Вампиры города ветров - [55]
— У нее случилось что–то вроде музыкального наваждения, — начала Мэллори, ухмыльнувшись.
Она отодвинула от себя тарелку и скрестила ноги на стуле, приступая к продолжительному рассказу. Я нарезала остаток своего лосося на ломтики, готовясь при необходимости вмешаться.
— Она брала напрокат, наверное, каждый музыкальный DVD, какой могла найти, от «Чикаго» до «Оклахомы», — для девушки не бывает слишком много пения и танцев.
Морган подался вперед:
— Она смотрела «Продавцов новостей»?[22] Пожалуйста, ответь «да»!
Мэллори закусила губы, чтобы сдержать смех, затем подняла два пальца:
— Дважды.
— Умоляю, продолжай, — сказал Морган, искоса глянув на меня. — Я в упоении.
— Ну, — сказала Мэллори, подняв руку и заправив прядь голубых волос за ухо, — знаешь, Мерит одно время занималась танцами — балетом, но потом здравый смысл взял верх. Кстати, не знаю, как там развлекаются вампиры, но держись подальше от ее ног.
— Мэллори Кармайкл! — Мои щеки налились румянцем, уверена — ярко–красным.
— Что? — спросила она, небрежно пожав плечами. — Ты танцевала на пуантах. Всякое случается.
Я поставила локоть на стол и уткнулась лицом в ладони. Могу поспорить, моя жизнь была бы такой постоянно, если бы нас с моей сестрой Шарлоттой связывали более близкие отношения, — бесконечные интимные поддразнивания, которыми обмениваются члены семьи. В радости и горе, в болезни и здравии Мэллори была мне настоящей сестрой.
Морган погладил меня рукой по спине и наклонился, шепча в ухо:
— Все в порядке, детка. Ты мне все равно нравишься.
Я одарила его ироничной улыбкой:
— В настоящий момент это чувство не взаимно.
— М–м–хм–м, — протянул он и повернулся к Мэллори. — Так, значит, наша бывшая балерина помешалась на мюзиклах.
— Не столько на мюзиклах, сколько на стиле. — Мэл взглянула на меня с извиняющимся видом.,
Я махнула:
— Продолжай!
— Так слушай. Она поехала в Нью–Йорк, потом в Стэнфорд, затем вернулась в Чикаго. Наша Мерит просто влюбилась в Большое Яблоко. А жизнь в Городе Ветров чуть больше походит на жизнь в Нью–Йорке, чем в Калифорнии, но это тебе не квартира без лифта в Гринвич–Виллидже. Однако Мер решает, что справится с этим. С помощью одежды. Итак, однажды зимой она начинает носить леггинсы, большие объемные свитера и всегда — шарф. Она не выходила без него из дома… — Мэллори помахала руками в воздухе. — Без чего–то, во что можно завернуться целиком. У нее была пара коричневых сапог, которые она носила каждый день. Типа стиль такой — «гламурная балерина».
Мэллори поерзала на стуле, наклонилась вперед и поманила пальцем Катчера и Моргана. Они подались вперед, явно зачарованные. Эта девушка умела работать на публику.
— Еще был берет.
Мужчины застонали и сели прямо.
— Как ты могла? — Морган спросил меня с ужасом, притворство которого выдавал рвущийся наружу смешок. — Берет, Мерит? Это правда?
— Ну всё, ты попала! — заявил Катчер. — Ты в моих руках. И твоя задница тоже.
Я взяла ломтик лосося и стала его задумчиво жевать, потом махнула в их сторону вилкой:
— Вы все в моем списке засранцев. Каждый!
Морган счастливо вздохнул и допил вино.
— Это хорошо, — заметил он. — Очень полезно. Что ещё мне надо знать?
— О, у нее куча секретов, — призналась Мэллори, вновь ухмыляясь. — И я знаю все!
Морган, положив локоть на спинку стула, сделал подбадривающий жест:
— Продолжай. Рассказывай.
— Мэллори, — предупредила я, но она только рассмеялась.
— Ну что ж, давайте. Клянусь, ты не рассказывала ему о тайном ящике на кухне. Тебе следует очистить его, пока ты здесь.
Морган выпрямился и бросил взгляд в сторону кухни.
— Тайный кухонный ящик? — посмотрел он на меня, подняв брови.
Мой ответ был быстрым и яростным:
— Нет.
Он отодвинул стул.
— Морган, нет…
Он был на полпути к кухне, когда я соскочила со стула и, смеясь, побежала за ним.
— Морган! Чёрт возьми, остановись! Она пошутила! Нет ничего такого!
Пока я добиралась до кухни, он уже выдвигал ящики слева и справа. Я прыгнула ему на спину и обняла за плечи.
— Она пошутила! Клянусь!
Я думала, он меня сбросит. Однако он рассмеялся, обвил моими ногами свою талию и продолжил поиски.
— Мерит, Мерит, Мерит… В тихом омуте черти водятся!
— Она пошутила, Морган!
В отчаянной попытке сохранить мой тайный ящик, да, в тайне, я поцеловала его в ухо. Он замер и склонил голову набок, чтобы мне было удобнее. Но после того как я положила подбородок ему на макушку и сказала спасибо, он снова продолжил поиски.
— Эй! Я думала, ты прекратишь!
— Ну, ты наивная. — Он выдвинул очередной ящик и застыл. — Вот дерьмо!
Я вздохнула и соскользнула с его спины.
— Я могу объяснить.
Он выдвинул ящик — длинный узкий отсек, предназначенный для столовых приборов, — на всю длину и уставился в него. Он глазел, открыв рот, на его содержимое, затем повернул голову и воззрился на меня:
— Хочешь что–то сказать?
Я закусила край губы.
— Родители не разрешали мне есть сладкое.
Морган сунул руку и набрал пригоршню содержимого — южноамериканских шоколадных батончиков, пакетиков с вишней в шоколаде, шоколадной всячины — драже, звездочек, леденцов, ракушек, имбирного рождественского печенья в шоколадной глазури, «Твинки» в белом шоколаде, шоколадных карамелек и длинную шоколадку «Тоблероне». Он взглянул на меня, силясь подавить смех, и в результате усилий издал придушенный икающий звук:
