Варенька - [6]

— Алло. — голос её матери глубоко проник в мысли Марии, заставляя груз на душе испариться на несколько минут.

— Привет мам, как дела?

— Да хорошо всё, у тебя-то что случилось?

— Ну мама, почему сразу что-то случилось? — проницательности этой женщины не было предела. Иногда, Маша хотела бы иметь такую же возможность легко предугадывать и её мотивы, но такая телепатия распространялась только на матерей, которые слишком хорошо знали своих детей.

— Я твоя мать, я чувствую. — устало вздохнув, Маша бросила взгляд на файл с листами.

— Я хочу, чтобы ты подъехала завтра утром к нам домой.

— Маша, что происходит? — теперь голос матери стал на долю тревожней. Мария редко обращалась за помощью, особенно к матери. После их брака с Александром, девушка предпочла быть самостоятельной и независимой. Это разожгло конфликт в их семье. Да и Александр не казался Татьяне Николаев не идеальной партией для единственной дочери.

— Мне нужно с кем-то посоветоваться, а Саша недавно уехал, и дозвониться до него уже не получится.

— Вечно он куда то уезжает. Не удивлюсь, если он ещё и шашни с кем-то водит.

— Мама! — Татьяна Николаевна не сильно жаловала её мужа. Рядом с дочкой она представляла любящего супруга, который сможет подарить ей столько любви, сколько она заслуживает. Наверное, любая мать хочет для своего ребенка самого лучшего. Вот только Татьяна Николаевна и не догадывалась, что в те недолгие недели, когда он приезжает, Маша чувствует себя самой счастливой и любимой женщиной на планете.

— Не мамкай! Завтра в обед приеду. Как ты себя чувствуешь? Может, фруктов или чего-нибудь сладенького привезти?

— Ничего не надо, мам. Просто приезжай быстрее.

— Ох, и доведешь ты меня своими интригами! Ладно, спать иди, утро вечера мудренее. Нечего тебе по ночам думы думать. — ответа мать Марии так и не дождалась. Просто повесила трубку, словно её приказы не обсуждались.

Маша легла на кровать, свернувшись клубочком и положив ладонь на свой живот. В такие моменты ей ужасно не хватало мужа рядом. Саша мог найти тысячу слов, чтобы вселить в неё недюжинную уверенность. Именно за это она полюбила его. За ту силу, которую он нёс в себе. Она часто надевала его рубашки, в желании чувствовать любимого рядом с собой постоянно. И сейчас она многое бы отдала, лишь бы просто обнять его.

Варя же в соседней комнате беспокойно ворочалась в своей кровати, видя свой самый страшный кошмар. У этой девочки был всего лишь один страх — задохнуться. Год назад Варя побывала на грани между жизнью и смертью. Она плохо умела плавать, но не смогла отказать себе в удовольствии нырнуть вместе с ребятами в речку.

Дно ушло из-под её ног слишком резко, настолько, что Варя не успела даже пискнуть. Она карабкалась до последнего, однако, её неумолимо тянуло ко дну. Она четко запомнила то ощущение, когда каждый вздох — равноценен дорогим секундам жизни. Это ощущение липкой паутиной окутало её сознание, заставляя сотрясаться от одного только воспоминания. К ней быстро пришли на помощь, благо место было достаточно людным. Кроме шока и нахлебавшейся воды, других повреждений не было. Мария чуть с ума не сошла, когда Александр на руках вытаскивал дочь из воды. Ей тогда хотелось накричать на ребенка, за то, что подвергла свою жизнь риску, но Саша строго запретил ей даже заикаться об этом. Он видел, сколько страха было в больших карих глазах, и меньше всего он хотел, чтобы к нему добавилось ещё и чувство вины. Варя на всю жизнь вынесла для себя урок, но отец не позволил ей жить с этим страхом. Они несколько недель ходили вместе в бассейн, перебарывая её страх к воде, но преодолеть страх от ощущения недостатка кислорода так и не получилось. Зато Варя полюбила походы в бассейн, и часто просила мать отвезти её туда.

Резко сев на кровати, она схватилась за горло, пытаясь вздохнуть. Вдох, выдох. Ничего сложного, однако, не тогда, когда на тебя находит паническая атака. Когда девочка поняла, что угрозы больше нет, и ей просто приснился ужасный сон, Варя упала на влажную, от пота, подушку, не желая закрывать глаз. Ей всё казалось, что сомкни она веки, и это вернёт её на дно злополучной реки. Сжав подушку в кулачки, она, не моргая, уставилась в темноту. Время шло к рассвету, но глаза упорно отказывались закрываться. Больше всего она ненавидела в себе эту слабость, которую никак не могла перебороть.

Решив оставить глупую мысль о сне, Варя поднялась с кровати и включила настольную лампу. По всему столу были разбросаны белоснежные листы с черными кляксами. Аккуратно сложив их вместе, Варя посмотрела на получившийся рисунок. Никому и никогда не приходило в голову сделать этого, и только Варя всё чаще собирала их, словно паззл, и всматривалась в большой черный щит, с двумя мечами, скрещенными по центру. Аккуратно проведя рукой по толстому слою карандаша на листе, она посмотрела в окно, за которым медленно ложился на землю первый снег. Поймет ли она когда-нибудь к чему все эти рисунки? Но если и да, перестанет ли она это делать? Это её жизнь, её безумный мир. Варю не покидало чувство, что ей упорно что-то пытаются донести, но она не понимает. Всё что у неё есть — это эти рисунки, и собственные страхи, которые душат её бессонными ночами. Именно поэтому, она решила, что больше не будет думать над этим. Она просто возьмет карандаш и продолжит делать то, что доставляет ей удовольствие.