Вампиры замка Карди - [53]

Гели рассматривала их, замерев и затаив дыхание. Когда ее отправляли купаться, этих платьев здесь не было! Так неужели же… Неужели Лизелотта хочет предложить ей одно из них? Вместо испачканного костюмчика? Нет, не может быть. Это было бы невероятным счастьем!

У Магды роскошные платья — но все-таки не такие роскошные!

И все равно же Магда не позволит Гели надеть такое платье. Ведь Гели — еще ребенок.

Да и какая женщина в здравом уме согласится расстаться с таким платьем? Впрочем, про Лизелотту говорят, что она совсем не в здравом уме…

Приглядевшись, Гели заметила на платьях глубокие поперечные складки — словно их долго-долго хранили в сундуке. А потом почувствовала чуть затхлый запах лаванды — мешочками с лавандой прокладывают вещи от моли, когда прячут на долгое хранение! Действительно, Лизелотта ведь никогда не посещает праздники. И она всегда так скромно одета.

И тут из соседней комнаты появилась Лизелотта. В руках у нее — было еще три платья: небесно-голубое с кремовым кружевом, розовое с белым кружевом и лимонно-желтое, из нежнейшего шелка. С сосредоточенным лицом она подошла к Гели, набросила ей на плечи с одной стороны — голубое, с другой — желтое. Поморщилась, кинула платья в кресло. Гели стояла — ни жива, ни мертва. Даже дышать боялась. Не верила своему счастью. Лизелотта полезла в шкаф и извлекла из недр шелковую комбинацию телесного цвета и батистовые штанишки с прошивками.

— Вот, возьми, надень. Платья надо мерить. И не поверх халата.

Гели трясущимися руками скинула халат и, совершенно позабыв о стыдливости, прямо здесь натянула на себя белье. У нее никогда не было шелковой комбинации! Белье ей шили самое простое, полотняное.

А потом они принялись мерить платья. И это само по себе было настоящим праздником! Платья были прекрасны. В каждом из них Гели чувствовала себя не то — принцессой, не то — феей. Правда, некоторые были длинноваты и все до единого — широки в груди. Но Лизелотта подкалывала булавками — и платья сидели просто чудесно. Сама Гели ни за что не смогла бы выбрать среди них — одно. В своих мечтах она всегда представала перед Конрадом в длинном розовом платье с кружевами. Но здесь были не менее красивые белое, алое, изумрудное!

Выбор сделала Лизелотта. Небесно-голубое с кремовым кружевом. К нему полагалась еще и лента в волосы — из той же ткани с кремовой атласной розой. И туфельки — но Гели в них не влезла: они были крохотные — как для Золушки! И, хотя Гели ощущала себя именно Золушкой, которую добрая крестная наряжает перед балом, эти туфли она никак не могла бы натянуть. Она ужасно огорчилась, но Лизелотта подала ей другие — не такие красивые, не голубые, а черные, бархатные. Но зато они пришлись в пору!

— Хорошо, что хотя бы мои туфли подходят. А то твои — вовсе никуда не годятся. А у нее была крохотная ножка… Как у Золушки. Все так говорили. — тихо пробормотала Лизелотта, словно бы и не обращаясь к Гели.

Казалось, она вообще не видит перед собой собеседницы: лицо у нее сделалось такое странное, словно Лизелотта вдруг заснула и продолжает разговаривать уже во сне:

— Да. Голубой — твой цвет. А ей больше шло розовое и алое. Я хотела бы, чтобы ты была в алом. В ее самом любимом платье — на их балу. Но тебе не идет. Алый тебя убивает. Ты слишком блеклая. Настоящая немочка.

Она взяла алое бархатное платье, ласково провела по нему рукой, потом аккуратно сложила. В ее медленных торжественных движениях было что-то жуткое. И Гели вдруг вспомнились похороны бабушки. Люди у гроба движутся так — торжественно и медленно. Если бы не радость из-за платья, возможно, она бы испугалась странного взгляда Лизелотты. Но она была слишком счастлива, чтобы переживать из-за мелочей.

— Я ушью его за ночь. А сейчас мы с тобой должны кое-куда съездить. Тебе надо сделать прическу, подходящую к платью. Только ты не должна показываться на глаза Магде до завтра.

— О, это я умею! — радостно сообщила Гели.

Лизелотта невесело рассмеялась. Впрочем, возможно, она просто не умела смеяться весело? Для поездки она дала Гели кремовую блузку и коричневую юбку. Очень скромные вещи — но из дорогих тканей. А главное — абсолютно взрослые. Гели не поняла, кому принадлежали прекрасные платья. Но блузку и юбку она видела на Лизелотте. И они пришлись Гели почти впору. Лизелотта была миниатюрна. И мала ростом! А та женщина, для которой шились платья, была и выше, и пышнее.

Здесь была какая-то тайна. И Гели радостно подумала, что она получит не только платье для завтрашнего бала, но и новую тему для своих фантазий. Это само по себе уже было бы здорово — она обожала фантазировать. Воистину, сегодня был великий день!

Они поехали в город. На машине с шофером! Ни Хельмут, ни Магда, ни Конрад, ни доктор Гисслер — никто не видел, как они уезжают.

Всю дорогу Лизелотта молчала. А Гели наслаждалась каждым мигом.

В городе они — то есть, Лизелотта, но Гели тоже присутствовала! — отпустили шофера с тем, чтобы он приехал за ними к восьми. И направились в парикмахерскую. Где Гели сделали перманент. Первый в ее жизни. Из парикмахерской она вышла кудрявая и элегантно подстриженная.