Варенька - [3]
«Проглядела, старая!..»
Для Ульяны Гавриловны новость была неожиданной, словно солнце померкло среди белого дня…
Разошлись? Как это могло случиться? Что произошло? Кто виноват? Насколько это серьезно? Мысли одна беспокойнее другой роились в голове, вызывая самые страшные опасения.
Нитка запуталась.
Ульяна Гавриловна оборвала ее, положила кофточку на подоконник и негромко, с болью, спросила:
— Ну, так что ж у вас все-таки стряслось?
Катя ждала этого вопроса и всю дорогу готовилась к нему. Ей представлялось, как она легко, и главное очень убедительно, объяснит необходимость совершенного ею поступка. Находились какие-то очень значительные слова, убедительные примеры.
Она так и начала:
— Поверь, мама, это было единственно возможное решение. Я не могла иначе!..
— Не могла?
— Нет. — Плотно сжимая на груди свои красивые, холеные руки, Катюша, заметно нервничая, прошлась по комнате, остановилась у окна и затем вернулась к столу. — Мы оба друг в друге ошиблись, — глухо заговорила она, приложив к вискам кончики длинных, тонких пальцев. — Александр совсем не тот человек, каким казался, когда мы познакомились. Для него главное — работа. Для нее он живет, о ней он может говорить без устали часами, сутками возиться над проектом, чтобы затем его изорвать в клочья.
— Это хорошо, когда человек любит свою работу, — вставила Ульяна Гавриловна.
— Вот именно работу, — горько усмехнулась Катюша. — Когда-то очень вежливый, предупредительный, заботливый, он перестал спрашивать меня, как я себя чувствую, чего хочу. Вначале я мирилась, объясняя его невнимание ко мне непривычной для него новизной семейной жизни. Но время шло. Александр не менялся, и его отношение стало меня оскорблять. Я часто себя спрашивала, зачем он на мне женился. Ведь для того, чтобы убирать комнаты, вовремя подавать обед и стирать испачканные сорочки, ему нужна была не жена, а хорошая, покладистая домработница.
— Мне всегда было приятно, когда твой отец надевал чистую, мною выстиранную рубашку, — задумчиво сказала Ульяна Гавриловна.
— Ты знаешь, мама, кухня и корыто меня никогда не прельщали, — брезгливо поморщилась дочь.
— Но они нужны вам, твоей семье, — твердо сказала мать.
— Ах, разве Александр когда-нибудь думал о том, что нужно мне! — раздраженно произнесла Катюша и продолжала негодующе: — Его интересы ограничивались листом ватмана и шкалой логарифмической линейки. Ты, мама, не представляешь себе, какой гнетущей может сделаться тишина, если в комнате, где находятся двое, слышится только скрип рейсфедера и больше ни одного звука. Хоть что-нибудь!..
— Так ведь это каждый так, ежели его работа захватит, — рассудительно заметила Ульяна Гавриловна. — На фабрике иной раз, бывает, саму себя забудешь.
— А я? — Катюша посмотрела на мать широко открытыми глазами. — Что мне делать? Присутствовать при рождении очередного проекта, молчать, трепетать и восхищаться: «Ах, как хорошо, что ты сейчас меня не помнишь!..»
— Так и ты себя делом займи, — подсказала Ульяна Гавриловна.
— В домработницы к нему я не нанималась, — сердито возразила Катюша.
— Верно, — согласилась Ульяна Гавриловна и тут же добавила: — Однако любая хозяйка всегда найдет в своем доме дело, ежели, конечно, она от него не бегает.
Катюша досадливо отмахнулась и, опустившись на стул, продолжала:
— Родилась Варенька. Недели две Александр не отходил от ее кроватки. Я уже начала радоваться. Но потом все пошло по-старому. Днем он в управлении, вечером — за чертежной доской.
— Ну и что?
— Как что? — Будто защищаясь от удара, Катюша подняла к лицу руки. — Но ведь дальше так жить было нельзя. Терпению моему пришел конец, и я сказала все, что наболело, накипело на душе. И ты знаешь, как отнесся к моим словам Александр? Вначале он не придал им значения, а затем страшно удивился. Оказывается, он и не думал, что в нашей жизни что-то могло быть иначе. Причем основной причиной тому служили узость моих интересов, моя беспомощность, безынициативность и полная неприспособленность к творческому труду. «Что ты умеешь?» — надоедливо повторял он один и тот же вопрос…
Пытаясь объяснить, что дальше произошло в семье, она заговорила сбивчиво и очень путано, часто повторяя: «Он сказал… я сказала…»
— Не договорились, — заключила Ульяна Гавриловна и с укором прищурилась: — Враги!
