Валгалла: Сага о Гейрмунне - [110]

– Ты… нет, тот Вёлунд на морском дне дал мне браслет с таким именем.

– Говоришь, дал браслет? – Кузнец помолчал. – Он при тебе?

Гейрмунн открыл рот, чтобы ответить, и его вдруг охватил жгучий стыд.

– Нет, – тихо сказал он. У Гейрмунна возникло ощущение, что он подвел того Вёлунда и самого себя. – Я отдал браслет моему конунгу, – добавил он, глядя в пол.

– Почему? – удивился здешний Вёлунд.

– Посчитал, что ему судьбой предначертано носить Хнитудр.

– Судьба – порождение ума, – сказал Вёлунд. – Браслет – закон. Если ты его получил, тебе и носить. Отдать мой браслет все равно что отказаться от могучей силы.

Гейрмунн не ответил. Он и так понимал, что это правда, однако ему требовалось подтверждение Вёлунда, чтобы правда стала кристально ясной. Какая-то часть его души всегда сожалела, что Гутрум забрал браслет, не важно, по велению судьбы или по собственной прихоти. Честь не позволяла Гейрмунну признаться себе в этом, ибо он принес датчанину клятву на верность. Но сейчас он осознал: случившееся мало касается его чести, а связано с его силой, которую он всегда волен дать или забрать. Чем больше он сомневался в конунге Гутруме, тем больше хотел вернуть браслет.

– Зачем ты пришел сюда? – спросил Вёлунд. – Моя кузница глубоко под землей. В ее очаге не горит огонь. Мне больше нечего тебе дать.

– Я пришел не затем. Это место мне приснилось.

– Так случилось, потому что ты побывал в одной из моих кузниц. А когда приблизился к другой, глубинная часть твоего разума это почувствовала и пожелала встречи.

– Возможно, и так, но было что-то еще. Думаю, мне нужно было услышать твои слова о браслете.

– И такое возможно, – согласился Вёлунд. – Твоя порода часто слышит то, что вы хотите услышать или вам нужно услышать и когда вы этого хотите или нуждаетесь. Есть ли еще что-то, о чем ты желаешь поговорить?

Будь здешний Вёлунд более похож на того, Гейрмунн нашел бы, о чем спросить. Но сейчас он чувствовал, что услышал все, ради чего судьба привела его сюда.

– Нет. Но я благодарю тебя. А теперь, с твоего позволения, я уйду.

– Не в моей власти призывать или удерживать тебя. Однако я был рад тебя увидеть, Гейрмунн, сын Хьёра, отцом которого был Хальф, а дедом Хьёрлейф.

Гейрмунн поклонился, а когда поднял голову, кузнец исчез, оставив его одного в темном и тесном помещении. Он поспешил выбраться на ослепительно-яркий солнечный свет. Даже пришлось сощуриться и прикрыть глаза ладонью. Стейнольфур и Шальги ждали там, где он их оставил.

– Ну как? – спросил Стейнольфур. – Тебя так долго не было, что мы уже начали волноваться.

– Я говорил с Вёлундом, – сообщил Гейрмунн, возвращая клятвеннику саксонский нож.

– И что он сказал? – полюбопытствовал Шальги.

– Меньше, чем в первый раз, но достаточно.

– Достаточно для чего? – спросил Стейнольфур, возвращая нож себе в ножны.

– Для моих дальнейших действий. – Гейрмунн подошел к Энбарру, забрался в седло. – Но вначале мы должны завоевать Уэссекс.

29

Переход к Дефенасиру и реке Экс занял пять дней. Не будь у Гейрмунна раненых, он мог бы уложиться и в четыре, заставив Адских Шкур пошевеливаться. По гряде холмов они прошли Уэссекс, вступили в Дорсетсир и достигли реки Лим. Оттуда берегом двинулись на запад, к Эксу и римскому городу, который Гутрум велел им взять. Гейрмунн ожидал увидеть флотилию из двухсот кораблей – если не больше, – привезших четырехтысячную армию датчан. Но на причале покачивалось от силы несколько десятков судов.

Войдя в город, Гейрмунн узнал, что буря потопила сто двадцать кораблей и более трех тысяч воинов. Погибли и оба конунга, командовавшие армией, – Анвенд и Оссетель. Случившееся настолько потрясло уцелевших воинов, что многие поплыли назад, посчитав бурю злым предзнаменованием. Да и те, что остались в Дефенасире, не очень-то рвались в бой.

Столь внушительная потеря сильно ударила и по боевому духу Адских Шкур, не успевших забыть картину гибели армии Уббы. В их лагере царило уныние. Неужто удача, судьба и боги обратились против датчан? Только глупец не задавал себе подобного вопроса.

– И как теперь Гутрум собирается завоевывать Уэссекс? – спросил Стейнольфур, глядя в костер. Разговор происходил поздно вечером, и его слышали немногие. – Убба и его воины убиты, а флот потоплен. Датчанам не одолеть Эльфреда.

– Гутрум смекалист, – сказала Бирна. – Найдет способ.

Стейнольфур плюнул на угли, и те зашипели в ответ.

– Эльфред не менее смекалист.

Если бы не Хнитудр, Гейрмунн согласился бы со своим клятвенником. Но пока браслет у датчан, они, невзирая на тяжелые потери, еще имеют возможность завоевать Уэссекс.

– Быть может, Эльфред уже пал, – предположил Ветр.

Он сидел подле Рафна. Тот лежал у самого костра. Рана не заживала, отнимая у Рафна силы и насылая жар.

– Гутрум вполне мог разбить саксов в Вареме, – добавил Ветр.

Стейнольфур недоверчиво покачал головой.

– Будем дожидаться вестей оттуда и надеяться, что так оно и есть, – сказал Гейрмунн.

Весть через несколько дней принес Эскил, которого Гейрмунн не видел с тех пор, как покинул Лунден. Воин почти без остановки скакал из Варема на восток, покрыв шестьдесят роздыхов и едва не загнав лошадь. Адские Шкуры усадили его к огню, угостили мясом и элем и стали ждать, когда он слегка отдышится.