Вася Фокин в Стране Пословиц - [4]
— Фу ты, еле добудился! Проспал Улиту-то? Вон она хвост нам показывает!
И правда: далеко впереди Вася увидел хвост уползающей «мадамы». Вася заметил также, что Старый друг на этот раз был не на ходулях: на нём были большие сапоги, какие носят охотники на болотную дичь.
— Сними рубашонку-то, смотри, под ней целый муравейник!
Говоря так, Старый друг выпрыгнул из сапог и остался в толстых шерстяных носках, вроде тех, что вяжет Васина бабушка. Из одного сапога он вытащил цепь. Такая цепь есть у каждого заботливого водителя автомашины на всякий аварийный случай. Затем он догнал Улиту и накинул цепь ей на хвост.
— Эй, кто там меня держит? — скрипнула Улита. Из-за домика-завитушки ей трудно было увидеть, что делается сзади. А Старый друг уже бежал назад, разматывая на ходу цепь.
— Охальники, — взвизгнула Улита, крутя во все стороны головой, — я к царю с уликой ползу, меня нельзя трогать!
— Жди меня, Вася, я сейчас! — крикнул Друг, прыгнул в сапоги и шагнул.
Шагнул и… скрылся с Улитой в обратном направлении, только его и видели! Вася вздохнул и стал вытрясать Муравьёв. Ему пришлось не только рубашку, но и шорты снять — муравьи расползлись по всему телу.
Не успел он покончить с этим хлопотным делом, как Старый фуг уже стоял перед ним, слегка запыхавшись,
— Отбуксировал её вёрст на семьдесят! Самоуправство, конечно, да что делать? Дворец царя Гороха не так уж теперь и далеко, а от Улиты всего можно ждать, она пословица хитрая… Поехали с орехами!
И не успел Вася мигнуть, как снова очутился у Друга за пазухой, и земля под ними задрожала.
— А теперь молчи и орехи не грызи — язык прикусишь, — сказал Старый друг. И точно: после первого же шага получилось такое сотрясение, что Вася чуть не вывалился наружу, и зубы у него лязгнули. Должно быть, всё-таки был какой-то недостаток у этих сапог в их конструкции: может быть, кроме того, что они безмоторные, они ещё и безрессорные?
Вася молчал, орехи не грыз и только молча удивлялся. А Старый друг отвечал на его мысли вслух, полным голосом:
— Сапоги эти семивёрстные: шаг шагнёшь, семь верст пройдёшь. Я их по выходным дням надеваю, для скорости. В выходные дни люди чаще встречаются, старые друзья вспоминают дни своей молодости, ну и Старый друг лучше новых двух у всех на языке.
По хрусту веток, пенью соловьёв плеску воды и кваканью лягушек Вася чуял, куда Друг шагал: в рощу соловьиную, через реку или в болото. Но вот он шагнул с таким сотрясением что Вася вывалился всё-таки из-за пазухи…
На этот раз сапоги-скороходы угодили в какое-то шумное место.
— Что такое, — удивился Старый друг, озираясь, — было тут поле чистое, а теперь, смотри, никак ярмарка. По какому случаю?
— А как же, — ответила проходившая мимо пословица, — царь Горох дочку замуж выдаёт, неужто не слыхали?
— Ну, Вася, надо тебе чего-нибудь пожевать купить, а то ты у меня совсем сомлеешь. Где-то у меня тут одна денежка закатилась…
Стал Друг шарить по карманам и вдруг: «Ик, ик, ик!» Заикал!
— Ах, чтоб тебе, требуют! Люди требуют! Жди меня, Вася, я скоро!
И не успел Вася ахнуть, как Друг шагнул в сторону и пропал. Шаг-то у него был семивёрстный!
Эпизод пятый:
На воре шапка горит
Множество пословиц и поговорок толпилось на ярмарке. Кто из них какая, Вася не успевал и приметить. Только слышал, как они окликали друг друга, встречаясь, здороваясь и прощаясь.
— Не красна изба углами, а красна пирогами, здравствуй!
— По одёжке встречают, по уму провожают, до свидания!
Слышал, как они обсуждали какие-то свои дела.
— Разве это суд, разве это дело?!
— Суд да дело — собака съела!
Тут же толпился и транспорт паря Гороха: телеги, тарантасы, дрожки, кареты — все конные экипажи, которые когда-то существовали на белом свете. Слышал Вася и такие разговоры:
— Жениха с часу на час ждут…
— А жених-то кто?
— Да какой-то принц голландский…
Запахи варёно-жарено-пареного привели Васю в Обжорный ряд. Здесь торговали всякой всячиной.
— Кому щей, кому щей, кому кислых щей?
— Щи хоть кнутом хлещи, пузырь не вскочит!
У Васи давно уже во рту ничего не было. И потекли у него слюнки при виде пирогов с разной начинкой и пышных пышек.
— А вот пироги! А вот пышки!
— С пылу, с жару, бери сразу пару!
Эх, не успел Старый друг разыскать денежку! Вася пошарил в карманах, не закатилась ли и у него какая-нибудь мелочь, да нет! В поход по реке Вертушинке зачем ему было брать деньги? Да и были бы деньги, а что толку! Он заметил, что деньги в царстве царя Гороха совсем другие: большие медяки, серебряные гривны с зазубренными краями, словно их кто откусывал зубами. Такие деньги он видел только в краеведческом музее.
И стало Васе очень и очень грустно. А уж когда иная пословица вдруг начинала икать и, словно подхваченная ветром, исчезала, ему и совсем становилось горько. Знал ведь он, что это значит: вспомнили люди пословицу, и летела она к ним со скоростью света.
И тут кто-то схватил его за плечо:
— А ты что за пословица?
Вася побоялся сказать правду, да и окликнувший его паренёк показался подозрительным: глаза у него бегали, как ртутные шарики из разбитого градусника. И Вася сказал первое, что было у него на уме:
