«Варшава» — курс на Берлин - [25]

Шрифт
Интервал

Из глубокой задумчивости меня вывел голос подпоручника О'Брайена:

- Вы не слыхали об этом немецком "яке"?

Я не понял его вопроса. Очевидно, кто-то из них вспомнил сейчас о каком-то случае, а я, задумавшись, не слышал этого. Мне стало неловко и я спросил:

- О каком "яке" вы говорите?

- Его так и не удалось сбить, - - вставил Кремпа и пояснил: - Это был тот "як", с которым я встретился во втором в моей жизни воздушном бою.

- Сначала мы вообще не верили в его существование, - сказал О'Брайен. Но командование, вероятно, было иного мнения. Вскоре после первых же донесений советских летчиков-истребителей об этом "яке" мы получили приказ сбивать все подозрительные самолеты наших образцов, не имеющие номера или атакующие нас.

- Как раз этот "як" был без номера, - снова вставил подпоручник Кремпа. - Я это сразу заметил, да только не сообразил сначала, в чем дело. Это было для меня такое... такое дьявольское наваждение.

Меня заинтересовал его рассказ. Мы уселись под невысоким кустиком, чтобы выкурить по сигарете, и Кремпа рассказал нам о своем втором воздушном бое.

Звено "яков" во главе с майором Лисецким сопровождало штурмовики на очередное задание. Подпоручник Кремпа летел за ведущим во второй паре; первую пару, как непосредственное прикрытие "илов", составляли поручник Калиновский и хорунжий Яворский. На этот раз Кремпа летел позади всех, несколько правее и метров триста выше. Он прекрасно видел все наши самолеты.

Недалеко от Одера Кремпа заметил большую группу наших штурмовиков в сопровождении истребителей. Вероятно, они возвращались на свой аэродром. Самолетов противника нигде не было видно. Они вообще теперь редко показывались вблизи позиций наших войск.

Между Одером и франкфуртским шоссе наших самолетов в воздухе стало больше. При приближении Кремпа легко узнавал их по советским опознавательным знакам. Но вот он заметил одинокий "як", идущий северовосточным курсом. Сначала Кремпа не обратил на него внимания. И только когда истребитель значительно приблизился и начал заходить ему в хвост, Кремпа обернулся, чтобы еще раз убедиться, что это действительно "як".

Поворачивая голову назад, Кремпа непроизвольно слегка нажал на правую педаль и отвел в правую сторону ручку управления. Может быть, это его и спасло. Самолет несколько уклонился в сторону от курса, и поэтому первая очередь снарядов прошла почти рядом с его левым бортом. Все это длилось не больше секунды. Очевидно, в следующие одну-две секунды нападающий вносил поправку, поскольку цель уходила от него в сторону. Но Кремпа настолько был поражен этой неожиданной атакой, что даже не подумал об этом. Для него близкий силуэт "яка" был всегда синонимом безопасности.

И вдруг эти очереди!..

"Мне померещилось", - подумал Кремпа.

Но нет, ему не померещилось. "Як" снова держал его на прицеле и бил! Бил по нему!

Кремпа изо всех сил нажал на педаль и рванул ручку на себя. Самолет сделал переворот и пошел вниз. Земля мелькнула сначала где-то сбоку и на миг застыла неподвижно прямо перед летчиком. Он вывел самолет из пикирования и... увидел "як" с красными звездами на фюзеляже, но... без номера. Истребитель круто разворачивался, стараясь зайти сверху и в хвост Кремпе. Кремпа сделал вираж с набором высоты. Он видел, как "як" резко накренился в глубоком вираже, чтобы догнать его. Использовав такой выгодный момент, Кремпа дал еще больший крен машине и ринулся на противника. Он несся почти отвесно вниз. Быстро прицелился и уже приготовился нажать на гашетку, как снова почувствовал всю нереальность происходящего. Перед ним, прямо перед стволами его пушек, был "як", "як" с красными звездами!

Кремпа сразу же очнулся, но... момент был упущен, враг уже уходил. Кремпа повернул за ним и, используя скорость пикирования, понесся следом. Тщательно прицелившись, Кремпа наконец открыл огонь. Но "як" вдруг исчез, затерявшись на темном фоне какого-то леса. Искать врага не было времени. Кремпа понял, что сейчас для него самое главное - набрать высоту. Перегруженный мотор натужно ревел и тяжело тянул самолет вверх. Продолжая набирать высоту, Кремпа осматривался по сторонам и даже сделал поворот, чтобы увидеть, что происходит за ним. Но тут он вспомнил о задании, и у него даже кольнуло в сердце: ведь он вступил в схватку, ни единым словом не предупредив командира звена... Где же он теперь?

Он еще раз осмотрелся вокруг и увидел, что "як" без номера исчез, как будто его поглотил этот густой, темный лес, простиравшийся внизу.

"Улизнул, черт бы его побрал, - подумал Кремпа. - Но куда же теперь я должен лететь?.."

