Вардананк - [183]
Обойдя церковь снаружи, Артак заметил госпожу Десгрик, склонившуюся над раненым. Она была так занята, что даже не заметила Артака.
— Княгиня!.. — с бьющимся сердцем заговорил Артак. Супруга Спарапета подняла голову.
— Она в той келье, князь!.. — и госпожа Дестрик показала рукой на келью в дальнем углу Артак бегом направился туда, но незнакомый молодой крестьянин негромко предупредил его:
— Князь, она при смерти!..
— При смерти?.. — Артак вздрогнул, словно от удара, и подбежал к келье. Он постучал. Вышла Югабер.
— Кто это? — спросила она, но, узнав Артака, склонилась перед ним и заплакала. Артак вошел в келью. В полумраке он увидел лежавшую на циновке Анаит. Голова ее покоилась на коленях госпожи Шушаник, а Астхик держала ее за руку. Монахиня собиралась вытащить стрелу из раны.
В глазах у Артака потемнело. Он стал на колени у ложа Анаит — тревога заставила забыть обо всех условностях.
Девушка была бледна. На лбу ее выступил холодный пот, сознание затуманилось. Она глядела на окружающих безразличным взором и дышала прерывисто.
Монахиня, пожилая женщина со строгим лицом, вся в черном, жила отшельницей на ближайшей горе. Услышав шум сражения, она пришла оказать помощь раненым.
— Если ее судьба умереть — прими ее душу. Если нет — даруй ей выздоровление!.. — шептала она, склонясь над Анаит.
«Неужели суждено умереть? — У Артака сжалась сердце. — Но если стрела отравлена?..»
— Увы! Стрела отравлена… — проговорила монахиня.
Артак, задрожав, взял стрелу, повернул ее, стал рассматривать.
Анаит не приходила в сознание.
— Сестра… она скончалась?! — с ужасом пробормотал Артак.
— Яд впитался, — объяснила монахиня, безразличная к переживаниям юноши.
Печальное молчание нарушил глухой, постепенно нарастающий шум. Послышались дальние переливы военных труб, эхом отдавшиеся в горах. Неизвестно было, что это за тревога, но трубы играли сбор.
Артак вскочил на ноги. Нужно было спешить к Спарапету… Он колебался, глядя на Анаит, которая лежала бледная и неподвижная, похожая на покойницу. Хотелось остаться, не отходить от ложа любимой… Но, видимо, приближалось неприятельское войско.
— Иди, куда зовет тебя долг, князь! Время тревожное!.. — сказала княгиня Шушаник, грустно взглянув на Артака.
— Да, надо!.. — прошептал Артак.
Княгиня Шушаник с грустной покорностью произнесла:
— Пробил час смертный страны Армянской… Что теперь наша жизнь!
В дверь настойчиво постучали. Артак подошел. На пороге стоял его телохранитель.
Артак повернулся к княгине Шушаник, горестно глядя на Анаит: редкое и слабое дыхание едва свидетельствовало о том, что она еще жива.
— Иди, князь!.. Если судил господь — возвращена будет она тебе!.. — смягчившись, попыталась подбодрить Артака госпожа Шушаник. — Иди, начинается бой…
Артак в последний раз с любовью и горечью склонился над бледным лицом Анаит, вздохнул и быстро выбежал из кельи.
На паперти все еще стояли Вардан, Нершапух, азарапет и Шмавон.
— Не можем мы их дожидаться!.. — повторял Вардан, как бы разговаривая с самим собой.
Он оглянулся, подумал немного и обратился к Артаку:
— Возьми командование, князь!
Артак с изумлением взглянул на Вардана, но тот говорил серьезно. И Артак, поняв его мысль, вскочил на коня. Вардан взглянул на толпу и спокойно произнес:
— Пусть выйдут вперед те, кто дал обет!
— Мы все!.. Все! Приказывай, Спарапет!.. — откликался народ со всех сторон.
Густая толпа окружила Вардана и Артака. Вардан разделил бойцов на две части: половину отдал под командование Артаку, вторую половину оставил за собой. Женщин он построил в тылу.
Гевонд вступил в ряды бойцов, а католикос с остальными пастырями вернулся в церковь — служить молебен.
