Варяги и Русь - [10]

Ветви деревьев задевали Вадима, и ему чудилось, что чьи-то цепкие руки хватают его… Ветер шелестел листвой, и в этом шелесте слышались голоса, и весь лес казался наполненным этими голосами.

Вадим бежал все дальше и дальше, хвоя елей колола его лицо, но он не чувствовал боли.

Наконец, юноша как подкошенный рухнул на траву, ожидая, что страшный волхв настигнет его.

Вдруг ему послышались невдалеке голоса, они раздавались все ближе и ближе…

— Вот и трава здесь помята… сучья на елях поломаны, — услышал Вадим совсем рядом чей-то голос.

— Значит, я не ошибся…

— Ищите, все ищите, обойдите всю рощу из края в край, — различил Вадим старческий голос, который в одно и то же время заставил и задрожать его и обрадовал, — найдите ослушника велений нашего бога и приведите его к нам… Мы посмотрим, кто этот дерзкий, осмелившийся нарушить заветы Перуна… Ступайте, ищите…

Прошло несколько томительных, показавшихся необыкновенно долгими Вадиму минут. Он глубже забился в траву в надежде, что люди, голоса которых он слышал, пройдут мимо, не заметив его.

По голосам Вадим узнал служителей Перуна, а распоряжавшийся поисками старик был верховным жрецом Велемиром.

Юноша знал, что его ждет, и потому голоса жрецов перепугали его не менее, чем преследование страшного волхва. Как ни дружен с его семьей Велемир, как ни уважает его отца, старейшину, все-таки он не преступит заветов и жестоко накажет ослушника.

Вдруг Вадим услышал совсем близко-близко от себя шорох. Кто-то остановился рядом с ним, и Вадим почувствовал, как чья-то рука коснулась его плеча.

— Кто бы то ни был, приказываю тебе встать, — услышал он над собой голос Велемира, — покажи лицо свое и дай увидеть того, кто осмелился нарушить волю Перуна и попрать дерзкой ногой священную рощу…

— Велемир, прости! — воскликнул юноша, приподнимаясь с земли.

Перед ним стоял высокий седой старец. На груди его, скрытой под-белыми, как зимний снег, одеждами, покоилась длинная седая борода. Лицо его, покрытое множеством морщин, было нахмурено. Глаза грозно смотрели из-под густых, нависших седых бровей.

Стар, очень стар был Велемир, верховный жрец Перуна — грозного божества приильменских славян! Сколько весен он встретил, сколько зим пережил! Старики приильменских родов совсем детьми еще были, а Велемир служил уже Перуну-громовержцу.

Когда он был молод и был ли он когда-либо молод — никто не знал. Ильменским славянам казалось даже, что он и появился на свет Божий седым и старым.

Про него ходили в родах чудные рассказы. Говорили, что Перун все делает по слову его, ни в чем не ослушивается грозный бог своего любимого служителя. Захочет Велемир, и нашлет Перун на роды славянские бедствия тяжелые: голод, смерть лютую, и ничто от них, кроме просьб Велемира, народ не избавит. Оттого и боятся, и уважают верховного жреца Перуна все роды славянские…

Теперь этот грозный старец гневно стоял перед перепуганным старейшинским сыном, не смевшим поднять глаз.

Несколько мгновений старец, казалось, не узнавал юноши.

— Вадим, сын старейшины, уважаемого всеми ильменскими родами Володислава! — воскликнул он, — так это ты осмелился, дерзкий, вступить в это священное место?

— Выслушай, отец, умоляю тебя, — убитым голосом произнес Вадим, — я скажу тебе всю правду…

— Нечего мне слушать… Сейчас я созову всех верных Перуну, и мы поступим с тобой, как приказывает закон… Ты осмелился нарушить завет, и грех твой падает на твою голову.

Старик поднес было руки ко рту, но Вадим схватил его за край одежды и проговорил умоляющим голосом.

— Не зови, отец, дай мне сказать тебе правду, при других я не скажу… Помедли… ты всегда успеешь осудить меня!..

— Ну говори, — согласился, наконец, Велемир, — горе тебе, если ты солжешь… Перун покарает и тебя, и весь род твой. Говори скорей, пока не пришли сюда служители Перуна.

— Я с варягом Избором переплывал озеро, — начал торопливый рассказ Вадим, — ты знаешь, отец, какая разразилась буря, мы выбивались из сил, борясь с волнами… Вдруг огромный вал опрокинул наш челн и затем выбросил нас на песчаную отмель у этого берега.

— Если это было так, то вы и должны были оставаться на ней, а не забираться сюда, где скрыты сокровенные тайны божества…

— Я так и поступил, отец…

— Однако ты здесь… Где же этот дерзкий варяг?

— Выслушай дальше… Собравшись с силами, я хотел сделать так, как говоришь ты, хотел даже устроить плот, чтобы перебраться на нем по Ильменю в другое место, но этот Избор… знаешь ли, он отказался от Перуна, он не верит более в его силу, в его могущество и долго мне говорил о каком-то другом неведомом Боге…

— Отступник!.. Смерть его ждет за это преступление, — с гневом воскликнул Велемир, — где он; где? Горе тебе, если ты его осмелишься укрыть.

— Он уже наказан за свое отступничество… В тот миг, когда он произносил хулы на великого Перуна, вдруг явился из чащи страшный перынский волхв, о котором ты столько раз нам рассказывал…

— Волхв, ты говоришь? — с видимым недоверием произнес жрец, — ты сам его видел?

— Да, отец, сам… страшен он на вид… Ростом он не меньше молодой сосны… все тело его обросло густыми волосами, вместо глаз у него раскаленные угли, и из уст вились змеи… Он с воплем кинулся на нас…