Вампиры - [2]

О! Вот как ее зовут! Юля. Прекрасно. А то это уже начало становиться навязчивой идеей — вспомнить ее имя. Хотя, зачем оно нужно…

— Юленька-маленький-мой-котенок, — безжизненно оттарабанил он.

— Паша, я не понимаю, — девушка уже почти плакала. — Почему ты так со мной?

Интересно, а как еще нужно? Что она ожидала, ложась в постель с незнакомым человеком? Или три дня знакомства достаточно, с ее точки зрения? Вот, сейчас будет слезы лить. Нет, чтобы раньше подумать. А то — познакомятся на улице, очаруются симпатичной внешностью и отсутствием обручального кольца, потом достаточно пару раз цветочки подарить, и уже — готовенькие. Бери — не хочу. Сразу — на спинку и ножки в стороны. А потом — рыдать. Типа — не узнаю, как чужой, не родной, не такой… А какой есть — и не знала ведь никогда. Павел мысленно ухмылялся, наблюдая за дрожащими губами девушки.

— Юля, прости меня, пожалуйста. Я такая свинья.

— Не говори так, — она нежно гладила его пальцы.

— Нет, это так и есть. Я не должен был вообще сюда приходить. А уж то, что произошло… Этого не должно было случиться вовсе! — он наблюдал за ее реакцией.

— Тебя что-то смущает? — она дотянулась до его щеки, касаясь кончиками пальцев.

— Юля, я не имел права так поступать. Я не должен был. Ты — чудесный человек, замечательная женщина… Но я должен уйти. А ты должна забыть обо мне.

Она вздрогнула, убирая руку.

— Ты хочешь уйти? После всего — просто уйти?

— Я не хочу. Но я должен. Прости. — Павел удовлетворенно отметил, что по щекам девушки потекли слезы.

— Я не понимаю, — тоскливо сказала она. — Все было хорошо, а теперь ты говоришь, что должен уйти. Может быть, ты объяснишь мне, в чем дело? Мне кажется, что я заслужила хотя бы объяснения.

Заслужила объяснение? Ну, надо же, какая самонадеянность! Чем это, интересно знать? Невкусным чаем? Или постельными подвигами? Так за это можно просто сказать «спасибо» и спокойно уйти.

Интересно, а как она себя почувствует, если сейчас вытряхнуть на этот подносик несколько купюр, поблагодарить за доставленное удовольствие и выти за дверь? Нет, не то… Павел быстро обвел глазами комнату, задержавшись взглядом на книжных полках. О! Ужастики! И много-то как!

Мистика, кошмарики всякие и разные. Милочка, так ты увлекаешься этим? Прелестно…

— Хорошо, я объясню. Только ты мне все равно не поверишь. — Павел внимательно посмотрел на девушку.

— Ты расскажи, ладно? — она была рада уже тому, что он соглашается разговаривать.

— Ладно, — он вздохнул, как бы принимая нелегкое решение. — Дело в том, что я — вампир.

— Перестань шутить, — она неуверенно улыбнулась. — Вампиров не бывает.

— Я же говорил, что ты не поверишь. — Павел покачал головой. — Следовало ожидать. Я пойду, Юля. Прости меня за все.

Он начал подниматься из кресла. Девушка метнулась к нему, толкая обратно.

— И ты думаешь, что вот так просто уйдешь, навешав мне лапшу на уши? — она захлебывалась негодованием, слезы высохли. — Сказал бы правду, что не нужна, другая есть, женат или еще что!

А то — вампир! Я что, такая дура, по-твоему, чтобы в это поверить?

— Не верь, я не настаиваю. — Павел перехватил ее руки, не давая пошевелиться. — Только я правду тебе сказал. Я так и знал, что ты не поверишь, — он невесело усмехнулся. — Сказка…

Кому-то, может быть, и сказка. А для меня вот — печальная действительность.

Девушка обмякла, вспышка гнева прошла, она только испуганно смотрела на него.

— Паша, я прошу тебя, — голос ее срывался, — скажи, что ты пошутил. И забудем об этом. Все будет хорошо, только скажи, что ты пошутил.

Ага, сдается. Прекрасно. Теперь еще чуточку…

— Лапуль, я могу сказать, что это — шутка. Только это будет ложью. Тебе станет легче, если я совру?

— Но ведь вампиров не бывает, — безнадежно сказала она. — Я читала, что есть какая-то болезнь, что-то генетическое, когда возникает этот самый вампиризм. Тогда человеку требуется кровь, что-то там с обменом веществ или еще что. Я не поняла толком. Только там было написано, что и структура кожи другая. Серая, чешуйчатая, что-то такое… А солнца не переносят, потому что кожа очень чувствительная. А то, что вроде Дракулы — это все сказки. Но у тебя-то кожа нормальная, я видела, — она покраснела. — Или ты хочешь сказать, что вот так болен?

Уже верит! Ну надо же! Вот смешная. Нет, это просто великолепно. Интересно, в какую чушь еще она способна поверить?

— Юленька, девочка моя любимая, — он покачал головой, усаживая ее к себе на колени и обнимая.

— Я не болен так, как ты тут описывала. Я именно такой вампир, как у Стокса. Читала, да?

— Это когда кровь пьют, живут вечно, днем в гробу спят? — она вздрагивала, прижимаясь к его сильному телу.

— Примерно так, Юля. Поэтому мы с тобой и встречались после захода солнца.

— Я думала, это из-за работы…

— Нет. Не из-за работы. Собственно говоря, я и не работаю, как ты уже понимаешь. Правда, в гробу тоже не сплю. И это не сон, а больше похоже на потерю сознания. Лежу у себя в квартире, с наглухо занавешенными окнами, на кровати.

— Ты плохо переносишь солнечный свет?

— Я не знаю, как тебе объяснить. Просто я не живу днем. Только ночью. А днем — вот такое бессознательное состояние. Понимаешь?