Он попытался вспомнить, как долго продолжался бой: минуту? две? может быть, десять? Исправив курс, Кремпа полетел на юго-запад. Справа над ним виднелась сеть каналов вокруг небольшого озера с насыпями плотин. Каналы сходились к маленькому городку с железнодорожной станцией.

Кремпа сориентировался по карте.

"Одерберг, - подумал он. - Если дальше, на севере, есть небольшое озеро, то эта путаница каналов будет каналом Филов".

Он повернулся назад, напряг зрение и далек" позади заметил сверкающую гладь озера. "Вот оно, озеро, но что мне до этого? Может быть, я их еще догоню?" - подумал он.


Еще от автора Януш Мейсснер
Красные кресты

Польский писатель Януш Мейсснер — признанный мастер историко-приключенческого жанра. Увлекательные романы писателя, точно воссоздающие колорит исторической эпохи, полные блестяще написанных батальных и любовных сцен, пользуются заслуженным успехом у читателей.


Зеленые ворота

Польский писатель Януш Мейсснер — признанный мастер историко-приключенческого жанра. Увлекательные романы писателя, точно воссоздающие колорит исторической эпохи, полные блестяще написанных батальных и любовных сцен, пользуются заслуженным успехом у читателей.


Черные флаги

Польский писатель Януш Мейсснер — признанный мастер историко-приключенческого жанра. Увлекательные романы писателя, точно воссоздающие колорит исторической эпохи, полные блестяще написанных батальных и любовных сцен, пользуются заслуженным успехом у читателей.


Рекомендуем почитать
Записки доктора (1926 – 1929)

Записки рыбинского доктора К. А. Ливанова, в чем-то напоминающие по стилю и содержанию «Окаянные дни» Бунина и «Несвоевременные мысли» Горького, являются уникальным документом эпохи – точным и нелицеприятным описанием течения повседневной жизни провинциального города в центре России в послереволюционные годы. Книга, выходящая в год столетия потрясений 1917 года, звучит как своеобразное предостережение: претворение в жизнь революционных лозунгов оборачивается катастрофическим разрушением судеб огромного количества людей, стремительной деградацией культурных, социальных и семейных ценностей, вырождением традиционных форм жизни, тотальным насилием и всеобщей разрухой.


Исповедь старого солдата

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Кто Вы, «Железный Феликс»?

Оценки личности и деятельности Феликса Дзержинского до сих пор вызывают много споров: от «рыцаря революции», «солдата великих боёв», «борца за народное дело» до «апостола террора», «кровожадного льва революции», «палача и душителя свободы». Он был одним из ярких представителей плеяды пламенных революционеров, «ленинской гвардии» — жесткий, принципиальный, бес— компромиссный и беспощадный к врагам социалистической революции. Как случилось, что Дзержинский, занимавший ключевые посты в правительстве Советской России, не имел даже аттестата об образовании? Как относился Железный Феликс к женщинам? Почему ревнитель революционной законности в дни «красного террора» единолично решал судьбы многих людей без суда и следствия, не испытывая при этом ни жалости, ни снисхождения к политическим противникам? Какова истинная причина скоропостижной кончины Феликса Дзержинского? Ответы на эти и многие другие вопросы читатель найдет в книге.


Последний Петербург

Автор книги «Последний Петербург. Воспоминания камергера» в предреволюционные годы принял непосредственное участие в проведении реформаторской политики С. Ю. Витте, а затем П. А. Столыпина. Иван Тхоржевский сопровождал Столыпина в его поездке по Сибири. После революции вынужден был эмигрировать. Многие годы печатался в русских газетах Парижа как публицист и как поэт-переводчик. Воспоминания Ивана Тхоржевского остались незавершенными. Они впервые собраны в отдельную книгу. В них чувствуется жгучий интерес к разрешению самых насущных российских проблем. В приложении даются, в частности, избранные переводы четверостиший Омара Хайяма, впервые с исправлениями, внесенными Иваном Тхоржевский в печатный текст парижского издания книги четверостиший. Для самого широкого круга читателей.


Небо вокруг меня

Автор книги Герой Советского Союза, заслуженный мастер спорта СССР Евгений Николаевич Андреев рассказывает о рабочих буднях испытателей парашютов. Вместе с автором читатель «совершит» немало разнообразных прыжков с парашютом, не раз окажется в сложных ситуациях.


Красный орел. Герой гражданской войны Филипп Акулов

Эта книга рассказывает о героических днях гражданской войны, о мужественных бойцах, освобождавших Прикамье, о лихом и доблестном командире Филиппе Акулове. Слава об Акулове гремела по всему Уралу, о нем слагались песни, из уст в уста передавались рассказы о его необыкновенной, прямо-таки орлиной смелости и отваге. Ф. Е. Акулов родился в крестьянской семье на Урале. Во время службы в царской армии за храбрость был произведен в поручики, полный георгиевский кавалер. В годы гражданской войны Акулов — один из организаторов и первых командиров легендарного полка Красных орлов, комбриг славной 29-й дивизии и 3-й армии, командир кавалерийских полков и бригад на Восточном, Южном и Юго-Западном фронтах Республики. В своей работе автор книги И.