Вардананк - [148]

— Ну, в чем дело? — пристально посмотрел на него Атом. — Говорю тебе: если даже кожу с вас сдирать будут, и то надо стерпеть! А то испортите все дело…

— Огнем горит у нас душа, князь! — нажаловался сотник.

— Строжайший теое приказ! Понял? — нахмурился Атом.

На всякий случай он решил взять с собой из удельного войска небольшой отряд отборных всадников в качестве телохранителей, и с ними отправился искать католикоса, Гевонда и Езника, которые находились в голове шествия.

Не успел Атом отъехать, как на Арташатской дороге показался небольшой отряд. Крестьяне и воины двинулись к окраине села. Отряд персов с несколькими сборщиками вошел в село и остановился на площади. Начальник отряда выехал вперед и спросил:

— Готова подать?

Из группы крестьян вышел седой староста. Со спокойным достоинством оглядев перса, он холодно ответил:

— Подать давно готова. Но внести ее мы должны нашим властям. Они и доставят ее вашему царю.

— Мы сами ее возьмем! — так же холодно отрезал перс и пренебрежительно приказал: — Ну, несите! И быстро!

Требование перса было вопиющим беззаконием. Но что было делать старосте?.. Атом приказал не шевелиться, «хотя бы с них и шкуру сдирали…» Староста стал совещаться со взволнованными крестьянами.

Перс, не понимавший армянского языка, уже проявлял признаки раздражения.

— Но как же я сдам? — колебался староста. — Ведь не имеем мы права сдавать им подати!..

— Нужно сдать! Нет у нас иного вывода, — ведь кровь прольется… — уговаривал его Сенекерим.

— К дьяволу! Пусть прольется! Не дам!.. — заупрямился староста.

— Теперь не время говорить о праве да законе, Согомон. Дай им, пусть уберутся! — подал голос один из крестьян.

— Отдай, Согомон! Отдай! — настаивал Сенекерим. — Нельзя нам драться, не то мы бы их в клочья разорвали. Командующий отрядом раздраженно крикнул:

— О чем вы там говорите? Долго буду я вас ждать? Несите!..

— Подождешь, почтенный!.. — с насмешкой отозвался Сенекерим. — Приказа нет у нас, а то…

— Какие еще приказы. От кого? Кончилась ваша власть. Несите скорей подать, а то мы покажем вам «приказ»!

— Кому это вы собираетесь показывать? — спросил, выступая вперед, светловолосый воин и повернулся к крестьянам. — А вы что, онемели?

Крестьяне переглянулись, но продолжали безмолвствовать. Воин, поискав глазами камень покрупнее, спросил:

— Так, значит, перс непременно требует подать?.. — с недоброй усмешкой обратился си к сотнику Сенекериму, хмуро разглядывавшему перса. — А ну, Сенекерим. Дадим-ка мы им «подать»! Уж дозволь!

— Забыл ты, что приказал князь Атом? — прикрикнул на него сотник. — Отойди назад! Воин с ворчанием отошел.

— Копья рука просит, копья! Или косы, по крайней мере, — вырвалось у одного из крестьян.

— Помолчи, Погос, и без того тяжко! — со сдержанным укором обратился к нему Сенекерим.

— Тяжко-то тяжко, а небось отдаете им зерно, да еще с душой вместе! — возмутился Аракэл, с молчаливой злобой наблюдавший за происходившим.

— Да вот, начальник наш говорит, что не велено, — отозвался другой крестьянин.

— Значит, перс так и уйдет безнаказанный? — спросил Аракэл, делая шаг вперед.

— А ты кто будешь, приятель? — справился Сенекерим.

— Не видишь разве? Я один из тех, кто хлебнул горя из-за персов! До коих же пор терпеть?

— Давайте всех на клочки разорвем! — предложил кто-то из людей Аракэла.

— А вы не вмешивайтесь! Это наше дело — одернул Сенекерим.

— Тоже еще воин!.. Честь-то есть у вас? — вспылил Аракэл.

— Не приказано! Понятно? — заорал Сенекерим. — Иди себе, не лезь в наши дела!

— Правильно! Не приказано нам!.. — подтссрдили воины. — Вы уж не вмешивайтесь!..

— Да мы и не вмешиваемся! Хочется только посмотреть, до коих пор у вас шкура выдержит.

Староста с обидой махнул рукой и заявил, поворачиваясь, чтоб уйти:

— Вот вам подать, вот вам перс ваш! Отдавайте ему сами, а я своей рукой не дам!

Покачав головами, крестьяне смотрели ему вслед. Немного погодя на площади уже лежало до двадцати больших чувалов зерна, и крестьяне начали грузить их на вьючных лошадей.

— Несите и хлеба! — приказал начальник персидского отряда. — Да еще масла, сыра, припасов на дорогу! — с наглой улыбкой требовал он.

Перс явно стремился вызвать стычку, возмущение, он искал повода к кровопролитию. Окинув сластолюбивым взглядом стоявших немного поодаль женщин, он заявил:

— Скоро в нашу веру перейдут, все нашими будут! Перехватив яростный взгляд Сенекерима, перс обратился к нему.

— Ничего, мы и вас вместе с женами вашими в Персию угоним! И для вас дело найдется!

Сенекерим весь почернел, с трудом сдерживая ярость.

— Во имя отца и сына и святого духа! — широко перекрестился Саак, также задыхавшийся от бешенства. Он исподлобья окинул взглядом крестьян.

— Чтоб люди земли стояли и беспомощно ждали, когда их выбросят из родных мест голыми, в чем мать родила? Горе вам!..

— Проклинай, брат Саак, проклинай! Поделом нам! — отозвался Езрас. — Под плетьми сборщиков ты высох, теперь очередь до этих дошла…

— Чего же вы молчите? Когда же вы восстанете? Поднимайтесь! Восстаньте!.. — призывал Саак.

— И восстанем! Не будем дома с женами сидеть! — весело отозвался один из крестьян.

— А раз не намерены вы дома с женами сидеть, то восстаньте! — говорил Аракэл, потрясая кулаком. — Раз уж отреклись от нас наши нахарары…