Валдаевы - [31]
Горничная Глаша принесла подсвечник с тремя свечами, поставила его на маленький, будто игрушечный, ломберный столик и вышла, чтобы пригласить докторицу.
Когда та вошла, Ирина Павловна невольно приподнялась с кровати. «Неужели?.. Быть не может… Она или не она? — Графиня с недоумением смотрела на докторшу. — Блондинка, черные глаза… Боже, так ведь это она!..»
Хотелось убежать, спрятаться, несмотря на тупую боль в пояснице, но Ирина Павловна даже не пошевелилась — неотрывно смотрела на вошедшую.
Лидия Петровна поздоровалась. Ирина Павловна выдавила из себя лишь одно слово:
— Вы?
— Сколько лет, сколько зим!.. Ирина… Ирина Павловна. Я ведь запомнила? Хоть знала, что мы землячки, не чаяла встретить вас. Два месяца назад меня выслали из веселого Петербурга в наш неприглядный Алатырь под негласный надзор полиции… Ну, это вам неинтересно… Так что же вас беспокоит?..
— Представьте, я запомнила вас — на всю жизнь. Ваши глаза… А как зовут — забыла.
— Лидия Петровна Градова.
— Мне сказали, что в округе есть женщина-врач. Это редкость. Кроме того, эти женские недуги… Я сочла, что лучше обратиться к женщине, и вот приезжаете вы!
— Надеюсь на ваше благородное молчание.
— Можете быть спокойны. И вряд ли вам стоит искать другого домашнего врача. Больше ни на что не жалуетесь?
— Пока нет. Будем встречаться. До свидания.
«Градова… И зубы у нее словно градинки — ровные, белые. — Пронеслось в голове Ирины Павловны. — К добру ли такая встреча? Но что же делать? Ничего другого не замыслишь…»
Вспомнился Петербург, Смольный институт… Не хотелось уезжать из столицы, но пришлось — дела у отца шли все хуже и хуже, и в конце концов он вытребовал ее домой. В имении отца царило запустение; парк вырубили на дрова; остались лишь липы под окнами ее комнаты, а за ними — поля, поля, покрытые снежной унылостью. На душе было горько и тошно; а в библиотеке отца — ни одной живой книжки, лишь на дальней полке она нашла толстый том Апухтина:
А ведь был Петербург, балы в Смольном, галантные офицеры…
Впрочем, вскоре начали наезжать соседи — молодые помещики. Недостатка поклонников у Ирины не было, но ей приглянулся скромный сын соседского помещика, которому не сегодня завтра грозило полное разорение, — Валентин Андреевич Троянов.
Встречались в гостиной, ходили на Суру кататься на лодке. Клялись друг другу в вечной любви, и через некоторое время тайное стало явным — ее талия заметно пополнела, на лице — коричневатые пятна… Валентин предложил руку и сердце. Но отец решительно отказался выдать за него свою дочь. Боже, сколько пришлось ей вынести! — упреков, угроз, проклятий. И все же втайне обрадовалась, когда отец приказал, — немедленно в Петербург! И там нашли врача-девушку, которая согласилась помочь беде, — приняла близнецов-новорожденных у себя на квартире. Это была Лидия Петровна Градова.
Вскоре после этого отец поручил близнецов своей племяннице и старой няне Маркеловне — их отправили по железной дороге до Алатыря. Через месяц племянница вернулась, сказала, что устроилось как нельзя лучше, — Маркеловна в имении Шутовых, близнецы пристроены…
— И думать о них не смей. Устраивай свою жизнь, — строго наказал отец. — Се ля ви. Не ты первая, не ты последняя… Сколько, по-твоему, было внебрачных детей у графа Орлова?.. Теперь у нас одна забота — спасти фамильное достояние.
Через полгода Ирина Павловна вышла замуж за графа Кара.
ПРЕРВАННАЯ ПЕСНЯ
Купив в Новом селе дом с усадьбой, Кондратий Валдаев распродал всю свою движимость и недвижимость, остался гол как сокол и даже занял под вексель у Андрона Алякина сотню рублей, обязавшись платить двадцать процентов годовых.
