Ваше благородие товарищ атаман - [27]

Так бывшие пленные оказались в Екатеринославе. И сейчас, ожидая своей дальнейшей судьбы, сидели в тени под деревом и уплетали из одного котелка наваристый кулеш, которым казаки поделились с голодными и оборванными офицерами. Правда, Александр на фоне остальных выглядел очень даже прилично, можно даже сказать, нарядно. Он уже успел продемонстрировать казакам своё умение метать ножи. Те приняли его как равного.

– Могёт, казачок, ты явно наших кровёв будешь. Ты, часом, родичей в Усть-Хопёрской не имеешь? – спросил его есаул, командовавший сотней.

– Нет, господин есаул, я не казачьего рода. Просто умение у меня такое. А вот на лошади я не мастак, не научился.

– Ну, это дело наживное, останешься у нас – мы тебя мигом приучим. Зад отобьешь, но на лошади будешь как влитой, – рассмеялся есаул.

В это время вдалеке показался всадник в белой черкеске и черной кубанке. Он стремительно приближался к лагерю казаков.

– Кажись, Стёпкин конь, – сказал подошедший к есаулу хорунжий.

Тот прищурился.

– Конь-то Нечипоренкин, а хто на нём до нас намётом скачет?

– Кажись, то Яшка Слащёв, он один такой фасон держит, – ответил хорунжий.

– Ну, щас поглядим, чего это генералу надобно от нас! – пробормотал есаул.

Подскакав, Слащёв соскочил с коня и бросился к юнкеру Нечволодову, который, завидев скачущего всадника, бросил трапезу и выбежал из-под дерева навстречу генералу. И тут все просто онемели – Слащёв обнял юнкера и крепко поцеловал его в губы.

– Тудыть твою перетудыть, – только и смог вымолвить есаул.

А Слащёв сказал только одно слово:

– Нина!..

Глава одиннадцатая. Доброволец поневоле

– Всё просто, господа! Вы же понимаете, что сделали бы бандиты с Ниной, узнай, что она женщина. И не просто женщина, а моя жена! – Слащёв, сидя за столом, успевал и пить, и руководить застольем, и рассказывать.

Стол был накрыт на балконе, который выходил в сад. Сад был запущен, но в этом была его прелесть. Дом, который Яков Слащёв выбрал себе для постоя, вероятно, принадлежал какому-то екатеринославскому богатею – два этажа, шикарная отделка, повсюду картины, изящная мебель, дорогие вазы, которые, правда, частично были разбиты. Впрочем, выбирал дом не он, а преданные ему пластуны из 1-й отдельной Кубанской пластунской бригады, которыми он командовал. Но Слащёв, любивший жить на широкую ногу, был доволен. Сюда он и привёз бывших пленных.

– Так вот, мы с Ниной вместе с восемнадцатого года, вместе воевали на Кавказе у Шкуро, потом меня направили к генералу Улагаю, и Нина тоже была со мной. И когда я стал командиром Кубанской пластунской бригады, Нина осталась при мне ординарцем. Я был контужен, а Нина, как всегда, пока меня рядом не было, решила погеройствовать и вместе с казачками погналась за одним из махновских отрядов. Ну и попала в засаду. Дальше вы всё знаете, – продолжил свой рассказ генерал.

– Да уж, были у меня некоторые подозрения, но я видел Нину (точнее, тогда ещё юнкера Нечволодова) в бою и даже не подумал бы, что так воевать может женщина, – улыбнулся Ростовцев.

– Напрасно вы так думаете, ротмистр, – возразила Нина. – Вспомните хотя бы Ударный женский батальон Марии Бочкарёвой. Там было даже несколько Георгиевских кавалеров.

– Ну, мон шер, Бочкарёва – это, скорее, исключение, – рассмеялся Слащёв. – Впрочем, я отнюдь не отрицаю твою отвагу. Но впредь прошу дожидаться меня.

Нина не ответила, только молча кивнула. А Яков продолжил:

– Кстати, господа, пока контрразведка будет вас проверять, вы вполне можете воевать под моим началом. Антон Иванович обещал мне дать дивизию, а пока добро пожаловать в мою бригаду, – Прошу прощения, Яков Александрович, но позвольте мне проходить службу во втором Офицерском генерала Дроздовского полку. Командир 1-го батальона этого полка Антон Васильевич Туркул – мой непосредственный начальник, – подполковник Молчанов встал из-за стола и попытался щелкнуть каблуками, склонив голову. Но поскольку он всё ещё был босым, попытка получилась слабой.

– Да вы сидите, подполковник. Кстати, Степан! – Слащёв обернулся назад и подозвал одного из казаков, которые располагались внизу, на первом этаже.

– Слушаю, вашсокбродь! – Степан тут же подбежал к своему командиру.

– Степан, надо господам офицерам сапоги подобрать. И форму обновить. Глянь, что у нас там есть, может, они что подберут себе.

– Так это, вашсокбродь, может, они со мной пройдут, всё им и подберём?

Слащёв посмотрел на ротмистра и подполковника.

– А что, Степан прав. Сходите, господа, вам там и сапоги подберут, и френчи новые. А то негоже в таком виде представляться начальству, я так считаю.

– Благодарю вас, ваше превосходительство, – ответил Молчанов, именуя Слащёва согласно его званию генерал-майора. – Мы так и сделаем. Спасибо за тёплый дружеский приём, обед и помощь.

Молчанов и Ростовцев встали из-за стола и пошли за казаком. Слащёв, Нечволодова и Александр остались.

– Ну-с, а как быть с вами, молодой человек? – обратился Слащёв к Саше. – Нина отмечает вашу исключительную роль в организации побега от махновцев. Ваш трюк с пожаром – это, конечно, авантюра, но, чего греха таить, геройская авантюра.