В жару - [34]

Она предпочла проигнорировать его. Этот факт был очевиден и мучительно бесполезен.

Вместо этого она обратилась к Рэйли.

— Вообще ничего на твоей записи Гилфорда?—

— Я пересматривал эту штуку, пока у меня глаза не собрались в кучку. Нет никакой возможности, что они смогли вернуться через то лобби после того, как ушли. также просмотрел записи с камер видеонаблюдения у служебного входа. Ничего.

— Хорошо, мы хотя бы попытались.

— Просмотр этого видео из лобби — самое худшее, что я когда-либо делал— сказал Рэйли.

— Как просмотр С-SPAN, только не так увлекательно—.

— Вот что я тогда тебе скажу — я отправлю тебя наружу, в мир.

Почему бы тебе и Очоа не заскочить в офис доктора Ван Пельдта и не проверить алиби Кимберли Старр? И пока это безопасно, спорю она предупредит свою настоящую любовь, что мы проверим…—

— Я знаю — сказал Очоа, — опросить его секретаря, медсестер, и\или сотрудников отеля, и тэдэ и тэпэ.—

— Черт возьми, детектив — сказала Жара — похоже, ты знаешь, что делаешь—.

Детектив Жара встала около белой доски и под заголовком — Видеонаблюдение за Гилфордом— написала две красные буквы: Н.Г.

Должно быть угол, под которым она писала, спровоцировал щемящую боль, возникшую впервые во время вчерашней драки.

Она расслабила плечи и медленно провела своей головой по кругу, чувствуя приятный дискомофорт, который говорил ей, что она еще жива.

Когда она закончила, то обвела в круг — Любовница Мэтью— на доске, закрыла маркер, и вырвала журнал из рук Рука.

— Хочешь прокатиться? — , спросила она.

Они направились по Вестсайдскому шоссе в центр города, и было видно, что даже река страдает от жары.

Находящаяся справа река Хадсон выглядела так, как будто двигаться для нее это слишком жарко и ее поверхность капитулировала, вся плоская и сонная.

Область справа от Площади Колумба была все еще в беспорядке и без сомнения эта новость будет главной в пятичасовых новостях.

Пар перестал извергаться струей, но на его месте образовался кратер размером с Луну, который закроет квартал 59 на множество дней.

По полицейскому радио они услышали один из отчетов нью-йоркской полиции нравов, о том, что те поймали человека за публичное мочеиспускание, который признался, что он пытался попасть под арест, чтобы провести ночь в кондиционированном помещении.

— Так что погода вызвала два извержения, которые потребовали вмешательства полиции— сказал Рук, что заставило Жару засмеяться и почти почувствовать радость от его присутствия рядом.

Когда она договаривалась о встрече с бывшей любовницей Мэтью Старра, Морган Доннелли попросила встретиться с ней на работе, так как она проводит там большую часть своего времени.

Это подходило под тот образ, который Ноа Пакстон набросал для нее, когда Никки спросила его про Морган в их сегодняшнем разговоре.

Это был его способ рассказывать — как только он открылся, ручка Никки не останавливалась ни на секунду.

В дополнение к пояснению выбора офисных прозвищ, он назвал их роман — офисным слоном в конференц-зале, и в итоге обсуждения темы не сильно секретной любовницы Старра сказал: Морган — это мозги, сиськи и энергичность.

Она была идеалом для Мэтью Старра: работала как сумасшедшая, и секс с ней также был безумным.

Иногда я представлял их в кровати с их смартфонами, шлющими друг другу смс — О да, продолжай так— во время процесса.

Так что, со всем этим в ее голове, когда Никки Жара парковала свою машину по адресу Принц Стрит в Сохо, который дал ей Доннелли, она была вынуждена дважды проверить свои записи, чтобы быть уверенной в том, что она на правильном месте.

Это была пекарня, где делали кексы.

Ее больная шея запротестовала, когда она изогнулась, чтобы прочитать надпись над дверью.

— Огонь и Лед? — сказала она.

Рук процитировал стихотворение:

Кто говорит, мир сгинет от огня,

Кто говорит, во льду.

Он открыл дверцу машины со своей стороны и жара вкатилась внутрь.

— Сегодня я на стороне огня.

— Я до сих пор не могу в это поверить—, сказала Морган Доннелли, когда садилась с ними за круглый стол в углу кафе.

Она отстегнула воротничок от своего хрустящего белого костюма шеф-повара и предложила Жаре и Руку воспользоваться сахарницей из нержавейки и подсластить их ледяные американо.

Никки пыталась мысленно сопоставить Морган-пекаря, сидящую перед ней с Морган— частью маркетинговой империи Ноа Пакстона.

Тут скрывается какая-то история, и она ее узнает.

Уголки губ Доннелли опустились, и она сказала:

— Вы слышите насчет таких вещей в новостях, но это всегда не тот, кого вы знаете.

Девушка вышла из-за стойки и поставила в центре стола тарелку с образцами мини-кексов.

Когда она отошла, Морган продолжила:

— Я знаю, связь с женатым мужчиной не характеризует меня с лучшей стороны. Может я и такая. Но когда это происходило, то казалось таким правильным. Это было как будто посреди всей этой рабочей напряженности, была эта страсть, чудесная вещь, которая была только нашей.

Ее глаза слегка увлажнились и она разок провела рукой по щеке.

Жара изучала ее, чтобы начать разговор.

Слишком много жалости или слишком мало — и то и другое могло вывести ее из себя.

Были и другие подобные "красные тряпки", но именно жалость играла главную роль.