Артак был задумчив. Его терзала мысль о гом, что он стал чужим для Анаит, что она его отвергла. С какой радостью он отдал бы жизнь за то, чтобы вернуть ее любовь! Почему она отвергла его, не выслушав? А если с нею случится что-нибудь? Что ж, значит все кончено!
Артака привел в себя голос Вардана, прозвучавший над его ухом:
— Нанеси удар молниеносно, сразу, не давай им опомниться!..
— Слушаю! — воскликнул Артак, устыдившись того, что позволил себе отвлечься: не время предаваться мечтам!
— Ну, выступайте! — прозвучал голос Вардана.
— Великий день настал, братья! — воскликнул Погос. — Идем!..
Артак поднял выхваченный из ножон меч:
— Вперед, за мной!..
Народ потек за ним. В передних рядах шел Гевонд.
Артак взглянул в сторону персидского лагеря: там было черно от высыпавших из шатров воинов. Артак прекрасно сознавал, что теперь все зависит от решительности и быстроты удара. Повернувшись к своим, он крикнул:
— Поспешай!..
Все ускорили шаг. Этот боевой приказ напомнил крестьянам пахоту на родных полях с тем же возгласом: «Поспешай!..»
Артак подобрался, чувствуя себя стрелой на натянутой тетиве. Лишь на один удар можно было поднять такую толпу, лишь на один стремительный порыв была она способна. Но в этом порыве она могла все разгромить и снести, подобно паводку. И Артак прилагал все усилия к тому, чтобы не допустить спада этого порыва.
Провизжали первые персидские стрелы и пролетели мимо.
— Поспешай!.. — вновь крикнул Артак.
— Господь правый!.. — отозвались сотни голосов.
Семён Филиппович Васильченко (1884—1937) — российский профессиональный революционер, литератор, один из создателей Донецко-Криворожской Республики. В книге, Васильченко С., первым предпринял попытку освещения с художественной стороны деятельности Левой оппозиции 20-ых годов. Из-за этого книга сразу после издания была изъята и помещена в спецхран советской цензурой.
Действие исторической повести М. Гараза происходит во II веке нашей эры в междуречье нынешних Снрета и Днестра. Автор рассказывает о полной тревог и опасностей жизни гетов и даков — далеких предков молдаван, о том, как мужественно сопротивлялись они римским завоевателям, как сеяли хлеб и пасли овец, любили и растили детей.
В книге рассказывается о трагической судьбе Лыжного егерского батальона, состоявшего из норвежских фронтовых бойцов и сражавшегося во время Второй мировой войны в Карелии на стороне немцев и финнов. Профессор истории Бергенского университета Стейн Угельвик Ларсен подробно описывает последнее сражение на двух опорных пунктах – высотах Капролат и Хассельман, – в ходе которого советские войска в июне 1944 года разгромили норвежский батальон. Материал для книги профессор Ларсен берет из архивов, воспоминаний и рассказов переживших войну фронтовых бойцов.
Глеб Максимилианович Кржижановский — один из верных соратников Владимира Ильича Ленина. В молодости он участвовал в создании первых марксистских кружков в России, петербургского «Союза борьбы за освобождение рабочего класса», искровских комитетов и, наконец, партии большевиков. А потом, работая на важнейших государственных постах Страны Советов, строил социализм. Повесть Владимира Красильщикова «В начале будущего», художественно раскрывая образ Глеба Максимилиановича Кржижановского, рассказывает о той поре его жизни, когда он по заданию Ильича руководил разработкой плана ГОЭЛРО — первого в истории народнохозяйственного плана.
Аббат Готлиб-Иоганн фон Розенау, один из виднейших архитекторов Священной Римской империи, в 1157 году по указу императора Фридриха Барбароссы отправился на Русь строить храмы. По дороге его ждало множество опасных приключений. Когда же он приступил к работе, выяснилось, что его миссия была прикрытием грандиозной фальсификации, подготовленной орденом тамплиеров в целях усиления влияния на Руси католической церкви. Обо всем этом стало известно из писем аббата, найденных в Венской библиотеке. Исторический роман профессора, доктора архитектуры С.
Рассказ посвящён скромным талантливым труженикам аэрокосмической отрасли. Про каждого хочется сказать: "Светлая голова и руки золотые". Они – самое большое достояние России. Ни за какие деньги не купить таких специалистов ни в одной стране мира.