Вампиры города ветров - [72]

Я перевела взгляд обратно на Этана, рассматривавшего Тейта, и увидела на его лице странное выражение алчности. И тут шестеренки у меня в мозгу щелкнули и встали на место. Я знала, что Этан хочет получить доступ к моему отцу и ему подобным. Наша попытка сохранить историю с рейвами в тайне от прессы стала удобным предлогом для установления этой связи. Но помимо рейвов и репортажа Этан хотел получить доступ к Тейту, который не торопился общаться.

— Тебе следует сказать «привет» нашему юному мэру, — заметил Этан.

— Я уже говорила ему «привет», — ответила я. Я встречалась с Тейтом дважды. Это много.

— Да, — сказал Этан. — Я знаю.

Медленно я уставилась на него, подняв брови:

— Ты знаешь?

Этан глотнул шампанского.

— Люк изучает прошлое своих охранников, Мерит. Ты — не исключение. Я видел досье, и я читаю «Трибьюн», как и многие другие.

Мне следовало знать, что они найдут статью, и понимать, что Люк сразу покажет ее Этану.

Я гостила дома во время длинных выходных на первом курсе Нью–Йоркского университета. Мои родители купили билеты на «Джоффри–балет», и мы столкнулись с Тейтом около театра, где репортер «Трибьюн» сфотографировал обмен рукопожатием. Не из тех сцен, которые стоит фотографировать, за исключением того факта, что она почти точно повторяла фотографию из «Трибьюн» шестилетней давности. В тот первый раз мне было четырнадцать, и я танцевала маленькую роль в балетной постановке. Тейт тогда был молодым олдерменом, два года как закончившим юридический колледж. Вероятно, чтобы навести мосты к моему отцу, он принёс мне цветы после спектакля. Я еще была в костюме — трико, пачка, пуанты и чулки, — и фотограф поймал его в тот момент, когда он протягивал мне завернутый в упаковку букет белых роз. Репортер «Трибьюн», поймавший нас на выступлении «Джоффри–балета», по–видимому, любил символизм, и в итоге оба снимка попали в местные газеты.

Полагаю, я не могу обвинять Этана в том, что он думает наперед и использует каждую возможность для пользы Дома, но снова играть роль посредника больно.

— Люди — не единственные политические животные, — пробормотала я.

Подняв брови, Этан глянул на меня:

— Это описание моей тактики, Страж?

Покачав головой, я оглянулась на толпу и, к своему удивлению, поймала на себе одобрительный взгляд голубых глаз. Я хитро улыбнулась:

— Почему нет, Салливан? Если у тебя есть идеальное оружие, ты вполне можешь использовать его.

— Прости?

— Посмотрим, на что я гожусь, да?

Не успел он спросить, что я собираюсь делать, как я нацепила самую широкую улыбку в стиле Меритов и неторопливо двинулась к толпе вокруг мэра.

Следя за тем, как я приближаюсь, Тейт отсутствующе кивнул окружающим и направился мне навстречу. За ним следовали двое мужчин в строгих костюмах. Антураж не вдохновляющий, но я оценила его решительность.

Поравнявшись со мной, Тейт остановился. Его голубые глаза сняли, в уголках рта появились ямочки. Политический выскочка или нет, но он был неоспоримо привлекателен.

Мы встретились посреди зала, и я поняла по взгляду, который он бросил мне за спину, что Этан последовал за мной.

— Балерина, — прошептал он, принимая протянутые мной руки.

— Господин мэр.

Тейт сжал мои ладони. Когда он наклонился и прижался губами к моей щеке, прядь мягких темных волос — чуточку более длинных, чем следует, по мнению большинства консервативных избирателей Чикаго, — скользнула по моему лицу. Тейт пах лимоном, солнцем и сахаром. Странное сочетание ароматов для городского главы, но тем не менее приятное.

— Слишком много времени прошло, — прошептал он, и по моему позвоночнику пробежали мурашки.

Когда мы отодвинулись друг от друга, я посмотрела назад и увидела достаточно огня в изумрудных глазах Этана, чтобы почувствовать себя отомщенной, и указала на него небрежным жестом:

— Этан Салливан, мой… Мастер.

Тейт продолжал улыбаться, но глаза в его улыбке не участвовали. Он обрадовался мне, по причинам сексуального или другого характера. И явно не обрадовался Этану Возможно, он действительно избегал встреч с городскими Мастерами. А тут явилась я и принудила его. С другой стороны, отец не мог не упомянуть, что мы собираемся посетить его прием, — такую информацию он не смог бы придержать. Достаточное предупреждение для Тейта, решила я.

Этан шагнул вперед, рядом со мной, и Тейт протянул жесткую ладонь:

— Этан, рад наконец познакомиться.

«Лжец, лжец», — подумала я, но зачарованно наблюла за представлением.

Они пожали друг другу руки.

— Это честь — наконец познакомиться с вами, господин мэр.

Тейт сделал шаг назад, внимательно меня осмотрел. Выражение его лица смягчилось. (Оно воспринималось унизительным процентов на сорок–пятьдесят — плохой парень или нет, он был чертовски хорош.)

— Сто лет тебя не видел, — сказал Тейт. — Со времени нашего последнего фото в «Трибьюн». — Он мило улыбнулся.

— Полагаю, вы правы.

Он кивнул:

— Я слышал, ты вернулась в Чикаго для работы над диссертацией. Твой отец так гордился твоими научными достижениями. — (Вот уж новость.) — Жаль, что ты… прекратила свои научные изыскания.

Тейт бросил косой взгляд в направлении Этана. Поскольку я прекратила свои изыскания только потому, что Этан сделал меня вампиром, выпад в его сторону был совершенно неделикатным и, откровенно говоря, несколько удивительным. Тейт предполагает враждебность между нами? Или просто пытается вызвать ее, вбить между нами клин?