Василий Львович Пушкин - [56]

.

Впрочем, строгие правила не мешали застольям (одного столового серебра было в 1812 году закуплено на 500 рублей).

Вступив в ложу «Елизаветы к добродетели», Василий Львович горячо принялся за дело. Он был назначен на должность витии, получил знак ложи — пятиконечную золотую звезду с прописной буквой «Е» в центре между изображениями циркуля и наугольника, прочел вырезанный на знаке девиз: «Размеряй действия твои циркулем разума, располагай поступки по углу совести». Коль скоро назначили Василия Львовича витией, то и стал он витийствовать. В Рукописном отделе Российской государственной библиотеки в Москве хранятся протоколы ложи «Елизаветы к добродетели». Благодаря этим документам известно, что 3 января 1812 года «брат вития Пушкин» перед собравшимися членами ложи, «испросив слово, читал составленную им на новый год речь». «Она, — как сказано в протоколе, — быв сочинена прекрасным слогом, заключала в себе трогательные убеждения, дабы братие свободные каменщики сохранили нравы свои от пороков и пребывали бы в союзе, единодушии, прочих добродетелях, могущих украшать имя Свободного Каменщика»^[247].

Речь произвела сильное впечатление на слушателей. Василий Львович удостоился их благодарности как и благодарности Великого мастера ложи. Конечно, размышления почтенного брата витии о масонских добродетелях были и размышлениями о себе самом, об искушении страстями, которым он, бедный, подвергался.

В 1810 году, когда Василий Львович вступил на путь масонского самосовершенствования, он стал отцом. Шестнадцатилетняя Анна Николаевна Ворожейкина (он был двадцатью восемью годами старше ее), мещанка московской слободы Лужники Крымские, родила ему дочь Маргариту. История умалчивает, где увидел он юную деву. Известно, что брат ее, Александр Николаевич Ворожейкин, проживал в Пятницкой части Москвы, торговал шелковым товаром. Кто знает, может быть, там, в лавке брата, куда заглянул модник Василий Львович, с тем чтобы прикупить шелка на шейные платки, и заприметил он Аннушку. А быть может, встретил ее на одном из московских гуляний. Так или иначе, участь его была решена. Но обвенчаться с избранницей он не мог — ведь церковный суд при разводе с Капитолиной Михайловной Вышеславцевой наказал его обетом безбрачия. Однако жизнь Василия Львовича отныне и до самой смерти была связана с Анной Николаевной. Дочь Маргарита, а потом и родившийся в 1812 году сын Лев жили в его доме как воспитанники Васильевы (им, как и их матери, В. Л. Пушкин не мог дать ни своего имени, ни состояния). С Анной Николаевной Ворожейкиной Василий Львович никогда не разлучался.

14 июня 1811 года он был избран витией ложи «Елизаветы к добродетели», 28 июня заочно утвержден в этой должности, так как находился в это время в Москве. А в июле того же года В. Л. Пушкин вместе с Анной Николаевной и камердинером Игнатием приехал в Петербург, с тем чтобы определить племянника Александра в Императорский Царскосельский лицей. Товарищ А. С. Пушкина по Лицею Иван Пущин много лет спустя вспоминал Анну Николаевну, которая любила с ними «побалагурить и пошалить»: «…а про нас и говорить нечего: мы просто наслаждались непринужденностью и некоторой свободою в обращении с милой девушкой»^[248].

Семья не мешала масонским трудам. 17 января 1812 года В. Л. Пушкин, радея о бедных, дабы им как можно более было сделано денежных вспомоществований, предложил: «…те братья, кои прежде закрытия Ложи будут просить, чтобы позволено им было оставить Ложу», должны «взносить прежде выхода из оной непременно в кружку бедных что пожелают»^[249].

Предложение В. Л. Пушкина было принято со всеобщим одобрением.

«…За сие же предложение Высокопочтеннейший великий Мастер, купно со всеми братьями, изъявили брату Витии Пушкину чувствительнейшую благодарность знаками между ними употребляемыми, как такому свободному каменщику, коий услаждал братьев сея почтеннейшия Ложи отличными своими речами, предложил совет свой, исполненный благаго образа мыслей, являющих в нем истинную преданность Ордену нашему и искреннюю любовь вообще к человечеству»^[250].

Любопытно, что согласно «Ведомости о взносах на 20 декабря 1811» В. Л. Пушкин за полгода внес тридцать три рубля из обещанных им пятидесяти пяти. Вероятно, уже в это время он мог с горестью заметить, что у него «сена, дров и денег нет». Жизнь, как всегда, вносила коррективы и в благие намерения.

Во время войны 1812 года ложи были закрыты. В 1815–1816 годах В. Л. Пушкин возобновил свою масонскую деятельность, в 1817 году оказался среди основателей ложи «Ищущих Манны». Здесь Василий Львович был избран секретарем ложи, затем вторым стражем, а затем и первым стражем ложи. В течение двух лет он посещал масонские собрания, занимался благотворительностью, сочинял масонские стихи. Став членом «Капитула Феникса», поэт получил рыцарское достоинство. А в 1822 году ложи в России были запрещены.

Масонство — тайная (хотя и не для всех) и, вероятно, очень важная для В. Л. Пушкина часть его духовной жизни. Но это еще и часть его общественной жизни. Участие в масонских работах совершалось одновременно с участием в балах, маскарадах, гуляньях московского общества, игрой в домашних спектаклях и посещением театра, поездками в подмосковные усадьбы и визитами в дома московских друзей и знакомых, неутомимой деятельностью на литературном поприще и конечно же одновременно с семейными заботами. В начале 1810-х годов семейный круг Василия Львовича — это его собственная семья, любимая сестра Анна Львовна, семья сестры Елизаветы Львовны, в замужестве Сонцовой, семья брата Сергея Львовича, где он бывал особенно часто.