Таких векселей у Андрона много. Кроме процентов, собирает он и оброк с должников. Выдаст кому-нибудь необходимую суму, подождет месячишко, потом заявляется самолично.
— Слушай, грех-то какой… Деньги-то, что тебе одолжил, знаешь ли, во как самому нужны. Вертай.
Что остается должнику? Туда-сюда — денег нет. Ну и начинает упрашивать: так и так, подожди еще малость. И по сему случаю приказывает своей бабе зажарить для благодетеля курицу, ставит штоф водки на стол — угощайся, родимый, только потерпи с должком.
Таким же образом повадился Андрон и к Кондрату Валдаеву.
— Тьфу!.. Брюхо ненасытное! Чтоб его подняло да грохнуло! — ругался после его ухода сын Кондрата — Гурьян. — Отпусти ты меня на сторону, — просил он отца. — Не могу больше… Чего тут торчу? Деньги семье нужны.
— Сторона, Гуря, как чую, иначе называется — куда глаза глядят. Так, что ли?
— В Петербург.
— Родные, что ли, у тебя там?
— А чего тут без гроша маяться?
Рассердился Кондрат. Вон ведь чего, в Петербург захотелось сыну. А разве не помнит Гурьян, как проездил попусту в губернский город вместе со своими дружками Афанасием Нельгиным и Аристархом Якшамкиным. И всего-то две недели там пробыл, а вшей привез не менее пуда.
КомпиляцияСодержание:СЕРДЦЕ ПОМНИТ (повесть)ПЛЕВЕЛЫ ЗЛА (повесть)КЛЮЧИ ОТ НЕБА (повесть)ГОРЬКИЙ ХЛЕБ ИСТИНЫ (драма)ЖИЗНЬ, А НЕ СЛУЖБА (рассказ)ЛЕНА (рассказ)ПОЛЕ ИСКАНИЙ (очерк)НАЧАЛО ОДНОГО НАЧАЛА(из творческой лаборатории)СТРАНИЦЫ БИОГРАФИИПУБЛИЦИСТИЧЕСКИЕ СТАТЬИ:Заметки об историзмеСердце солдатаВеличие землиЛюбовь моя и боль мояРазум сновал серебряную нить, а сердце — золотуюТема избирает писателяРазмышления над письмамиЕще слово к читателямКузнецы высокого духаВ то грозное летоПеред лицом времениСамое главное.
Елизар Мальцев — известный советский писатель. Книги его посвящены жизни послевоенной советской деревни. В 1949 году его роману «От всего сердца» была присуждена Государственная премия СССР.В романе «Войди в каждый дом» Е. Мальцев продолжает разработку деревенской темы. В центре произведения современные методы руководства колхозом. Автор поднимает значительные общественно-политические и нравственные проблемы.Роман «Войди в каждый дом» неоднократно переиздавался и получил признание широкого читателя.
В сборник вошли лучшие произведения Б. Лавренева — рассказы и публицистика. Острый сюжет, самобытные героические характеры, рожденные революционной эпохой, предельная искренность и чистота отличают творчество замечательного советского писателя. Книга снабжена предисловием известного критика Е. Д. Суркова.
В книгу лауреата Государственной премии РСФСР им. М. Горького Ю. Шесталова пошли широко известные повести «Когда качало меня солнце», «Сначала была сказка», «Тайна Сорни-най».Художнический почерк писателя своеобразен: проза то переходит в стихи, то переливается в сказку, легенду; древнее сказание соседствует с публицистически страстным монологом. С присущим ему лиризмом, философским восприятием мира рассказывает автор о своем древнем народе, его духовной красоте. В произведениях Ю. Шесталова народность чувствований и взглядов удачно сочетается с самой горячей современностью.
«Старый Кенжеке держался как глава большого рода, созвавший на пир сотни людей. И не дымный зал гостиницы «Москва» был перед ним, а просторная долина, заполненная всадниками на быстрых скакунах, девушками в длинных, до пят, розовых платьях, женщинами в белоснежных головных уборах…».