Вакханалия - [60]
На старуху могла подействовать только решительно-оригинальная сила. Ничто другое не проймет — зубами вцепится в вещицу… Выкупить? Симулировать ограбление? И тут меня осенило: с патологической личностью может совладать только патологическая личность! Если старуха рвет и мечет, значит, и оппонент должен быть истериком. Зациклена на вещице? Значит, и оппонент должен быть одержим ею же. Нож к горлу, пистолет к виску, психологию под мышку… И никакой, естественно, милиции. Сыщики не пойдут на физическое давление. И не потому, что гуманитарии, а потому, что работы лишатся. Наша Розенфельд не подозревается в убийствах. Далее в деле почти не фигурирует.
Опять я?
И откуда в бедной женщине эта страсть к авантюризму?
Голова не думала. Я действовала как автомат, поднимаясь с дивана. Хорошо проводим досуг, нечего сказать… Тихо оделась, положила в карман баллончик (почему не одолжила газовик у Броньки?). На цыпочках вышла в прихожую, обулась, влезла в куртку, прислушалась. Без четверти двенадцать. Варюша спит, из маминой комнаты придушенно бормочет телевизор: тоже спит — мы теперича Европа, ставим на таймер и убаюкиваем себя какой-нибудь «Дикой розой»…
По счастливому стечению жилищных обстоятельств я живу на Красном проспекте, а не в рабочих трущобах окраин. Под моим окном в любое время можно поймать приличное такси. Деньги выложишь, зато живой останешься. Через несколько минут на вполне законной машине с шашечками я ехала по Гоголя, мимо цирка и церкви Вознесения, и лихорадочно соображала, с чего начать диалог. Удавку к горлу во первых строках как-то неразумно, хотя и хочется. Пригрозить четырьмя статьями УК, более-менее приспособленными к поведению мадам (мы теперь подкованы)? Вывернуть пробки? Затопить квартиру? Взять за шкворник индифферентного, облезлого кота и заткнуть им дырку в унитазе?..
Вопрос остался открытым. Буду действовать по обстановке. Я вышла у хоккейной коробки, в ста метрах от обиталища мадам. Активная жизнь уже закончилась. Висела тьма. Окна в квартирах почти не горели, только клети подъездов освещались мутным мерцанием. На хоккейной площадке у дальнего борта выделялась фигура полуночного собачатника — под ногами у него вилась какая-то живность. За аркой на Челюскинцев ругались хулиганы (а может, и милиционеры — там районка рядом). Внимательно оглядевшись, я углубилась во дворы пятиэтажек. Страха не было — после развеселых ночей на даче он стал понятием абстрактным. Окна Розенфельд на четвертом этаже — в угловой квартире — не горели. Следовательно, и поста не было — окруженный тополями дворик казался вымершим. Но я не спешила. Поспешишь — людей насмешишь. Я замерла на краю двора под развесистым тополем и терпеливо стояла, убеждаясь в собственном одиночестве. Потом погасло окно на первом этаже. За ним, словно сговорясь, два на третьем. Двор погрузился во мрак. Оттягивать удовольствие уже не светило. Я пробежала вдоль дома и вошла в крайний подъезд.
Потрясающие вещи со мной творились! Я твердо верила в свою правоту. Благородная ярость взывала к справедливости! Из-за дрянной старухи, ненавидящей весь мир, гробить жизнь и оставлять ненаказанным ублюдка, убивающего пачками!.. Я уже знала, как войду в квартиру. У Розенфельд есть племянница в Прокопьевске — нормальная бабенка, без закидонов. Примерно моего роста. В том году она приезжала на дачу. Не задержалась, правда, ко мне хватило ее писка. Натяну капюшон и на скрип старухи «Кого там черти носят?» радостно пропищу: «Тетя Мага, это Вера из Прокопа, я проездом на вокзале, вам гостинцев передали!» Непременно откроет.
Площадка четвертого этажа освещалась чисто символически. Я надвинула на лоб капюшон и позвонила. И очень кстати обнаружила тоненькую полоску света между дверью и косяком.