— Почему обязательно враги? — удивленно повела бровями Катюша и вдруг с ужасом подумала, что, видимо, сама еще не успела достаточно осознать всего и толком во всем разобраться. — Наоборот, мы расстались очень мирно, без лишних упреков. Но ни он, ни я не могли поступиться своими убеждениями, — возбужденно продолжала она с напускной уверенностью. Однако еще недавно волновавшие события как-то вдруг потускнели, обмельчали, стали такими незначительными, что, казалось, не заслуживали серьезного внимания.
Катюша заговорила медленнее, затем умолкла и неожиданно залилась слезами.
Поджав губы и сдвинув широкие черные брови, Ульяна Гавриловна строго посмотрела на дочь.
— Люди сейчас друг за дружку насмерть стоят, а вы ссориться вздумали, — с укором произнесла она.
Оторвав ладони от заплаканных глаз, Катюша всхлипнула:
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Александр Миндадзе – сценарист, кинорежиссер. Обладатель многочисленных премий, среди которых “Серебряный медведь” Берлинского международного кинофестиваля, “Ника”, “Белый слон” Гильдии киноведов и кинокритиков. За литературный вклад в кинематограф награжден премией им. Эннио Флайано “Серебряный Пегас”. В книгу “Милый Ханс, дорогой Пётр” вошли восемь киноповестей Александра Миндадзе разных лет, часть которых публикуется впервые. Автор остается приверженцем русской школы кинодраматургии 1970-х, которая наполнила лирикой обыденную городскую жизнь и дала свой голос каждому человеку.
Иван Габай (род. в 1943 г.) — молодой словацкий прозаик. Герои его произведений — жители южнословацких деревень. Автор рассказывает об их нелегком труде, суровых и радостных буднях, о соперничестве старого и нового в сознании и быте. Рассказы писателя отличаются глубокой поэтичностью и сочным народным юмором.
Жизнь Никитина Сергея нельзя назвать легкой — сначала трагедия, после которой парень остается прикованным к инвалидной коляске, а затем и вовсе юноша узнает, что любимые родители усыновили его, когда он был еще младенцем. Да еще и эта Анька — плод измены и предательства отца. Это же надо было додуматься — привести девчонку в дом! И как теперь Сергей должен относиться к ней, когда он знает, что она ему и вовсе не сестра? Сам же Сергей давно для себя решил, что никогда не полюбит Аню, и после смерти родителей навсегда вычеркивает ее из своей жизни.
Марина Москвина – автор романов “Крио” и “Гений безответной любви”, сборников “Моя собака любит джаз” и “Между нами только ночь”. Финалист премии “Ясная Поляна”, лауреат Международного Почетного диплома IBBY. В этой книге встретились новые повести – “Вальсирующая” и “Глория Мунди”, – а также уже ставший культовым роман “Дни трепета”. Вечность и повседневность, реальное и фантастическое, смех в конце наметившейся драмы и печальная нота в разгар карнавала – главные черты этой остроумной прозы, утверждающей, несмотря на все тяготы земной жизни, парадоксальную радость бытия.
«Несколько лет тому назад инженер Полуянов решил переменить судьбу и надежду, бросил хорошую должность в исследовательском институте… смог уехать в деревню, осесть и заниматься своими делами. В брошенной миром деревне Кукареки все работают целый день, возятся на виду друг у друга, но как сойдутся, то так затараторят быстро, что кажется: не по-русски они говорят. А будешь мимо проходить, и не поймешь, про что речь. И вот говорят, тараторят, тараторят, а потом вдруг как-то разом сбросят обороты и разбегутся. Говорят же все разом о том, что они уже знают из разговоров друг с другом.
В книгу вошли последние произведения писателя, эссеиста, литературного критика и историка литературы Самуила Ароновича Лурье (1942–2015). Продолжая плеяду русских правдоискателей, которые силой своего публицистического и художественного слова боролись за справедливость, за человека, Самуил Лурье стал среди них одним из самых ярких и парадоксальных. Его неповторимое чувство стиля неразрывно сочеталось с глубиной и остротой мышления. Рассуждая о Шекспире, он не остается в XVI веке, а говорит о трагическом суициде подростков в 2014 году в якутской деревне и о жестоком убийстве девушки в Пакистане в наши дни.