Вардананк - [180]

Среди тяжелого молчания раздался исступленный призыв католикоса:

— Будьте готовы к подвижничеству, дети мои!..

— Да будет!.. Приемлем!.. — отозвались со всех сторон.

Гевонд приступил к вечерней службе. Народ готовился выйти против превосходящих сил врага.

Погос глубоко вздохнул. У него отлегло от сердца. Прошел страх смерти, вернее — страх за судьбу родины. Аракэл обратился к Погосу и Хандут:

— Идите соберите народ!

Они вышли из церкви и направились к месту сбора. Народ тотчас окружил их.

— Что решили? — спрашивали со всех старой.

— Решили выступить. Или мы — или они! — отозвался Погос.

— А-а-а!. — в один голос протянула толпа. — Кончим уж раз навсегда!..

— Лучше раз умереть, чем десять раз бояться смерти! — воскликнула Хандут.

В церкви служили молебен, когда снаружи послышался сильный шум. Выглянув, молящиеся увидели приближавшиеся многочисленные огни. Вначале показалось, что выступило персидское войско, но вскоре стало видно, что это идут одетые в белые хламиды жрецы во главе с могпэтом Михром Залитые кровавым отсветом факелов, они с пением гимнов двигались к церкви и угрожающе поглядывали на народ, стоявший стеной на их пути. Послышались голоса:

— Куда, куда они лезут?!

— Сгинь, богохульственный дьявол. Огонь священный да поглотит тебя! — возгласил могпэт.

Втиснувшись в церковь и высоко над головой подняв свой жезл — храфгдрахнан, эмблему своей власти, он яростно сверлил толпу своими круглыми черными глазками, пытаясь вместе со жрецами прорваться к алтарю.

Старшая госпожа вскочила; губы ее сводила судорога ненависти и гнева.

— Куда?.. — крикнула она.

С неожиданной силой метнувшись вперед, она схватила могпэта за руку и, проклиная его хриплым, прерывающимся голосом, приказала:

— Удались, сатана!.. Уходи!

Могпэт грубо толкнул ее, и она упала. Подбежавшие женщины подняли оскорбленную Старшую госпожу и хотели кинуться на обидчика, но могпэт уже добрался до алтаря.

— Сдай церковь и удались, не ведающий веры истинной! — крикнул он Гевонду.

Толпа ответила гневным рокотом. Не прерывая молебствия, Гевонд метнулся к ризнице, схватил свой пастырский посох из кизилового дерева и ударил могпэта по голове. Могпэт зашатался. Жрецы, вопя, подхватили его и не дали ему упасть. Оправившись, могпэт вместе со жрецами рванулся вперед. Гевонд наотмашь колотил своим посохом. Жрецы пытались сопротивляться, но принуждены были отступить под градом ударов.

Могпэт завопил было:

— Священное избиение!.. — но, не докончив, упал.

Несколько жрецов подхватили его и вынесли из церкви, остальные яростно набросились на молящихся, — те на миг отступили. Гевонд вырвался вперед, призывая верующих к сопротивлению, однако жрецов было много и они продолжали избивать народ внутри церкви.

Но тут снаружи послышался топот многочисленной толпы: это Аракэл напал на жрецов. Раздался зычный голос Погоса и гортанный клекот Хандут:

— Подождите, сейчас померкнет ваше солнце!

— Сейчас потемнеет у вас в глазах!

Почуяв опасность, жрецы высыпали на паперть, и свалка продолжалась уже там. Два-три жреца вскарабкались на выступ стены и начали звать персов на помощь.

Это еще более разъярило толпу.

— Войско на помощь зовут? А ну, выходите против их войска! — воскликнул Аракэл, выхватывая меч.

За ним последовали Погос, Хандут, Ованес-Карапет и Сероб, призывая народ гнать персов. Толпа еще колебалась, когда внезапно появившаяся Старшая госпожа обнажила свой меч и крикнула хриплым старческим голосом:

— Идем! Родина за нами! — Поровнявшись с Хандут, она пошла вперед вместе с нею.

Страшась за ее жизнь и прикрывая ее собой, следовала госпожа Дестрик, увлекая своим примером остальных женщин. За ними хлынул народ: в жестокой игре со смертью он обретал надежду на спасение и жизнь.

Никто не мог предвидеть, как повернутся события, не мог предугадать их или полностью осознать их в этот миг. Они разразились внезапно, как вспыхивает пожар. Люди решили биться с врагом и перестали различать князя и крестьянина. Они забыли все прежние связи и взаимоотношения, перестали остерегаться господ и власть имущих, забыли страх перед ними… Бой воодушевил их, увлек и вознес! Со стихийной силой, упрямо двинулся народ, превратившийся в монолитную массу. Он взял на себя почин в схватке, ответственность за нее и всех заставил почувствовать его грозную силу.

Крестьянки выбежали вперед и окружили Старшую госпожу, чтоб своими телами оградить ее от ударов. Впереди шагала и госпожа Дестрик. Она чувствовала, что настал час действовать: либо она восстановит честь своего мужа, либо погибнет как подвижница. Воодушевление зажгло также и девушек.

Теперь действие перекинулось за пределы паперти, стычка происходила уже в открытом поле. Прибежавшие из своего лагеря персидские воины начали расстреливать толпу из луков. Стрела поразила крестьянку, шедшую рядом с госпожой Дестрик, и та наклонилась, чтобы помочь ей. Подбежавшая Анаит безуспешно старалась остановить кровотечение раненой.

Выбыло из строя несколько жрецов и несколько человек из нарэда.

Астхик, которая, забыв о себе, следила за Анаит и Старшей госпожой, внезапно заметила, что Анаит упала. Астхик вскрикнула, схватила сестру за руку и прижала к груди, как бы надеясь этим не дать ей умереть. Госпожа Дестрик, оказывавшая помощь раненым, тоже поспешила к Анапт. Девушка лежала неподвижно, и нельзя было пенять, дышит ли она еще, или уже скончалась.