Понимание пришло слишком поздно. Но пришло, слава богу, избавив меня от новой истерики. Я стояла у перил с колотящимся сердцем и давила в себе малодушный порыв умчаться на улицу (от инфаркта… к инсульту?). Нет там никого, уговаривала я себя. Не оставит лиходей, находясь в квартире, дверь открытой. Ушел давно, а дверь захлопнуть не смог — она не захлопывается, там замок гаражный со штырями, на ключ запирается. А ключ не нашел. Или не стал…
Я стиснула газовый баллончик, подняла его на уровень глаз и вошла в квартиру, отпихнув ногой дверь.
В прихожей над антресолями горела лампочка под открытой проводкой. Ватт на двадцать пять — от силы на сорок. Для слепых. Неудивительно, что я с улицы ее не видела. Такие лампы даже отблеска не дают…
В прихожей все было перевернуто. Я застыла в изумлении. Мамай прошел — не то слово. Ураган разрушительной силы! С антресолей поснимали коробки, содержимое вытряхивали, ворошили. Зачем-то разбили торшер, стоявший на тумбочке, — осколки и тканевый абажур валялись под ногами, а на пыльной салфетке осталось непыльное пятно. Тумбочка стояла как-то криво, тряпки с вешалки валялись в соседнем проеме.
Я прошла в комнату, включила свет. Еще хуже. Шкаф нараспашку, под дверцей груда застиранного тряпья, копеечная бижутерия. В серванте все разрыто, передвинуто, книжный шкаф распотрошен, комод старухи наизнанку. Из ценностей — ноль (единственное богатство — ее года…).
Дорогой нашему сердцу полуостров Крым в руках контрабандистов и наркомафии! Но не дремлют и спецслужбы Украины... А в самом центре кошмарных событий с участием крупных дельцов наркобизнеса, как всегда, сибирская писательница, автор популярных детективов Лидия Сергеевна Косичкина. Что ждет ее на этот рал? Что потрясет ее воображение? Для начала ее перепутают с интересной брюнеткой в желтом парео...
Хирург – профессия опасная, это все знают, а пластический хирург – вдвойне. Чуть что не так – можно и жизни лишиться. Женщины в гневе страшнее разъяренного тигра. Красавец хирург Венсан попал в страшный переплет: его подозревают в убийстве коллеги. Даму, решившую его женить на себе, тоже на следующий день находят мертвой. Петля подозрений затягивается все туже и туже, но помощь к Венсану приходит, как говорится, откуда и не ждали…Ранее книга выходила под названием «Мордашка класса люкс».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Детектив из современной польской жизни. Да, «дамский», но не совсем в том смысле, который вкладывают в это понятие наши издатели; да, «иронический», начинается ну совсем как у Иоанны Хмелевской, чтобы под конец «сместиться» к Достоевскому и Кафке. Особое примечание, современные и образованные польские дамы высказываются «не по-детски», да и вся книга написана в виде электронной переписки. А начинается все с утопленницы, найденной в пруду возле дачного поселка...
В романах, составивших этот сборник, Д. Уэстлейк с большой иронией описывает ситуации, в которые попадают его незадачливые герои. В «Отбившемся голубе» фигурируют праздно шатающиеся юнцы, то и дело попадающие в криминальные разборки. Герой «Шпиона без косметики» - пацифист - по злобному навету террористов оказался в тюрьме. Чудаковатый Джон Дортмундер и его сообщники оказываются в идиотском положении, похитив банк, разместившийся в автотрейлере.Содержание:Отбившийся голубьШпион без косметикиОграбление банка.
Ох уж эти незваные гости! Да еще совершенно незнакомые. Обеспечиваешь им теплый прием, а в качестве благодарности оказываешься втянутой в замысловатую цепочку преступлений, отягощенных убийствами. И некому предъявить претензии! Мало того что гости уже на момент своего первого визита являлись покойниками, так их еще и украли! Ясно только одно: жизнь после смерти возможна. И с риском для собственной жизни нашим героиням приходится носиться по всей Москве и окрестностям в поисках справедливости…
Александра «Барни» Барнаби, впервые представленная по сведениям газеты «Нью-Йорк Таймс» автором номер один в бестселлере «Городская девчонка», возвращается в следующей дикой и сумасшедшей гонке.