Валентин Пикуль - [120]
С огромной благодарностью хочу отметить, что Анатолий Степанович даже в самые трудные для Валентина времена не боялся печатать его книги и всегда искренне поддерживал его морально. Это вызывает восхищение ещё и потому, что лично они знакомы не были. Телефонные звонки и переписка — на них взросли их дружеские отношения.
Вот для примера фрагмент письма, отправленного Пикулем в конце января:
«Дорогой Анатолий Степанович!
Хотел бы Вам подарить свой двухтомный роман “Фаворит”, но пока нет верной оказии, а почте я не доверяю.
Благодарю Вас за любезное письмо…
Теперь о “Крейсерах”. Они набирают ход, но до фулль-спита (самого полного) еще далековато. Мешают не только хворобы, но и повседневная борьба с нашим читателем. Как Вы понимаете, эта фраза взаимосвязана с самой первой. Но приложу все мыслимые и немыслимые старания, чтобы вещь закончить скорее.
Если бываете в наших краях, был бы рад с Вами встретиться, ознакомить Вас с моей мастерской, со своим инструментом и своим верстаком».
Так уж получилось, что на протяжении всей жизни Валентин обращал свои взгляды на русский Дальний Восток и Японию, так быстро наращивающую свой военный потенциал в начале XX века и в послевоенное время.
Поражение России в русско-японской войне оставило горький осадок в сердце каждого патриота России.
Вопрос обороны Порт-Артура достаточно хорошо отражён в нашей литературе. Невольно возникает вопрос: а как оборонялся Владивосток? Литературы по этому вопросу очень мало. Основными источниками служили документы этого периода, воспоминания участников войны и очевидцев, в том числе и зарубежных.
Эти малоизвестные широкому читателю страницы о войне и легли в центр авторского повествования.
Среди немногочисленных работ советского периода необходимо назвать труд В. Е. Егорьева «Операции Владивостокских крейсеров в Русско-японскую войну 1904–1905 годов» (который Пикуль высоко ценил), изданный Народным комиссариатом ВМФ в 1939 году. Всеволод Евгеньевич Его-рьев во время русско-японской войны служил мичманом на крейсере «Громобой». Отец его, Евгений Романович, командуя крейсером «Аврора», погиб в Цусимском бою.
Уже начало войны было неудачным. Причин несколько: и вероломность нападения Японии, хотя военный министр Куропаткин, вернувшись из Японии, в своих отчётах доносил правительству: «Япония к войне не готова, а русский Дальний Восток превращен в неприступный Карфаген». На самом же деле Россия была не готова к войне, да и раздел флота — основные силы зимовали в мелководной гавани Порт-Артура, во Владивостоке остался лишь отряд крейсеров, — не способствовал боеготовности. В результате русскому флоту так и не удалось объединить свои силы в ходе войны…
Пикуль стремится отобразить наиболее выразительные, с его точки зрения, факты и детали: ему чужда идеализация и приукрашивание истории. Война, где сражались и умирали, совершали подвиги мужества и самоотверженности, — всё это присутствует в романе.
При описании Валентин использует контрастность, свет и тени распределены чётко, у него нет недоговоренности, а оценки событий исключают двоякое толкование.
Удачен образ честного и неподкупного мичмана Пана-фидина. Это образ собирательный, но не исключено, что он имеет своего прототипа: уж очень автор пристально и дотошно изучал «Панафидинский Летописец», опубликованный пушкинистами в 1915 году.
Хочется верить, что каждому читателю, взявшему в руки роман, окажется близок и дорог Панафидин, его благородство, доброта, мужество, непосредственность, верность в дружбе — эти индивидуальные черты характера, так необходимые в жизни. Он не может мириться с выслуживанием и подлостью и гибнет от пули приспособленца Житецкого. «Зло живуче, и чтобы победить его — надо приложить максимум усилий».
Завершающий этап похода крейсеров покрыл их подвиг неувядаемой славой. Получив приказ идти к Цусиме, не зная, что судьба Цусимы уже была решена, крейсера вступили в бой вдали от родных берегов с эскадрой адмирала Камимуры, с вчетверо превосходящими силами противника. Серьёзные повреждения получил «Рюрик», и как ни помогали ему экипажи крейсеров, спасти его не удалось. Оставшийся в живых экипаж «Рюрика» «изнемог в неравной борьбе» и ушёл на дно, не спустив боевого флага.
«Так закончилась лебединая песнь нашего героического “Рюрика”, который навсегда останется славным памятником геройского самоотвержения наших моряков, положивших свою жизнь за интересы родины, что вызвало даже справедливое уважение и восхищение наших врагов».
«Над ним, павшим в смертельном бою, сейчас стремительно проходят новые корабли новой эпохи с экипажами новых поколений. Над могилой “Рюрика” советские крейсера в праздничные юбилейные дни торжественно приспускают флаги, и тогда гремят салюты — в его честь!»
Пикулю удалось раскрыть суть событий того далёкого времени через реально существовавших героев того времени. Это Е. А.Трусов, Н. Н. Хлодовский, Д. А. Плазовский, К. П. Иванов 13-й, А. П. Андреев, Н. И. Зенилов, Н. Л. Клало, К. Г. Шиллинг, Н. Д. Дабич, со стороны японцев — Ка-мимура, Того, Уриу.
Удачей Пикуля явился рассказ о талантливом самородке, священнике из якутов Алексее Конечникове (в миру Оконечникове.
В книге рассказывается об оренбургском периоде жизни первого космонавта Земли, Героя Советского Союза Ю. А. Гагарина, о его курсантских годах, о дружеских связях с оренбуржцами и встречах в городе, «давшем ему крылья». Книга представляет интерес для широкого круга читателей.
Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.
Народный артист СССР Герой Социалистического Труда Борис Петрович Чирков рассказывает о детстве в провинциальном Нолинске, о годах учебы в Ленинградском институте сценических искусств, о своем актерском становлении и совершенствовании, о многочисленных и разнообразных ролях, сыгранных на театральной сцене и в кино. Интересные главы посвящены истории создания таких фильмов, как трилогия о Максиме и «Учитель». За рассказами об актерской и общественной деятельности автора, за его размышлениями о жизни, об искусстве проступают характерные черты времени — от дореволюционных лет до наших дней. Первое издание было тепло встречено читателями и прессой.
Дневник участника англо-бурской войны, показывающий ее изнанку – трудности, лишения, страдания народа.
Саладин (1138–1193) — едва ли не самый известный и почитаемый персонаж мусульманского мира, фигура культовая и легендарная. Он появился на исторической сцене в критический момент для Ближнего Востока, когда за владычество боролись мусульмане и пришлые христиане — крестоносцы из Западной Европы. Мелкий курдский военачальник, Саладин стал правителем Египта, Дамаска, Мосула, Алеппо, объединив под своей властью раздробленный до того времени исламский Ближний Восток. Он начал войну против крестоносцев, отбил у них священный город Иерусалим и с доблестью сражался с отважнейшим рыцарем Запада — английским королем Ричардом Львиное Сердце.
Автору этих воспоминаний пришлось многое пережить — ее отца, заместителя наркома пищевой промышленности, расстреляли в 1938-м, мать сослали, братья погибли на фронте… В 1978 году она встретилась с писателем Анатолием Рыбаковым. В книге рассказывается о том, как они вместе работали над его романами, как в течение 21 года издательства не решались опубликовать его «Детей Арбата», как приняли потом эту книгу во всем мире.
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.