Валюта смерти - [20]

С другой стороны, пса было реально жалко. Как сказал отец, единственный друг! А что, если этот друг умрет? Что, если он будет мучительно долго умирать на руках у отца…

– Напиши мне телефон вдовы твоего друга, – наконец, она приняла единственно верное решение: попробовать дозвониться до приятеля отца и узнать все о странной болезни Цербера и ее лечении.

Не может быть такого, чтобы она настолько увлеклась разговорами с абсолютно чужим человеком, что стала бы звонить ему наравне с тем, как звонила теперь Диме. Она и при жизни-то его не слишком жаловала, считая старым и нудным, так что риск невелик.

Отец безропотно вырвал страничку из блокнота и написал на ней несколько цифр.

– Попробую поговорить сама, может, она что-то вспомнит, – Аня спрятала в карман бумажку с номером телефона. До дверей ее проводил, казалось, догадавшийся, в чем дело, Цербер.

– Пока, псина, – Аня опустилась на корточки перед Цербером, совсем недавно казавшимся ей собакой-убийцей. – Передать привет от тебя?

Пес заскулил, тычась в Аню печальной мордой, в его глазах стояли слезы.

Аня взглянула на часы: время как раз подходящее, чтобы позвонить. Но неожиданно Цербер дернулся и занял место у двери, не давая ей выйти.

Мелькнула странная мысль. Аня взглянула во всепонимающие собачьи глаза, карие – они казались двумя чашками кофе. Собачья душа сочилась из этих огромных глаз, пытаясь выскочить на волю.

– Папа, а Цербер-то, как видно, еще не нагулялся, – она подмигнула псу, и тот, поняв ее, начал скулить и скрести лапами дверь.

– Вот те раз, а я-то хотел ток-шоу посмотреть, – отец обескуражено порылся в карманах брюк и зачем-то, достав оттуда черную резинку, собрал волосы в хвост. – ну, что поделаешь, пойдем гулять.

– Давай, я сама схожу. Мы вроде как нашли общий язык, – Аня ухмыльнулась, наблюдая за Цербером, который в подтверждение принялся елозить мордой по ее джинсам, пачкая их слюнями. Он не только понимал каждое слово, но еще и работал не хуже профессионального актера.

Получив на руки длинный поводок и Цербера, Аня выбралась из отцовской квартиры, и вместе они потрусили по плохо освещенным дворикам новостроек. В одиночку Аня не решилась бы на такое путешествие, но можно ли забраться с Цербером в маршрутку, она понятия не имела.

Странное дело, но пес, похоже, действительно понимал все, что происходит. Во всяком случае, он не стремился вяло зассывать детские площадки, метить столбы или реагировать на встречных кошек. Не зная доподлинно, куда его ведут, но понимая важность момента, огромный пес корректно держался рядом с Аней, ни разу не дернув поводок, не потащив ее в сторону, не выказав ни малейшего своеволия.

Возможно, он догадывался, что Аня еле стоит на ногах, и захоти он поиграть, ей придется бросить поводок, так как бежать она все равно не сможет.

Цербер шел спокойно, останавливаясь, когда Ане приходила охота закурить или нужно было успокоиться, смиряя дыхание.

Впрочем, она шла, время от времени поглядывая на невероятную собаку и не чувствуя особой усталости, хотя, скорее всего, усталость навалится как раз на обратном пути, и что тогда?

Влажный воздух бодрил, в свете редких фонарей посверкивала желтая листва берез, полыхал закатными красками огромный клен, точно специально подсвеченный сбоку. На душе было хорошо и привольно.

– Сейчас, еще совсем немного, Цербер, и ты услышишь голос своего хозяина.

Пес смотрел на Аню с пониманием, поднимая морду всякий раз, когда она так или иначе обращалась к нему, слушал, не отводя глаз, не пытаясь перебить или заняться своими собачьими мыслями.

У самой Ани никогда до этого не было собак и она не знала, нормально ли такое поведение. Хотя вряд ли: друзья-собачники непременно поделились бы впечатлениями. Цербер был гением от мира собак, натуральным экстрасенсом-контактером.

Наконец Аня оказалась в знакомом дворе. Наудачу никого поблизости не было, и они беспрепятственно подошли к будке. В кармане, теплом от Аниной руки, давно уже были согреты заветные монеты.

Она открыла дверь будки перед могучим Цербером, и в ответ на вопросительный взгляд подтолкнула пса внутрь. Тот послушно забрался в крохотную будочку, только что не стукнувшись носом о стекло.

– Подожди, Цербер, это ненадолго, – она вытащила из кармана смятую записку и, подсветив себе мобилой, набрала номер.

Поняв, что стоять невозможно, Цербер сел у ног Ани, ожидая, что будет дальше.

– Михаил Аркадьевич! – радостно приветствовала Аня покойного отцова приятеля, когда тот снял трубку, – это Аня, дочка Александра Григорьева.

Раздались какие-то щелчки – Ане показалось, что собеседник сейчас бросит трубку и монета пролетит впустую.

– Михаил Аркадьевич! Пожалуйста, послушайте меня.

– Да, Аня. Простите, я думал, что вы… извините, ваш отец, он был моим лучшим другом. Что я могу сделать для вас?

– Подскажите, пожалуйста, чем вы лечили вашу собаку?

Он назвал лекарство и рассказал, где его изготавливают, пустившись в никому не нужные подробности из жизни и воспитания собак. Щелкнув пальцами, Аня привлекла внимание, уже начавшего скучать Цербера, и поднесла трубку к его уху.

Услышав знакомый голос, Цербер вдруг по-щенячьи заскулил, застонал и начал повизгивать.