Ваниль и карамель - [52]

Ого, да тут целая поисковая миссия на одну маленькую меня. Даже неловко как-то.

— И не стыдно? — покачала головой Тома. — В городе сумасшедший убийца, а ей — гулять!

Маршал молча удалился, Роб направился на кухню, на ходу набирая чей-то номер.

— Какой убийца? — нахмурилась я.

Если с утра во всем теле ощущалась небольшая слабость, то к середине дня она усилилась, и начинало клонить в сон. Ничего, я сольвейг, восстановлюсь.

— Думаю, нам стоит поговорить об этом подробнее, — иронично заметил Эрик. Тревога ушла, и за небрежностью он старался скрыть облегчение. Рад, что я нашлась, только выразить это не получается. Что ж, сам виноват. Доверие несложно сохранить, нужно лишь постараться. Мы свое не сохранили.

— Говори. — Я сложила руки на груди и холодно на него посмотрела. Во всяком случае, постаралась холодно. Тома воодушевленно следила за нашей начинающейся перепалкой и едва заметно улыбалась.

— Не здесь. Тамара, посмотри, как там Алан. Наверняка он Дарью замучил уже.

Воительница разочарованно вздохнула и повиновалась, оставив нас наедине. Эрик смотрел прямо и открыто, и это раздражало. Я ведь ждала извинений, признаний, безразличия — да чего угодно, только не прямого, изучающего взгляда. Я уже и забыла, что он может быть таким. Подавляюще большим, сильным, а я так устала.

— Идем, — наконец, скомандовал он и, не дожидаясь моего согласия, направился в коридор.

Полумрак. Тут всегда немного темно, ближайшее окно на кухне, и свет от него практически не проникает сюда. Шаги отдаются в голове глухими звуками, сердце выстукивает в груди неровный ритм. В остальном — тихо. Так тихо, что тишина оглушает. Эрик не оборачивается, словно его не волнует, иду ли я за ним. Иду. Стараюсь поспевать за размашистым шагом и молчу. Любопытство во мне победило обиду, пусть и победа эта временная. Да и я не так беспечна, как раньше — если они искали меня всем отрядом, опасность действительно существует. Эрик не стал бы волноваться понапрасну. Или стал бы? Что если взыграло банальное желание получить то, что хочется? Хотя, нет, скади он пугать не решился бы — справился бы один.

Потому иду. Жду с покорностью, когда он откроет массивную дверь и впустит меня внутрь.

В кабинете почти так же темно, как и в коридоре. Штора задернута, на столе горит лампа — единственный источник света. Матовые пятна его стелятся по столу, распадаются на множество световых пылинок, которые осыпаются на пол, подобно звездной пыли. На стеллажах испуганно притихли книги.

Вхожу. Вдыхаю запах полироли и свежей кожи — Эрик недавно поменял мебель. Сажусь. Стеганый диван неприятно холодит ладони, которые я прячу под колени.

— Ты слаба.

Он смотрит исподлобья, почти жалостливо, и говорит не о том. И если слова эти можно считать прелюдией, предисловием к основному разговору, то за жалость хочется ударить. Злость просыпается снова, будит обиду, я выдыхаю ее — нервно, прерывисто — и она растекается по комнате ядовитым газом.

— Пройдет.

Ответ вырывается шипением. Я не знаю, как с ним говорить. О чем. И главное — зачем? Но он тут главный, и я принимаю правила игры.

Эрик присел рядом, взял за руку. Прикосновение обожгло, заставило поежиться и отстраниться. Он слишком близко, и эмоции зашкаливают. И на секунду показалось, он чужой. Совсем. Не тот человек, которого я знала, которому улыбалась по утрам и рядом с которым засыпала. Другой. Не плохой, не хороший, просто другой. И рядом с ним неуютно, хочется спрятаться в панцирь и затаиться.

Только вот незнакомец этот, нервирующий до зуда в ладонях, влез в шкуру моего Эрика и имел все привилегии вождя.

Кожаный диван раздражающе скрипел и неприятно холодил спину. Лампа светила прямо в лицо, и я поняла, что выбрала безумно неудобную позицию. Было поздно — Эрик удобную занял сам и испытывающе смотрел в глаза. Ну хоть руку отпустил и то хорошо.

— Не нужно защищаться от меня, Полина. Я тебе не враг. Просто давай поговорим. Неважно, о чем.

Для меня важно. Потому что я не знаю, о чем. И как.

Кивнула. Глаза опустила и заметила на колене пыль. И когда измазаться успела? С остервенением потерла его, мысленно благодаря небо за то, что можно куда-то деть руки.

— Начнем с простого. Ты вылечила Лидию. Это было… неожиданно.

Я вздохнула. Это называется начать с простого? Разве? Как раз эта тема для меня была безумно сложной. Настолько, что не хотелось ее касаться, чтобы не увязнуть. Чтобы она не поглотила, не забрала последние крохи сил.

— Как оказалось, у сольвейгов много скрытых талантов, — уклончиво ответила я.

— Ты была у них? Когда пропадала? Я не чувствовал тебя некоторое время…

— Была. Барт научил меня лечить.

— Ты намного больше связана с ясновидцами, чем думаешь. Ты и остальные сольвейги. Например, человек с ванильным кеном, — повторил он слова Лидии. — Это ведь Барт, верно?

Подняла на него глаза. Сказать было и страшно, и невероятно волнительно. Хотелось сказать. Бросить это ему в лицо, гордо подняться и уйти, оставив Эрика вариться в собственных мыслях, как я варилась в ту ночь, когда…

Мелькающие фонари. Витрины. Прохожие, которым все равно. Расплескавшаяся темнота. Влад не смотрит на меня, делает вид, что меня и вовсе в машине нет. Только Глеб недовольно ерзает на заднем сиденье.