Ваниль и карамель - [31]

А потом Влад с Дэном сели в машину, и жалость пришлось прогнать. Она ушла сама, клубясь невидимым туманом над головой и возмущаясь, что я посмела от нее отказаться. А зачем просочилась в щель слегка опущенного стекла, уступая место прохладному и свежему воздуху.

— Попалась-таки? — сочувственно спросил Дэн, и я кивнула.

Мы тронулись. И уже почти в конце пути я поняла, куда мы едем. Источник атли. Место, подарившее мне благословение и проклятие. Туда, где огромной черной глыбой пугал жертвенный камень, усыпанный трещинами и пропитанный кровью. Чужой. Моей. Где кен каждого атли буквально ощущался в воздухе.

Место, которое не выдают чужакам…

— Здесь безопасно, — сказал Влад глубоким, низким голосом, от которого почему-то дрогнули колени.

— Отлично, — словно не замечая напряжения, ответил Дэн и вышел из машины.

— Порядок? — спросил Влад теперь уже у меня.

Я кивнула. Повернуться к нему так и не смогла — смотрела на здание. Темная черепица, белые стены… Сила. Воздух наэлектризован. Искрится эмоциями — не выплеснутыми, яркими.

— Оставим машину здесь.

— Куда мы… — Я замолчала. Слова выдавливались с трудом, отчаянно прорываясь сквозь осипшее горло. Амулет Эрика приятно холодил кожу, но облегчения я не испытывала. Безопасность. Мнимая, как всегда.

— Эй… — Сильная рука притянула к себе, и я уткнулась носом в плечо. Сандал, мускус, ваниль. И неизвестные мне, новые нотки, которые я не могла определить.

Все меняются, и Влад тоже. Наверное… Хотелось бы верить, что жизнь не стоит на месте, а там, впереди ждет свет и радость. Не только меня.

— Все будет хорошо.

Простая фраза. Банальная. Он редко такие говорит. Но от этих слов в груди разлилось тепло, а глаза снова защипало слезами. Жалость вернулась, скопилась за стеклом и ласково просилась внутрь. Не пускай ее, только не пускай! Если поддамся, останусь на месте. Увязну в ее вязком тумане, словно в болоте. И никогда не выберусь. Никогда…

— Соберись, пророчица, — словно прочитав мои мысли, твердо сказал Влад. Отстранил меня и слезы вытер. Заплакала все же. А ведь зарекалась — перед ним никогда. — Ты же сильная девочка…

Шершавые пальцы на щеке. Шепот горячий, обжигающий. Тепло. То самое, которого мне так не хватало. То самое, от которого нужно держаться подальше.

Сгоришь. Расплавишься, и тебя не станет. Только вот если поддашься, жалость к себе никогда не отпустит. Слабость — нормальное явление, с каждым бывает. Но поддашься ей, пропитаешься, как бисквит сиропом, и сама станешь слабой. Изнутри. Навсегда.

— Я в порядке. — Отстранилась резко, что Влад бесспорно принял за враждебность и тут же нацепил маску — свою любимую, слепленную из невозмутимости, с мазками сарказма и иронии, с холодным взглядом и полуулыбкой, не обозначающей ничего.

— Прекрасно.

И вышел из машины, а я дала себе еще две минуты. Один на один со слабостью. Она уходить не спешила и сидела на плече черным вороном. Стараясь избавиться от наваждения, я провела по плечам ладонями, будто стряхивая ненужное. И вышла наружу — в пугающий, враждебный мир.

Покупки были выгружены из багажника и компактно упаковывались в рюкзаки и пакеты побольше.

— Держи, — мимоходом бросил мне Дэн, отвлекаясь от запихивания очередного фонарика в рюкзак, который надулся и, казалось, готов был лопнуть от важности оттого, что вмещает в себя столько барахла. Дэн протянул руку. В ней был зажат шнурок, на котором болтался знакомый мне, но оказавшийся бесполезным амулет. — Это чтобы мы успели добраться.

Я без лишних вопросов взяла его и надела на шею. Наверное, он имеет защитную силу не только от влечения. Скорее всего, Гектор просто не узнает, что меня нет в городе. Хорошо бы. Умирать не хотелось…

Влад нацепил мне на плечи рюкзак с пол моего роста и вручил пакет в придачу. От этого я почувствовала себя ломовой лошадью. Колени подогнулись, а пятки, казалось, погрузли в земле. Сам он взял два рюкзака — по одному на каждое плечо, и пакет в левую руку.

— Готовы? — спросил Дэн и шагнул ко мне. Взял за руку и крепко сжал ладонь. Ситуация все больше походила на бессмыслицу, хотя логика в ней был. К Барту. К сольвейгам. В безопасность. Хотя бы ненадолго.

Влад подошел к нам и поинтересовался:

— Справишься? Если что, могу поделиться.

— Надеюсь, хватит, — отмахнулся тот и взял его за руку.

Со стороны мы, наверное, напоминали трех сумасшедших с барахлом, готовящихся водить хоровод вокруг несуществующей елки. Впрочем, меня уже давно мало волновало, как я выгляжу со стороны. Да и со стороны это продолжалось всего пару секунд.

Я глубоко вдохнула и закрыла глаза. Знакомое ощущение головокружения, легкая тошнота, которую я уже давно научилась не замечать. А затем воздух — другой, не липецкий. Сладкий, пьянящий, свежий настолько, насколько вообще может быть свежим воздух. И тишина.

Разлепив веки, я замерла. Равнина вокруг — куда достает взгляд — вся укрытая туманом. В нем утопают ноги, трава и редкие валуны, высунувшие макушки из белесой дымки. На горизонте белые колпаки гор отражают лунный свет и сами сияют. А перед ними темными неровностями — холмы. Звезды на небе, низкие, крупные, прячутся за редкими перьями облаков. Кажется, руку протяни — снимешь любую.