Ватутин (путь генерала), 1901–1944 - [28]

».

После Великой Отечественной войны, когда открылись архивы германского генерального штаба, стало еще видней, что в те тяжелые для Советской Армии дни она не только проявила чудеса героизма, но нанесла врагу невосполнимые потери.

И все же героические, но разрозненные усилия наших войск не могли остановить противника.

Успех решало прежде всего правильное, твердое управление войсками.

С величайшим напряжением ждал Ватутин у телеграфа заключения Ставки на его доклад. Казалось, что минуты текут невероятно медленно... Наконец с аппарата Бодо поползла лента со знаками шифровки.

Командующим фронтом назначался генерал Собенников, начальником штаба фронта — генерал-лейтенант Ватутин. Впредь до прибытия Собенникова Ватутину приказывалось управлять войсками фронта.

Назначение молодого генерала начальником штаба фронта было проявлением к нему большого доверия — Ставка была согласна с его выводами и оценкой положения. Теперь он должен был в сражениях доказать свою правоту, оправдать доверие Ставки.

Докладывая Ставке, Ватутин ясно представлял себе, что и как нужно сделать, чтобы укрепить положение на фронте.

И в этот час снова завыли над лесом сирены, снова налетели бомбардировщики, снова — грохот разрывов. Перед Ватутиным в пыли и дыму вздыбились деревья, разметались палатки. Оказались разбитыми радиостанции. Лежали убитые штабные офицеры, которые должны были передать войскам приказы штаба — мысли и волю Ватутина.

В этот момент штаб увидел своего начальника. Он спокойно стоял во время бомбежки у палатки, потом поднял сброшенную, просеченную осколком свою генеральскую фуражку и стал отдавать распоряжения.

Прежде всего он потребовал навести порядок, в самом штабе. Все отделы, не осуществляющие непосредственного управления войсками, все лишние машины, обременяющие грузы было приказано отправить подальше, в тыл фронта.

Остающийся собственно штаб также переводился на новое место.

Но, несмотря на предстоящий переезд, Ватутин приказал здесь, в лесу, быстро построить блиндажи, отрыть щели, укрыть машины, — всем было дано понять, что где бы и на какой бы срок ни остановился штаб — людям надо создавать наиболее возможные условия работы и безопасности, и что в шалашах из веток, в палатках, поставленных на скорую руку, с телефонами, подвешенными на сучках деревьев, штаб фронта больше не будет работать ни часу.

Ватутин объяснил, что штаб в любых условиях должен являть собой образец организованности и порядка.

Расположить штаб фронта на новом месте было в тех условиях не простой задачей.

Он должен был находиться в таком удалении от войск, чтобы ему не угрожали прорывы танковых дивизий противника, чтобы колебания линии фронта не заставляли его переезжать с места на место: незыблемость положения штаба — одно из важнейших условий стойкости войск. И в то же время штаб должен был быть расположен близко к войскам, — так легче управлять.

При неустойчивой обороне близость линии фронта, несомненно, опасна, но Ватутин шел на это, потому что верил в скорое укрепление обороны, в то, что безопасность штаба будет гарантирована стойкостью войск.

Все силы, все средства обратил Ватутин на установление надежной связи с войсками. Он верил, что и войсковые штабы ищут связи со штабом фронта и что скоро эта связь должна надежно сомкнуться. Все радиостанции штаба фронта устанавливали связь с рациями армейских штабов, и когда она нарушалась под ударами вражеской авиации, неутомимые радисты снова ее восстанавливали.

На одном из новых командных пунктов авиация врага снесла всю деревню, где расположился узел связи, но через полчаса уже работала связь запасного командного пункта, своевременно подготовленного по приказанию Ватутина.

Офицеры оперативной связи штаба фронта пробивались к нашим частям, устанавливали живую связь, ориентировали войска в обстановке, доносили Ватутину о положении войск.

Герои-летчики, несмотря на превосходство в воздухе истребителей противника, бесстрашно летали днем и ночью на «У-2», садились среди боевых порядков наших войск, передавали распоряжения штаба и под огнем вражеских минометов взлетали с донесениями штабу фронта.

Туда же, к войскам, были направлены и генералы, прибывшие с Ватутиным из Москвы для укрепления штабов.

Это были опытные, высокообразованные, смелые командиры. Некоторые из них работали до войны преподавателями в военных академиях, а здесь встречали своих учеников, и на полях сражений держали экзамен учителя и ученики. Некоторые из генералов тут же становились во главе войск, принимали на себя руководство штабами. Ватутину нужно было, чтобы такие именно люди, не поддающиеся тяжелым впечатлениям отхода наших войск, трезво оценивали и докладывали ему обстановку.

С не меньшим вниманием относился Ватутин к разведке. Для него всегда было делом первостепенной важности знать противника. И Ватутин не жалел сил и средств, чтобы раскрыть его планы, определить, где он наносит главный удар, а где только демонстрирует, узнать, где находится его резерв. Разведчики почувствовали, как глубоко интересуется их работой начальник штаба, и это воодушевило их.