельбе молодых людей для военизированного объединения. Чтобы рейхсвер со временем, когда он будет вновь мощным и значимым, имел достаточно обученных солдат. Ведь рейхсвер состоит почти только из офицеров. А простых солдат готовят в правых незаконных вооруженных формированиях, таких, как «Стальной шлем», «Шарнхорстбунд», «Викинг» или что-то наподобие этого. Они ведь все вскармливаются рейхсвером и его денежными тузами из оборонной промышленности. А теперь прибавились еще и националисты со своими штурмовыми отрядами.

– Это проблема рейхсвера, а не прусской полиции.

– Есть объединения, связанные с полицией, – по крайней мере, были, я это знаю. Только не могу это доказать. Полиция в любом случае не так уж демократична, как этого хотелось бы социалистам.

– Полиция не занимается политикой, она обеспечивает правопорядок.

Вайнерт покачал головой.

– Скажи мне только одно: ты сам тоже так считаешь?

Рат сделал последнюю затяжку и, пустив над столом облако дыма, загасил сигарету в пепельнице. В последние недели он то и дело уговаривал себя, что Бруно Вольтер получил свое заслуженное наказание. Хотя вообще-то Гереон никогда в это не верил. Начальник полиции сделал из Вольтера героя, и пресса проглотила эту историю. Историю, которую контролировали члены «Стального шлема», присутствовавшие тогда при этом на вокзале Остбанхоф: если они хотели подвергнуть сомнению официальную версию полиции, они должны были бы свергнуть с пьедестала своего человека, героя Бруно Вольтера. О том, чтобы этого не случилось, позаботился Руди Шеер, который, правда, потерял доступ к оружию в стройнадзоре Шарлоттенбурга, но, как и прежде, имел вес в «Стальном шлеме». Рат между тем узнал: с Вольтером поступили бы точно так же, как и с Шеером, если бы он выжил после полученных травм: его бы отстранили от дел, но не наказали бы. Ничего другого начальник полиции никогда не предпринимал. И даже такой человек, как генерал-майор Зеегерс, не подвергся абсолютно никакому наказанию. Вся эта комедия была противна Гереону, однако он не мог говорить об этом с Вайнертом.

Были еще другие варианты.

Но только официальные.

– Ты знаешь депозитную кассу Немецкого банка на площади Рейхсканцлерплац? – спросил Рат.

Бертольд кивнул.

– Довольно шикарная, да?

– У них слишком богатая клиентура. Весомые денежные вклады. «Северные пираты» хотят провернуть там одно дельце. Достаточно крупное. Как этот номер на площади Виттенбергплац…

– Как братья Засс?

– Только не так успешно. Коллеги из инспекции С возьмут «пиратов» с поличным. Если ты сегодня вечером с парой фотографов там подежуришь, то получишь хорошие фотографии.

– Н-да, не слишком интересная наводка. – Вайнерт не испытывал особого восторга от сообщения.

– И все-таки будет ликвидировано целое объединение. К тому же это будет подкреплено несколькими сенсационными фотографиями. Ты явно порадуешь своего шефа, поверь мне.

– И твоего тоже. – Журналист принялся писать указательным пальцем по воздуху заголовок. – «Полиция Берлина борется с организованной преступностью!» – Он встал и протянул комиссару руку. – Я должен идти. Спасибо за предложение, Гереон.

– Постой!

Вайнерт остановился. Рат протянул ему черную папку с напечатанным признанием простого шарфюрера штурмового отряда.

– Что это?

– Не имею понятия. Должно быть, кто-то оставил здесь. Может быть, там есть что-то интересное. Например, что-нибудь о торговле оружием.

Наконец Бертольд, кажется, понял, о чем говорит его приятель. Его лицо просияло.

– Ты думаешь?

– Я бы на твоем месте в любом случае не стал бы сдавать эту папку в бюро находок.

– Если информация соответствует.

Рат пожал плечами:

– Это тебе решать. Ты журналист, а я сотрудник полиции.

Вайнерт взмахнул папкой.

– Если тебе что-нибудь понадобится – дай знать.

Гереон не стал долго размышлять над его предложением.

– Тебе нужна завтра машина?

– Если ты отважишься еще зайти на Нюрнбергерштрассе, то она в твоем распоряжении. – Бертольд рассмеялся и направился к выходу.

Рат смотрел журналисту вслед, пока тот не растворился в людской толпе. Полицейский остался за столом и закурил еще одну сигарету. Иногда приходится солгать, чтобы добиться правды. Вайнерт проявил интерес к этой истории, и он напишет ее – это уж точно.

Взгляд Гереона блуждал по морю крыш. Он все еще не знал, чем для него является этот город. Но летом Берлин, без сомнения, был очень привлекательным. Совсем иным, нежели зимой. Может быть, здесь не так уж и плохо.

Теперь ему надо еще уговорить Шарли поехать с ним завтра за город. Это сложная задача. Но он непременно ее решит.